Молния Баязида - Андрей Посняков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ой, даже, не знаю…
– Да старец-то Филофей тебя только и ждет! Любимой дщерью его будешь! Ну, пиши же…
– Что писать-то? – совсем уже тихо осведомилась вдовица, кажется, вот сейчас и заснет, видать, хорошее зелье подсыпала ей злоковарная дева Таиська.
– Пиши: «Усадьбу свою, и лабазы, и хоромы, и товары знатные, и…» Что у тебя еще есть-то?
– Мельница.
– И мельницу – все завещаю…
– А, правда, в скиту хорошо будет?
– Правда, правда! – быстро уверила Таисья. – Ты даже не знаешь – как!
Раничев вздохнул. Ага – хорошо. На фаллосе у языческого идолища! Куда ж они еще денут несчастную вдовушку, после того как та подпишет дарственную, – а ведь оно к тому все и идет. Ну, Таисья… А может, не только в ней дело? Слишком уж мудро все организовано. Не торчат ли тут уши Аксена Собакина? Старец Филофей? Повидаться бы с этим старцем.
Вдруг послышался стук в дверь:
– Можно, матушка?
– Брысь! – яростно прошипела Таисья.
– С докладом важным…
– Да что там случилось-то?
– Во дворе скоморохи ждут, все четверо. Говорят – только что приехали.
– Как это – только что приехали? – удивленно воскликнула Таисья. – А те тогда кто же?
– А сваты! – Иван проворно выбрался из-под ложа и, обернувшись к двери, крикнул: – Заходите, ребята. Похоже, личины нам теперь не нужны!
Лукьян с Михряем точно того и дожидались – с кинжалами в руках ворвались в горницу, умело рассредоточились – Лукьян приставил кинжал к спине старика, Михряй встал у портьеры.
– Опять ты на моем пути, Иван, – зло прошипела Таисья.
– Обращаю ваше внимание на эту барышню, – Раничев сухо кивнул в ее сторону. – Знаменитая разбойная дева Таисья, опасная больше, чем все лесные тати.
Девушка усмехнулась:
– Льстишь… Матрена, гони отсюда всю эту шушеру, да побыстрее!
– Э, ты полегче, – сверкнул глазами Лукьян.
Матрена, уже что-то сообразив, – видимо, действие зелья кончалось – накинула на плечи валявшийся на лавке летник и с удивлением посмотрела на Раничева:
– Вы, вообще, кто?
– Мы-то? – Иван усмехнулся. – А сваты! Тебя, Матрена Ивановна, сватать приехали – у вас, как говорится, товар, у нас – купец.
– Сватать?! – Матрена удивленно помотала головой. – И кто же, интересно, жених?
– Афанасий-купец, мельниц да лабазов владелец, человек не бедный.
– Да не слушай ты их, се…
– Помолчи, Таисья… Афанасий-купец, говоришь… Что-то не припомню такого?
Раничев вдруг засмеялся:
– Ну да, не помнишь. Афанасий-то наш – бывший монах Гермоген!
– Бывший… – глаза Матрены вдруг вспыхнули радостной синью. – Так он, что же…
– Да, расстригся, – утвердительно качнул головой Иван. – Люблю, говорит, Матрену больше жизни, на черта мне этот монастырь сдался?!
– Неужто так и сказал?! – вдовица широко улыбнулась… Вдовица – восемнадцать ежели есть – и то хорошо. – Ах ты, змея! – она вдруг вцепилась в волосы коварной подруге.
Та, впрочем, тут же ответила – резко ударила Матрену ладонями по ушам. Девчонка обмякла, и разбойная дева живо бросилась было к двери… Да Раничев был начеку, сразу подставил подножку. Эх, как эротично растянулась Таисья на ворсистом ковре! Зашипела, словно и впрямь – змея. Хотя неизвестно еще, кто опасней, по мнению Ивана, – уж точно не змея.
Со двора послышались крики.
– Кто это там шумит? – Матрена подняла голову.
Раничев, отдернув занавесь, подошел к окну. Дорогой переплет из тонких изящных проволочек, не слюда вставлена – стекло, по тем временам, роскошь невиданная. Посмотрев во двор, Иван ухмыльнулся:
– Кажись, мадам, суженый ваш безобразит! Пойти его позвать, что ли?
– Позови! – радостно кивнула Матрена и вдруг зарделась: – Ой, я ж не одета. Эй, слуги, – закричала громко. – Несите все, что есть в сундуках.
Раничев уже грохотал сапогами по лестнице.
– Ну, – Таисья скосила глаза на державшего ее Лукьяна. – Не срамно пялиться-то? Может, разрешишь одеться?
Юноша покраснел и, отпуская руки разбойницы, отошел к двери. Куда она, в конце концов, денется-то?
Таисья даже не взглянула на валявшуюся на лавке одежду. Молнией бросилась в окно – в горницу полетели осколки…
– Куда ж ты, дура?! – Лукьян выглянул на улицу.
Потирая окровавленное плечо, разбойная девица уже усаживалась в крытый возок… Откуда он здесь? А, наверное, именно в нем и приехали настоящие скоморохи.
– Стой! – страшно закричал Лукьян. – Стой, паскудница… Врешь, не уйдешь!
Выскочив в окно, он приземлился на ноги… Возок уже выехал за ворота и, набирая скорость, скрылся за…
Глава 19
Февраль—март 1401 г. Великое Рязанское княжество. Масленица
О гибели не думал, это точно. Зрелище смерти во всех ее обличьях было уже мне не в новинку.
Л.И.БрежневМалая земля…поворотом дороги.
Ушла Таисья, выскользнула, словно змея.
– И черт с ней! – узнав обо всем, Гермоген-Афанасий запоздало погрозил кулаком: – Погодите, еще поймается.
У Афанасия знакомцев в Угрюмове хватало – от бояр до корчемных служек. Однако никаких обнадеживающих вестей от них покуда не поступало. Хорошо хоть удалось сунуть мзду десятнику воротной стражи Семену, знали теперь о всех вышедших из города караванах. Ничего подозрительного, обычные товары: ткани, мед, воск, ремесленные изделия, кузнечное сырье – железо-уклад – в крицах. Все возы проверяли строго – чтоб не забывали купцы платили пошлины, никаких «левых» девчонок с отроками пока что-то не обнаруживалось.
– Нет, думаю, спешить они не будут, – пожимал плечами посвященный во все тонкости дел Афанасий. – Зачем? Вывезут всех за один раз – и большим караваном – меньше риска. А в Угрюмове их точно нет, были б – мои люди знали. – Раничев азартно возражал, доказывая, что, на месте людокрадов, как раз спешил бы сейчас, поскольку весна скоро – а размокнут дороги, что, до мая ждать?
Вообще, Иван понимал, конечно, что кроме скита должен бы существовать еще один сборный пункт, так сказать – центральный. Обязательно должен быть, ведь куда-то же делись собранные в скиту пленники. Хорошо, допустим, место это где-то рядом с Угрюмовом, не особенно далеко, но и не так уж, чтоб очень близко. Усадьба боярина Колбяты Собакина! Лучше не придумаешь, да и холопы у боярина ушлые – не раз уже людокрадством промышляли, правда, не на продажу, для внутреннего, так сказать, использования в вотчине – кого в закупы верстали, кого в рядовичи, вдачи, а кого – обычно бобылей да странников – и в обельное холопство. Колбята, Колбята… Старый недруг Ивана… Так может, и он в деле? Тогда понятно, куда свозят живой товар. Да и без Аксена, видать, тут никак не обошлось… Впрочем, тут еще можно спорить – Аксен с отцом своим, боярином Колбятой, никогда особенно дружно не жили, кажется даже, папашка его и наследства лишил.
– Про какого Колбяту-боярина ты говоришь, друже? – хлебнув прямо из туеса бражки, осведомился вдруг Афанасий.
– Про Собакина, – пожал плечами Раничев. – Ну, вотчины у него рядом с Угрюмовом.
Бывший монах усмехнулся:
– Так боярин Колбята Собакин уже года два как помре милостью Божией!
– Как – помре? – захлопал глазами Иван. – Что, в самом деле?
– Умер, умер. Феофан и отпевал самолично.
Раничев задумался:
– Так вот, значит, оно как… И кто теперь володеет вотчиной?
– Да сынок его, молодой боярин Аксен.
А вот теперь, кажется – горячее! Аксен, Феофан и прочие – все это одна шайка, с давних пор еще спевшаяся и оказывающая большое влияние на старого князя. Наверное, и Таисья тут не зря отиралась, окромя околпачивания богатой вдовицы Матрены, наверняка, имела еще какое-нибудь поручение, а то и не одно. Да, где Аксен, там Таисья.
Иван посмотрел на Афанасия:
– А что, Аксен Собакин так до сих пор и не женат?
– Нет, не женат, – отозвался тот. – А вообще – жених завидный. Богат и к самому князю близок.
Скрипнув зубами, Иван вдруг вспомнил, как Аксен едва не изнасиловал Евдоксю во время нашествия войск Тимура, а затем всячески вредил ему, Раничеву… Нет, вряд ли возможно незаметно пробраться в вотчину, уж слишком хорошо знает его Аксен, слишком. Хотя идея хорошая… Обязательно надобно посмотреть, проверить, что в этой вотчине делается. Человечек нужен не местный, пришлый, чтоб умен был да на язык боек. Лукьян! Точно – Лукьян! А что – неглуп и за себя постоять сможет. Только вот как его Аксену подставить, чтоб, если и не доверял, то хотя бы не держал на подозрении какое-то время. И связь надо продумать… Посыльные? Эх, людишек бы с парнем отправить, чтоб не один, сам-то не пойдешь – узнают. Да, насчет людишек мысль верная. Михряя дать – парень силен преизрядно, да и оружьем владеет – сам же Лукьян и учил. Так-так… Всем хорош Михряй, да вот не особо хитер. Что ж – пускай легальным заступником будет, скажем, Лукьян – господин, а он – слуга. А и остальных людей дать… Да вот тех же самых обученных парней… выбрать, кто помоложе, да отправить – якобы Лукьян же их и привез на продажу. Вопрос тогда – откуда узнал, кому привезти? Кошка на хвосте принесла? А ведь дело-то тайное, правда, развернутое с размахом, надо признать… и не первый год уже. Нити на самый верх тянутся, к кому-то при княжьем дворе, иначе б не продержались бы столько, накрылся бы бизнес. Но ведь там же, при дворе, есть и другие силы – думный дворянин Хвостин да сам княжич Федор Олегович! А старый-то князь Олег Иванович уж совсем плох… Чай, не помер еще? Судя по всему, недолго уж того дожидаться.
