Каллиграфия - Юлия Власова

«Этот простофиля-грек, — злорадствовала она, когда лодка подчаливала к суше, — завещал мне по своей смерти баснословную сумму, а ты простофиля не меньше него, потому что рассказываешь мне о своих планах столь же доверчиво, сколь и Спиру, а полагаешь, будто и умен, и всевластен».

Следующие несколько дней она провела взаперти, в своей комнате, сказавшись больной. Набрала из библиотеки литературы, подключила компьютер к сети и, скрючившись на полу, принялась наскоро переписывать формулы реагентов, названия ядов и прочих химических соединений. Она хотела не мешкая избавиться от главаря.

«Конечно, легче всего всадить нож в спину или оглушить чем-нибудь тяжелым. Существует уйма способов оборвать чужую жизнь. Но это как-то негуманно, — рассуждала она, виртуозно строча в тетради. — И да, ведь это ради Кристиана. Пожалуй, единственное полезное преступление…»

Бледная и изможденная, она появилась в вестибюле на третий день и сообщила, что ей нужно в аптеку, куда старый слуга отпустил ее без особого энтузиазма, настаивая, чтобы она передала список лекарств ему, а сама легла в постель. Но Люси была неумолима. Без зонтика — хотя шел дождь — и не накинув ничего поверх рубашки, она побрела вверх по дороге, и, пошатываясь, скрылась за можжевеловой рощицей. Джейн, которая на тот момент находилась в прихожей, сортируя купленные в городе туфли, проводила ее до поворота туманным взглядом, и только потом вспомнила про зонт.

— Ну, я и разиня! — сказала она себе. — Если Люси промокнет, то, чего доброго, снова захворает.

— У меня нет и половины из того, что у вас здесь перечислено, — разводила руками аптекарша. — Пробовали обращаться в химические склады?

Клиентка не ответила, выстукивая рваный ритм ногтями по прилавку.

— Ладно, вот вам всё, что есть в наличии.

Та молча расплатилась и ушла, звякнув дверным колокольчиком.

— Странная, право, особа, — пробормотала продавщица. — Ох, чует моё сердце, натворит она бед!

А странная особа, тем временем, держала курс на причал, даже не подозревая, что за нею слежка. Взяла напрокат первый попавшийся катер, дернула за рычаг и, трясясь от озноба, повела моторку в море. Преследователю пришлось изрядно потрудиться, чтобы разглядеть контуры лодки за пеленой дождя.

«Ну, милая моя Люси, давай же, раскрой мне свою „четверговую тайну“. С кем ты в сговоре? На какой-такой остров ты ездишь?»

Злоумышленница направлялась к острову Авго, самому отдаленному, самому невзрачному островку в Критском море. Аптечные склянки позванивали в пакете, на заднем сидении; с собою у нее был припасен кинжал, однако она по-прежнему не представляла, что будет делать, когда войдет в покои Морриса. Ее наверняка проводят туда, если только…

Да, Моррис был отнюдь не легковерен и как раз вовремя принял меры предосторожности. Люси на порог не пустили, прогнав с издевками и тычками. Тот, кто следил за нею, прятался в кустах черной розы, коими было усажено всё пространство, начиная от узкой полоски пляжа и кончая мысом на противоположном берегу. Эбонитовые бутоны были крохотные, и если б Люси пригляделась, то различила бы среди зарослей темную фигуру, которая, пригнувшись, двигалась одновременно с нею, словно тень. Дождь нимало не ослаб: вода попадала в уши, стекала с волос, струилась по плечам и холодила спину.

— Всё потеряно, — в отчаянии шептала Люси. — Если он указал на дверь, жить мне осталось недолго. Такие, как Моррис, отсрочек не дают, и коли мне суждено умереть, то не лучше ль оборвать эту никчемную жизнь прямо сейчас, чем дожидаться, пока его головорезы прибудут на виллу?

Забравшись в катер, она откупорила наугад одну из бутылочек и уже поднесла ко рту, как вдруг кто-то навалился на нее, придавив к сидению, и с силой сжал кисть — бутылочка с ядом опрокинулась, а содержимое ее разлилось по резиновому коврику на днище. Свободной рукой Люси безотчетно выхватила кинжал. Она готовилась к нападению, она знала, что Дезастро скор на расправу, но и предположить не могла, что расправа эта последует столь молниеносно.

Маленькая и хрупкая, она одержала верх лишь благодаря своей ловкости и изворотливости. Когда, очутившись над противником и вцепившись в рукоятку обеими руками, она занесла кинжал для удара, ее глаза вдруг округлились, а с уст слетел возглас изумления.

— Кристиан!

— Ты достойный боец, и я бы сразился с тобой, но в другом месте и при других обстоятельствах, — произнес тот. — Не стоит принимать поспешных решений и расставаться с жизнью, чуть тебе отказывают в аудиенции.

— Но он хочет тебя убить! Он уже послал своих людей! — разрыдалась Люси, склонив голову ему на грудь. — Я не могла допустить, не могла… — всхлипывая, пробормотала она. Повинуясь минутному порыву, Кристиан прижал ее к себе.

— Тише, успокойся. Всё будет в порядке. Мы победим, победим.

Ливневая завеса заслоняла от них пустую, омертвелую глазницу угольно-черного маяка, который простаивал без смотрителя уже много лет подряд и под которым располагалось убежище Дезастро. Кимура приподнялся и осторожно, чтобы не оттолкнуть Люси, повернул ключ зажигания. Катер завибрировал и тронулся с места.

Никогда еще морская прогулка не казалась Кристиану столь медленной и унылой. Помощница Актеона повисла у него на плече, содрогаясь от немых рыданий и холода, а он вынужден был вести лодку в густой мгле, время от времени сверяясь с компасом и картой.

«Ну, вот, — думал он, — теперь мне известно точное местонахождение врага, однако что я один могу поделать? Разбить их коронным ударом? — Так бывает лишь в кино. Попробовать договориться? — Ищите дурака! Натравить на них полицию? — К тому моменту, как сюда прибудет патруль, преступников и след простынет…»

— Крис, дорогой, а как ты очутился на острове? — прервала его размышления Люси. — Ты следил за мной?

«Крис» — так его называли только самые близкие люди. А Люси попросту не терпела длинных имен и сокращала их, не сообразуясь с желанием собеседника.

— Я обязан был узнать причину твоих еженедельных отлучек. Между прочим, у Актеона из-за тебя началась бессонница.

— Ах, вы зря за меня переживаете, — без притворства сказала та.

— А по-моему, если бы не я, ты бы уже испустила дух на дне лодки. В том пузырьке ведь был яд, не так ли?

Люси ничего не ответила и только крепче прильнула к нему.

Пригнув нижнюю ветку и привстав на цыпочки, Аризу Кей понюхала крупный вишневый цветок.

— Ох, до чего хорош! А аромат! И лепестки что шелк!

Она аккуратно смахнула с тычинок немного золотистой пыльцы, проделала пальцами изящные движения, словно бы повелевая ветру разнести пыльцу по всему саду, и мелодично, по-японски произнесла: