Летописи Ванильного некроманта. Том первый (СИ) - Тулинова Лена

Они уселись на тёплые белые камни у самой воды, там, где была маленькая заводь ниже перекатов, и закинули удочки, но долго сидеть без дела не пришлось: Ноту попалась рыбка, и он не смог бы вытянуть её из воды без помощи Матери.

Едва они её вытащили, как рядом, совсем близко, открылся портал, и оттуда шагнул Теренций.

— Маааам, — сказал он, — ты извини, но…

Мать Некромантов не спеша уложила форель в садок, прикреплённый тут же к коряге и погружённый в воду, и посмотрела на Ванильного спокойно и ласково.

— Что случилось?

— Да ничего особенного, просто… я думал, Омегыч тут. Мы ещё позавчера договорились опробовать новое снадобье… вчера он сказал, что быстро вернётся, и его всё нет.

— Сходи к маяку, к тёте Аве, — посоветовала Мать. — Скорее всего, они пошли исследовать остров.

Ей ведь не зря захотелось обернуться, скорее всего, это был момент появления Омегыча возле дома, он он тут же и скрылся, вот что она подумала.

Хотелось бы знать, что они там с Авой будут искать!

— А так-то всё дома в порядке? — на всякий случай спросила Мать.

— Да, конечно. Ну, я побежал! — Теренций словно что-то немного недоговаривал, и Мать решила — когда вернётся, расспросить получше, что за снадобье они там с Омегычем решили приготовить. — Пока, мам, пока, Нот!

Маленький Странник скорчил смешную гримасу и показал вслед Теренцию язык.

— Не стоит дразнить брата, — рассеянно сказала Мать. — Что он тебе сделал?

— Ничего. Он мне, знаешь, кость подарил. Которой его чуть не убили. Как ты думаешь, там ещё остался тот яд?

Она взяла приёмного сына за подбородок.

— А ты думаешь, он отдал бы тебе кость, на которой остался яд?! После того, как закрыл тебя собой, чтобы она не попала в тебя? Ты в три раза его меньше, тебе бы как раз хватило, чтобы медленно и больно умереть, так что…

— Ага, спасибо ему, — спокойно ответил Странник. — Я только спросил. Мам, у тебя клюёт!

Мать Некромантов повернулась к заводи, но рыба уже обобрала наживку и улизнула.

— Послушай, Нот… ты не должен думать, что кто-то собирается причинить тебе зло, — сказала она, но не услышала ответа.

Тогда Мать обернулась к мальчику и увидела, что он не слушает. Он словно смотрел внутрь себя, и видел там что-то своё.

— Омегыч вернулся, — сказал вдруг Нот и улыбнулся.

* * *

В библиотеке храма Свободных, в одной из книг, которые Омегыч листал в поисках рецепта воскрешения Матери Некромантов, он заметил картинку, сходство с которой обнаружил на закате. Изгиб берега, дальний обрыв над заливом, маяк — всё сходилось в точности. И тут же на соседней странице этот берег был нарисован с другой стороны. Ошибок быть не могло: тот же маяк, скала такой же формы. И на краю пляжа — три позвонка с торчащими вверх и вбок рёбрами, тремя с половиной. И каждое из рёбер никак не меньше десяти футов в длину. Но в прошлый раз огнемаг был занят поиском другой книги.

…Омегыч рылся в томах и томиках как сумасшедший, когда сзади кто-то подошёл и обнял его. Этак по-свойски, как родного и близкого человека. Огнемаг дёрнулся. Книги посыпались с полок, и он обернулся, не понимая, что происходит.

Его обнимала женщина. Так, как никто не обнимал уже давно. Но это была не та женщина, о которой он мечтал. У неё были светлые волосы, ниспадающие на плечи, и золотые покрывала, и белые меха. Золото вместо меди, золото вместо серебристых глаз, сияющая драгоценность вместо живого человека.

— А я тебя ждала, — сказала Ют. — Я знала, за какой книгой ты придёшь.

Богиня усмехнулась и отступила на шаг, и в её руках появилась книга — соткалась из ниоткуда.

— Ты идёшь по пути, который приведёт тебя во тьму, Альфред, — молвила богиня. — А я выведу тебя к свету. Если ты захочешь.

Омегыч взял книгу из её рук и виновато моргнул.

— Прости меня, богиня, да пребудут твои ноги в чистоте, — сказал он, — но если ты хочешь, чтобы я тоже сделался твоим жрецом — я не могу. Ты богиня земли и плодородия, а что может огонь? Только жечь или быть засыпанным землёй. Во тьму или нет, но я иду один.

Ют помедлила с ответом, склонив голову так, что волосы закрыли её лицо, и Омегыч не смел исчезнуть, пока она не скажет своё слово.

— У тебя есть ещё немного времени, чтобы передумать и свернуть на другой путь, — произнесла она совсем тихо. — Я подожду. Ступай.

Мать Пиратов встретила его возле маяка — белого с синей и красной полосой. Вблизи стало ясно, что маяк старый, краска облупилась, а стёкла частично выбиты. И да, с другой стороны склона всё ещё лежал кусок огромного хребта. Омегыч сел прямо на песок и открыл книгу с заглавием «А был ли дракон? Неизвестный Треагард».

— Треагард — это…

— Цепи и якоря, ты не знаешь, где поселился, что ли? — спросила Мать Пиратов.

Омегыч рассеянно смотрел в пространство. Авантюр сердито спросила:

— Да что с тобой? Ты словно забыл, зачем вообще пришёл.

— Я и не знал, — сказал Омегыч и обошёл вокруг куска скелета, а потом сел на песок и принялся жадно листать книгу.

Она пахла незнакомыми благовониями, как пахла Ют.

Но уже спустя несколько минут, когда подошёл Теренций, а следом прибежал Нот, весь пропахший рыбой, а потом и Мать Некромантов с удочками и садком в руках, этот аромат словно куда-то испарился.

— Бросайте все дела и давайте купаться, крабов вам в карманы! — воскликнула Мать Пиратов.

Но Омегыч в задумчивости остался сидеть в тени огромного куска хребта и листать книгу.

— А был ли дракон? — спросил он сам у себя и на кончиках его пальцев замерцали огоньки, еле видимые в солнечном свете.

Часть 2. Глава 36. Дети!

В маленьком белом домике становилось тесно. Мать Некромантов спала в одной комнате, а Нот и Теренций — в другой, побольше. Служанка Дита, немолодая светловолосая женщина, занимавшая маленькую спаленку возле кухни, кажется, была не очень рада, что мальчики остались тут. Маленькому Страннику она оказывала несколько больше почёта — он ей понравился. Она даже не возразила, когда ребёнок притащил от маяка откопанную в песке кость.

Авантюр уже на другой день пришла ругаться — мол, нечего решать свои проблемы за счёт Матери Некромантов, пусть отдыхает. Но не успела она высказаться вволю, щедро пересыпая свои речи крабами, мачтами-перемачтами, якорями и пушечными ядрами, как возле домика появился сам Теро-Теро.

Он не церемонился ни с Авантюр, ни с братьями, он даже не поприветствовал Мать Некромантов, а только встал в эффектную позу, словно собирался читать стихи, и изрёк:

— Мать, ты нужна дома.

— А что такое?

— Очень нужна, — не отвечая прямо на вопрос, сказал Теро.

Тут уж Мать встревожилась.

— Говори уже, — сказала она. — С кем беда?

— Да этот крылатый опять чудит, — Ливендод картинно оперся локтем о вычурную полочку и поправил на голове чёрный шлем. — Я ему уже задал небольшую трёпку, но Анда, конечно, в расстройстве.

— Да говори ты толком, костяной истукан! — заорала на него Авантюр и молодецки стукнула кулаком о стол.

Столу-то ничего, а вот руку она ушибла, так что все объяснения потонули в изощрённых пиратских ругательствах.

Маленький Странник смотрел на неё, в восхищении открыв рот.

— Да они с Андой поссорились, — сказал Теро-Теро, когда шум улёгся. — Дома аж находиться страшно. Эти двое злятся так, что стены трещат. И стаканы дребезжат повсюду.

Нот подошёл к Теро-Теро и подёргал его за плащ. Ливендод посмотрел снисходительно, потом наклонился. Он не питал особой неприязни к этому ребёнку, полагая, что у каждого есть право на ошибку и шанс её исправить. Вот, человек в процессе исправления. Разве нет?

— Чего тебе, маленький Странник?

— А разве ты чего-то боишься? — спросил Нот зачарованно.

— Этих двоих — да. Их хочешь — не хочешь, а будешь бояться, так они страшно молчат.

— Но что же я могу сделать? — спросила Мать Некромантов в некоторой растерянности.