Битва за страну: после Путина - Михаил Логинов

— Утерли нос гяурам, — зло заметил Столбов. — Что делать-то будем, джедай? Опять послать официальный запрос, нажать при личном общении? Только, боюсь, в лучшем случае, опять исчезнет девица, о которой спросим. А, как думаешь?

— Так же и думаю, — ответил Костылев.

— Так что же сделаем?

— Конечно, надавить можно очень сильно, даже пригрозить, — задумчиво ответил звездный генерал, — вот только… Могут испугаться, а могут и упереться рогом. Для них проще выйти из СНГ, чем уступить в вопросе царского гарема. Саддам Хусейн предпочел пойти на виселицу, чем пустить америкосов в свои дворцы. Так что отношения испортим, а своего — не добьемся. При этом забывать о геополитике тоже не стоит. Кушанстан пока еще в нашей орбите, и шансы привязать его к нам покрепче пока еще есть. Вот когда привяжем, когда они будут у нас на крючке, тогда от них и потребуем…

— То есть, пока эти черти не в орбите и не на крючке, нужно терпеть? — в глазах Столбова мелькнули молнии. Лишь тяжелая похмельная контузия Костылева не позволила ему увидеть их.

— Да, терпеть. К сожалению, придется терпеть. На все направления сейчас сил у нас не хватит.

Его голос стал печальнее и тверже.

— Михаил Викторович, в нашей истории такое уже бывало. Московским князьям, Ивану Калите, например, приходилось терпеть. Видеть, как орда сжигает до пепла русские города, тех же девушек уводит в рабство. Да, надо перетерпеть, набраться сил, окрепнуть. А потом… Кстати, американцы… Хорошее дело для внешней разведки: внедриться, выяснить, какие там персоны развлекаются по выходным. Собрать хороший видеоархив. И будет бомба двойного действия: и для Вашингтона, и для этой орды. Выходить на Госдеп: пусть оставят Кушанстан в покое, а не то мы устроим утечку в мировых масштабах, о том, какие садо-педофилы служат Америке. После этого давить будет уже проще. Да, Михаил Викторович?

— Да, — кивнул Столбов буднично, почти рассеянно, уже без капли гнева. — Калита, орда, американцы… Хорошо, поставьте такую задачу. Пусть собирают информацию. Ладно, Александр, идите.

— Михаил Викторович, извините, тут еще…

— Вечером поговорим, ладно? Все, иди.

Из «стодневного» интервью Михаила Столбова.

— Наталья Дятлова, «Вечерняя Рязань». Михаил Викторович, как вы относитесь к идее создания экологических городов, полного замкнутого цикла жизнеобеспечения, предложенных Калашниковым?

— Что, Михаил Тимофеевич еще и города проектирует? Нет, другого Калашникова не знаю. Сама идея, конечно, интересная. Но города замкнутого цикла нашей стране понадобятся лишь с учетом перспективы освоения планет Солнечной системы и более отдаленных космических объектов.

Что же касается России, то, современное жильем нам, конечно, нужно, и не только в больших городах, но и в малых. Земли там много, ресурсов — воды, леса тоже. Чтобы удержать молодежь в малых городах и поселках, будем там строить именно такое жилье, с очень простой философией: весь комфорт — холодная-горячая вода, газ, или современная брикетная котельная с генератором, интернет — все, как в городе. При этом все выгоды сельской жизни: минимальные коммунальные расходы и большая жилплощадь, которую в городе юношам и девушкам без богатых родителей купить просто невозможно. Создадим несколько пилотных зон, отработаем, начнем строить везде, где есть хотя бы какой-то смысл и шансы удержать людей.

Дальше. В таких городках инфраструктура большого города: физкультурный комплекс с бассейном, теннисным кортом, зимними аренами. Также скоростной интернет, клиника с современным оборудованием, а главное — квалифицированным персоналом, стационар с оборудованными палатами. Хорошие детские сады, без очередей. Культурный центр с многозальным кинотеатром, театром, музыкальной школой. Чтобы в таком городе хотелось жить больше, чем в Москве.

Степанов вошел в кабинет Столбова бодрым шагом, без намека на вчерашнюю нагрузку. Улыбнулся, увидев, какой президент веселый и живой, вообще, без капли усталости.

— Привет, шериф. Спасибо!

— За кефир и рассольник?

— Не. За то, что вчера на меня не обиделся, не унес письмо Красницкой. И за кефир тоже спасибо.

— Не обижайте меня, Михаил Викторович. Это письмо я бы вам стал предлагать, даже если бы вы мне плюнули в лицо.

— Значит, читал и понимаешь, о чем речь. Скажи мне, шериф, что делать в такой ситуации?

Не должностному лицу. Что стране делать, когда она узнала, что происходит с ее гражданами? Или, по-человечески скажем — с ее людьми.

— Поступить нужно, как цивилизованная страна. Слабая страна будет плакаться и жаловаться. Сильная — просто пошлет спецназ. А вот решать, какая у нас страна: сильная или нет — это вам и никому другому. Для этого вас и выбирали. Решайте.

Столбов шагнул к бывшему менту, обнял до хруста, до остановки дыхания. «Хорошо, что вчера не подрались», — подумал Степанов.

— Спасибо еще раз. Не обманул. Дальше идем. Вот что, друг Кирилл. Будет через час незапланированная поездка. Сейчас адрес напишу. Пошли туда минеров, наблюдателей — кого нужно. Слушаюсь тебя, как няньку, когда скажешь: готово, тогда и поедем. Лишь бы поскорей.

— Не в «Долину роз»? — улыбнулся Степанов.

— Рад бы, да не получится. Но мысль угадал. Давай, торопись.

Степанов вышел из кабинета. Достал аппарат, начал давать поспешные приказы подчиненным. И тут зазвонил мобильник.

— Алло, вы бы не могли… Здравствуйте, Татьяна Анатольевна.

Таня уверенно вызванивала Степанова. А когда услышала — растерялась.

С Кириллом Степановым она была знакома с лета прошлого года, когда капитан полиции обратился в полпредство за поддержкой. Помнится, подумала тогда: вот еще один житель Города Забытых Людей. Позднее Степанов снова объявился в Кремле, участвовал в нескольких заседаниях Рабочей группы, мелькал в охране, похоже, был любимым учеником Батяни. Кстати, не стал ли его преемником?

В отличие, скажем, от Ивана или, тем более, Макса, с Кириллом Татьяна не общалась, все больше наблюдала за ним со стороны. Иногда она сравнивала Рабочую группу со штабом времен Октябрьской революции. В такой революционной тусовке Степанов играл бы роль латышского стрелка: немногословный, белобрысый, не всегда догоняющий, но надежный и честный. Правда, вот душевно общаться с таким выдуманным персонажем было непросто.

Любому другому Татьяна бы крикнула: «Макс нашелся!». Степанову не решилась. Вместо этого сказала:

— Кирилл Александрович, извините, дело очень важное и срочное.

«Извините, у меня срочное и важное дело — поручение президента, на другом телефоне», — ответил бы Степанов кому угодно. Татьяне, понятно, не мог. Но установка на скорейшее прекращение разговора сложилась сразу.

— Слушаю, — сказал он.

— Необходимо помочь человеку, у него проблема. Возможно, он похищен, надо это проверить.

Татьяне казалось, она слышит себя со стороны — какая-то невнятица. От этого голова шла кругом, и было непонятно, какие слова найти.

— …Да, надо выехать через пять минут. Извините, Татьяна Анатольевна, это не вам. Какой человек, кто его похитил?

— Это Максим. Наш Макс (конечно, забыла фамилию, хорошо, хоть не в ментовку звоню).

— Извините, Татьяна Анатольевна. Но Михаил Викторович сказал по поводу Максима… Да, я еду тоже. Если нарушение закона, то надо обратиться в отделение милиции.

— Кирилл, может… — хотела сказать «ты» — не смогла, — вы сможете сказать Михаилу Викторовичу, что Макс нашелся?

— Могу, Татьяна Анатольевна. Извините, у нас сейчас незапланированная поездка, я, как, начальник охраны, ее еще не организовал. Я скажу, попозже. Но, может, вы…

— Хорошо, спасибо, — чуть не крикнула Татьяна и отключила телефон.

О звонке Татьяны Степанов не то, чтобы забыл, просто отодвинул его на обочину сознания. Простить Кирилла было можно. Он внезапно понял, по какому адресу намечена незапланированная поездка Столбова. Произошло то, что не так часто происходит в жизни начальника охраны. Президент решил навестить своего предшественника.

О мотивации президента думать не было времени. Все силы следовало потратить на то, чтобы подготовить визит на высочайшем профессиональном уровне. Все равно, как молодой шеф-повар готовит обед для повара-маэстро на пенсии.

Как выяснилось, Батяня был не в том состоянии, чтобы оценить организационные таланты Степанова. Причина: он занимался примерно тем же, что и Столбов три дня подряд. Только, в отличие от Столбова, в одиночку. Происходило это, кстати, на вилле злосчастного племяша, в ближайшем Подмосковье. Племяш — позже выяснилось, с фингалом под глазом — где-то хоронился, его испуганная супруга приносила на веранду бутылки и миски с огурцами.