Сказаниада - Петр Ингвин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сверху раздался быстро приближавшийся вопль ужаса. Фома отвлекся от увлекательного дела, и Георгий тоже приподнял лицо: рядом на камни рухнул человек. С глухим чавком живое встретилось с мертвым и перестало быть живым. По булыжникам разлетелись ошметки мозгов, неестественно вывернулись конечности, завонял опорожненный кишечник.
Наступившую тишину взрезал новый вскрик – женский. Где-то рядом.
Георгий с трудом повернул голову. Лада. Она привела служителей. Ее взгляд остановился на лежавшем лицом вверх кровавом месиве.
Пока все отвлеклись на упавшее с неба тело, Фома сбежал.
– Не смотри, – прохрипел Георгий.
Лада повернулась к нему. Лицо напоминало фарфоровую куклу – белое, жуткое, с невидящим взором.
– Это мой муж.
Глава 2. Георгий и боги
Похоронили Данилу быстро, речей никто не говорил, сверху над могилой, как здесь принято, водрузили камень. Георгий наблюдал снизу, привалившись спиной к огромной глыбе. Все болело, двигаться было невозможно. Переломов нет, но ушибы будут заживать долго.
После Данилы предали земле Бермяту. Лада осталась у могилы мужа. Просто сидела и глядела вдаль. Прощалась? Прощала? Лицо оставалось бесстрастным, взгляд пустым.
Служители взялись копать яму для третьего. Лада, наконец, сделала шаг к Георгию:
– Прости, что не подошла сразу. Он был моим мужем, и как жена…
– Все правильно. У меня все нормально, только ходить пока не смогу. И руки не очень слушаются. В остальном все отлично, даже зубы целы.
Для демонстрации сказанного он растянул распухшие губы в улыбке. Наверное, зря, вид оказался таким, что у Лады вырвался всхлип:
– Не надо было тебя отпускать…
– А я только-только порадовался, какая ты в этом плане молодчина.
– Тот человек… – она мотнула головой назад, в сторону лестницы, – которого испепелили… он из нашей деревни. Разбойник.
– Знаю. Одно время я тоже был разбойником.
– Ты?!
– Жизнь заставила.
– Не жизнь. Ты сам. У тебя была цель, и чтобы ее добиться, тебе пришлось на время стать разбойником. Ведь так?
– В то время единственной моей целью было выжить.
– Неправда. У тебя была другая цель, высокая. Ты выживал ради нее.
К ним обратились служители:
– Сейчас принесем носилки. Первую помощь окажем на месте, пища и вода на острове бесплатны, но не забывайте о сроках, если вдруг задержитесь. У вас есть, где остановиться?
– Лодка в другой стороне от пристани.
– Отнесем туда.
Никто не спрашивал, что произошло и кто виноват, до чужих проблем служителям не было никакого дела. И правильно. Боги все знают, им известен виновный, и если это Георгий, с него спросится.
Первая помощь заключалась в смазывании ран и ушибов неким лечебным составом, очень вонючим и, видимо, дезинфицирующим, как на памяти Георгия всегда бывало с большинством других вонючих смесей. У медицинских препаратов плохой запах и полезность постоянно сочетались. Наверное, чтобы ими дети не злоупотребляли, если дорвутся до взрослых «игрушек». Или еще почему-то. Интересно представить другое объяснение. Фантазии Георгия хватило только на детей.
Перевязка не потребовалась. Георгию прописали покой и доставили в родную лодку. Несли той же дорогой, по камням и частично по мелководью. В пути четверо служителей были молчаливы и полностью равнодушны к тем, кому помогали. Они прошли через сбивавший с ног прибой, аккуратно переложили Георгия в лодку и, кратко поклонившись на прощание, исчезли.
На этот раз просушенное покрывало стало матрасом, а парус – одеялом. Ночь прошла в муках. Лада тоже не спала, каждую минуту спрашивала, чем помочь, иногда ласково поглаживала, стараясь заглушить страдания. И боль действительно отступала.
Утром в сопровождении Антошки и служанки к лодке пришла Чейна Чусовна. Как найти Георгия ей подсказали спасенные невольники, просившие на пристани милостыню. Слуги Чейны остались ждать позади, а она, стыдясь мокрого почти до пояса платья, подошла вплотную к борту:
– Здравствуй, Егорий.
Лада тактично отошла подальше и присела на камни, глядя в море.
– Здравствуй, Чейна. – Укрытый парусом Георгий повернул к ней голову. – Как здоровье мамы?
– Лучше, чем хотелось бы. – Лицо девушки недовольно сморщилось, губы на миг поджались: разговор шел не о том, зачем она пришла. Чейна решительно перешла к делу: – Скажу честно: я хотела замуж именно за тебя и шла к богам, чтобы узнать, кто из двух витязей более достоин получить меня в жены, Егорий или Котеня. Ответ поразил, и теперь я не знаю, что делать. Боги сказали выбросить из головы все глупости и слушать маменьку – она плохого не посоветует и сосватает самого лучшего. Она что же, их подкупила? Разве богов можно подкупить?
– Подкупить можно любого, у кого ценности находятся снаружи. – Подумав, после небольшой паузы Георгий добавил: – И боги сказали правду: когда не знаешь что делать, слушай маму. Да и всегда слушай, даже когда знаешь что делать. Что бы ты ни совершила, через много лет согласишься, что права была именно она.
– Но маменька неправа очень часто! Она вообще ничего не понимает в жизни!
– Вот об этом я и говорю.
Чейна нервно поднялась. На дощатую палубу лодки упал небольшой кошель:
– Это на снадобья, если понадобятся для лечения. Мне сказали, что ты отдал за чужих тебе людей все, что было, а теперь тебе самому не с чем обратиться к богам. Я хотела принести еще, но у меня больше нет. Пришлось бы просить у маменьки. А она и сюда идти запретила бы. А ты говоришь, что она права.
– Она права. По-своему.
– А по-твоему?
– Мое мнение не важно. Если у людей ценности снаружи, их не убедить, что существует другая точка зрения.
– Это ты сейчас обозвал меня глупой? Ты, конечно, стар, но все мои ровесницы уже замужем, и я достаточно взрослая, чтобы понять все!
– Тогда пойми же, наконец, что мама всегда права. Она все знает лучше, просто не обо всем с тобой говорит. Потому что тогда ты посмотришь на нее другими глазами, а она этого боится.
– Маменька ничего и никого не боится!
– Отлично. Это первый шаг веры в нее.
Чейна фыркнула и удалилась, приподнимая мокрый подол сложенными в щепотки пальцами.
Потянулись дни восстановления.
Лада ухаживала за Георгием как за ребенком. Ходила за водой и едой. Стирала. Помогала выбираться из лодки и оберегала ночной покой. Заживлению способствовали мясо, овощи и ягоды, которые Лада приносила с пристани – деньги Чейны пошли на нужное дело. Еще были куплены целебные травы, Лада сделала из них мазь и три раза в
