Вне подозрений - Джеймс Гриппандо

Он поднял руку ладонью вверх, показал ей.

– Вот, взгляни на мое запястье. Условно назовем сторону, где находится мизинец, левой, а противоположную – правой. Правша стал бы резать сверху вниз и слева направо или просто поперек, слева направо. Но нанести порез справа налево ему было бы очень неловко.

Роза снова взглянула на снимок.

– Угол не слишком острый. И Джесси, похоже, нанесла порез сверху вниз и справа налево?

– Именно.

– И что же это означает? Что она покончила с собой? Но мы с самого начала предполагали такую возможность.

– Это означает нечто большее. – Джек взял со стола нож для разрезания бумаги, потом схватил Розу за руку, притянул к себе. – Я правша. Допустим, я нахожусь лицом к тебе и перерезаю тебе левое запястье, стараясь сделать так, чтоб смерть выглядела самоубийством. Естественно было бы сделать движение слева направо. Тогда рана располагалась бы под тем же углом, под каким была бы, если б ты сама нанесла себе этот порез. Ну, попробуй.

Роза взяла нож, провела по венам.

– Ты прав.

Джек отобрал у нее нож и примерился сам.

– Но если я левша и режу твое левое запястье, то порез будет располагаться уже под другим углом. Если смотреть от тебя – справа налево.

Роза кивнула. Похоже, она начала улавливать его мысль.

– Так что именно ты хочешь этим сказать?

– Хочу сказать, что сделать надрез под таким углом мог только левша, находящийся к жертве лицом, как сейчас я к тебе. Причем такой надрез может быть нанесен только на левое запястье.

Роза снова взглянула на снимок, потом на Джека. И лицо ее приняло серьезное, даже суровое, выражение.

– Кто у нас левша?

– Думаю, я знаю.

– Кто же?

Джек постучал лезвием ножа по ладони.

– Есть один человек. Я заподозрил его в тот день, когда он пришел ко мне в контору поговорить об убийстве Джесси и пригрозить мне.

– Доктор Джозеф Марш?

– Именно, – кивнул Джек.

57

Доктор Марш занимал особняк в средиземноморском стиле неподалеку от Пенсильвания-авеню, в нескольких кварталах к западу от шумного Майами-Бич. Некогда этот район был сущим раем для удалившихся от дел пенсионеров, но бурное освоение южного побережья привело к тому, что теперь вместо неспешно гуляющих стариков и инвалидных колясок на улицах куда чаще встречались молодые люди на велосипедах и роликах. В районе проживали художники, музыканты, артисты, геи и прочая продвинутая публика – самое подходящее место для богатого, разводящегося врача, любителя упругих молодых тел.

Джек остановил машину и выключил мотор. Стояла темная ночь, и крона раскидистого дуба почти не пропускала света от ближайшего уличного фонаря. Он едва видел сидевшую рядом Розу.

– Последний раз говорю тебе, Джек. Не думаю, что это хорошая идея – вступать в конфронтацию с главным свидетелем по делу.

– А я и не собираюсь конфликтовать с ним. Видел этого типа несколько раз, но так и не заметил, правша он или левша. Просто хочу убедиться.

– Ну и как ты собираешься это сделать? Бросить ему перчатку и посмотреть, какой рукой он будет ловить?

– Нет, попрошу его треснуть тебя по голове.

– Спасибо за любезность.

– Не за что. Угол, под которым сделан надрез на запястье Джесси, – это лишь часть загадки. Даже если Марш и левша, это еще не доказывает, что он убийца. Думаю, она все-таки кинула его.

– Как это?

– Ну сама посуди. Полтора миллиона долларов, которые удалось выудить из виатикальных инвесторов, осели на счете Джесси, где не было указано его имени. Думаю, Марш пошел на все это по одной причине. Не хотел, чтоб его бывшая женушка наложила лапы на все его деньги после развода. И я уверен, когда пришла пора рассчитаться, Джесси не дала ему ни гроша. Отделалась чем-то вроде: «Все было очень здорово, док, огромное спасибо за помощь, всего хорошего».

– Ты хоть понимаешь, что таким образом мы отказываемся от первоначальной версии? Ведь до сих пор вся линия нашей защиты строилась на предположении, что Джесси убили обманутые инвесторы.

– И скорее всего ни к чему хорошему это нас не привело бы. Еще с самого начала меня беспокоило одно соображение: почему они убили Джесси, а доктора оставили в покое?

– Не знаю.

– Ну и как, по-твоему, будет реагировать Марш, когда я задам ему этот вопрос?

– Думаю, он слово в слово повторят то же, что говорил большому жюри. Что это ты убил ее. Так что, прошу, даже заговаривать об этом не смей. Пусть себе пьет кофе или напишет что-нибудь – так мы и узнаем, левша он или нет. Дальше заходить не надо.

– Посмотрим. Как получится.

– Я уже вижу, к чему это приведет. Если бы ты действительно хотел узнать, левша Марш или нет, мог бы спросить его жену. Нет, ты хочешь пробраться к нему в дом, посмотреть, что к чему, снять своего дружка Тео с крючка и, конечно, самого себя. Он взял над тобой верх в разговоре у тебя в офисе, и теперь ты хочешь сравнять счет.

– Я просто прощупаю его, вот и все. Я еще тогда понял, что за человек этот доктор Марш. Думает, он умнее всех. Если получится сохранить выдержку и все правильно разыграть, уверен: он потеряет бдительность и проболтается. Скажет нечто такое, что позволит припереть его к стенке.

Роза лишь неодобрительно покачала головой.

– Вижу, отговорить тебя не удастся.

– Нет.

– Я не могу идти с тобой. Надеюсь, ты понимаешь почему? Стать свидетелем вашей беседы означает дисквалификацию. Я уже не смогу быть твоим адвокатом.

– Ясно.

– Ну ладно, иди. Ни пуха тебе.

– К черту.

Он вышел из машины, захлопнул дверцу и двинулся по тротуару. До дома Марша было всего ничего, но Джеку показалось, что шел он страшно долго. И вот он толкнул калитку. Маленькая лужайка перед домом была ухоженной, живая изгородь высотой восемь футов – аккуратно подстриженной и напоминала крепостную стену. Джек поискал глазами ров с водой. Тропинку из камня, ведущую к дому, окаймляли ряды каких-то пестролистных растений. Левее виднелась площадка, на ней стоял «мерседес» Марша. Что ж, добрый знак. Все равно что вывеска на двери, гласящая: «ДОКТОР ДОМА».

Джек медленно поднялся по ступеням – всего их было три. Тишина стояла такая, что был слышен каждый его шаг. Нет, он вовсе не собирался подглядывать или подслушивать, однако, чем ближе подходил он к двери, тем менее уверенно себя чувствовал. Совершенно ясно, что его здесь не ждут.

И вот наконец он решился и постучал в дверь.

Прошла минута, не меньше. Ничего не слышно. Джек постучал еще раз, немного громче. Выждал. Посмотрел на часы. Прошло минуты полторы. Или доктор принимает душ, или спит, или же…

«Да кому какое дело, даже если я его побеспокоил?» И Джек забарабанил в дверь изо всех сил. За таким громким стуком обычно следовали слова: «Откройте, полиция!»

Затем он выждал добрых минуты три. Никого нет дома? Или он просто не желает открывать? Джек мысленно представлял, как Роза с улыбкой говорит нечто вроде: «Вот и хорошо, Господь уберег, а то еще влипли бы в очередное дерьмо».

Он спустился с крыльца. И, решив сократить путь на улицу, прошел не по тропинке, обсаженной кустарником, а через площадку, на которой стоял «мерседес». Машина поблескивала серебристыми боками в лунном свете. Все же странно, что она на месте, а Марш не ответил на стук. Джек сделал еще два шага к воротам и замер. По дороге к дому он не заметил, но теперь отчетливо видел: по другую сторону от большого «мерседеса» стоял маленький черный автомобиль, «фольксваген-джета», и Джек узнал его.

Тео?

Он бросился к машине, прижался лицом к стеклу, стараясь рассмотреть, что происходит в салоне. Стекла у Тео были тонированные, такие темные, что сквозь них почти ничего не было видно. Джек подошел к ветровому стеклу, тщетно стараясь рассмотреть салон. Подергал двери, они оказались заперты. Он сделал шаг назад и ударился спиной о капот «мерседеса». Его внимание привлекли смутные очертания внутри салона.

Сердце, казалось, остановилось.

На водительском сиденье, навалившись грудью на приборную доску, косо сидел мужчина. Джек рывком распахнул дверь и усадил его прямо.

– Доктор Марш! – громко сказал он, точно это могло оживить умершего.

Доктор смотрел прямо на него широко раскрытыми, невидящими глазами. На затылке темнела запекшаяся кровь.

Джек отпустил тело, руки у него дрожали. Покойник снова упал лицом вперед, на рулевое колесо. Джек отошел, достал мобильный телефон и набрал девять один один. Мысли путались.

Где ты, Тео, черт бы тебя побрал?..

58

Еще до того, как в ночном выпуске новостей упомянули о смерти доктора Марша, Джек побывал в доме Тео. Он довольно часто отвозил Тео домой после гулянок, а потому знал, что ключ от двери спрятан под барбекю на заднем дворе. Строго говоря, он нарушал тем самым закон. Но в моменты, подобные этому, настоящий друг просто не может оставаться в стороне.