Весь Роберт Хайнлайн в одном томе - Роберт Хайнлайн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да, я знаю.
— Знаешь? А почему ты ничего не говорила?
— Никто не спрашивал.
— А, черт! Давай вставай. Я проголодался.
Перед выходом я спросил:
— «Вопросы и ответы» в обычное время?
— Да.
— Мэри, а почему ты никогда не рассказываешь о чем они спрашивают?
— Я просто этого не помню, — удивленно сказала она.
— Так я и подумал. Глубокий транс, а потом приказание забыть, да?
— Видимо.
— Хм-м… пора внести в это дело кое-какие коррективы. Сегодня я иду с тобой.
— Хорошо, дорогой, — только и сказала она.
Вся команда, как обычно, собралась в кабинете доктора Стилтона: Старик, сам Стилтон, начальник штаба полковник Гибси, какой-то подполковник и целая орава техников: сержантов, помощников и прочей обслуги. Недаром говорят, что без десятка солдат генерал даже высморкаться не сумеет.
Увидев, что Мэри не одна, Старик удивленно поднял брови, но промолчал. Однако сержант в дверях попытался меня остановить.
— Доброе утро, миссис Нивенс, — сказал он Мэри, затем добавил, обращаясь ко мне: — А вас у меня в списке нет.
— Я себя сам туда включил, — громко объявил я и пролез мимо него.
Полковник Гибси бросил на меня сердитый взгляд, повернулся к Старику и забурчал что-то типа «какого-дьявола-кто-это-такой». Остальные следили за происходящим с застывшими лицами, и только одна девица-сержант не сумела сдержать улыбку.
— Минутку, полковник, — Старик доковылял до меня и так, чтобы только мне было слышно, сказал: — Ты же мне обещал, сынок.
— Я забираю свое обещание. Ты не имел права требовать от меня обещаний, касающихся моей жены.
— Но тебе здесь нечего делать. У тебя нет никакого опыта в подобных делах. Хотя бы ради Мэри, оставь нас.
До этой минуты мне и в голову не приходило оспаривать право Старика присутствовать на сеансе, но неожиданно для себя я заявил:
— Это тебе здесь нечего делать. Ты не психоаналитик, так что давай убирайся.
Старик бросил взгляд на Мэри, но на ее лице не отражалось никаких чувств.
— Ты что, сынок, сырого мяса объелся? — тихо спросил он.
— Опыты проводят над моей женой, и отныне я буду устанавливать здесь правила, — сказал я.
Тут в разговор вмешался полковник Гибси:
— Молодой человек, вы в своем уме?
— А вы что здесь делаете? — Я взглянул на его руки. — Если не ошибаюсь, на вашем перстне монограмма военно-морской разведки. Есть у вас какие-то основания здесь находиться? Вы что, врач? Или психолог?
Гибси выпрямился и расправил плечи.
— Похоже, вы забываете, что это военный объект.
— А вы, похоже, забываете, что ни я, ни моя жена не служим в армии! Пойдем, Мэри. Мы уходим.
— Да, Сэм.
Я обернулся к Старику и добавил:
— Мы сообщим в Отдел, куда переслать нашу корреспонденцию.
Затем направился к двери. Мэри последовала за мной.
— Подожди! — сказал Старик. — В порядке личного одолжения, хорошо?
Я остановился, и он подошел к Гибси.
— Полковник, можно вас на минутку? Я бы хотел переговорить с вами наедине.
Полковник Гибси бросил на меня «трибунальный» взгляд, но вышел вместе со Стариком. Все ждали. Сержантский состав сохранял каменные физиономии, подполковник немного нервничал, а маленькую девицу с сержантской повязкой буквально распирало от смеха. Только Стилтон ничуть не волновался. Он достал бумаги из «входящей» корзины и спокойно принялся за работу.
Минут десять или пятнадцать спустя появился еще один сержант.
— Доктор Стилтон, командир распорядился, чтобы вы начинали работу.
— Отлично, — откликнулся тот, посмотрел на меня и сказал: — Прошу в операционную.
— Стоп! Не так быстро, — остановил я его. — Кто все эти люди? Вот он, например. — Я показал на подполковника.
— А? Это доктор Хазелхерст. Два года на Венере.
— О'кей, он остается. — Тут мне на глаза попалась смешливая девица. — Эй, сестренка, что у тебя тут за обязанности?
— У меня-то? Да я вроде как присматриваю…
— Ладно, этим теперь займусь я. Доктор, может быть, вы сами решите, кто тут нужен, а кто нет?
— Хорошо, сэр.
Оказалось, что кроме подполковника Хазелхерста, ему на самом деле никто не нужен, и мы двинулись в операционную — Мэри, я и двое специалистов.
В «операционной» стояла обычная кушетка, какие можно встретить в кабинете любого психиатра, и несколько кресел. С потолка глядело двойное рыло стереокамеры. Мэри подошла к кушетке и легла. Доктор Стилтон достал впрыскиватель.
— Попробуем начать с того места, где мы остановились в прошлый раз, миссис Нивенс.
— Стойте, — сказал я. — У вас есть записи предыдущих сеансов?
— Разумеется.
— Давайте сначала прокрутим их. Я хочу знать, что вы уже успели.
Он несколько секунд думал, потом сказал:
— Хорошо. Миссис Нивенс, может быть, вы подождете в моем кабинете? Я позову вас позже.
Возможно, во мне еще бродил дух противоречия: после победы над Стариком я здорово завелся.
— Давайте все-таки узнаем, хочет ли она уходить, — сказал я.
Стилтон удивленно вскинул брови.
— Вы просто не понимаете, о чем говорите. Эти записи могут нарушить эмоциональное равновесие вашей жены, даже нанести вред ее психике.
— Подобная терапия вызывает у меня серьезное сомнение, молодой человек, — добавил Хазелхерст.
— Терапия здесь ни при чем, и вы прекрасно это понимаете, — отрезал я. — Если бы вашей целью была терапия, вы использовали бы не наркотики, а метод эйдетической гипнорепродукции.
— Но у нас нет времени, — озабоченно сказал Стилтон. — Ради быстрого получения результатов приходится применять грубые методы. Боюсь, я не могу разрешить объекту видеть эти записи.
— Я с вами согласен, доктор, — снова вставил Хазелхерст.
— А вас, черт побери, никто не спрашивает! — взорвался я. — И нет у вас никакого права разрешать ей или не разрешать. Записи надерганы из мозга моей жены, и они принадлежат ей. Мне надоело смотреть, как вы разыгрываете из себя господа Бога. Я ненавижу эти замашки у паразитов и точно так же ненавижу их у людей. Она сама за себя решит. А теперь потрудитесь узнать ее мнение.
— Миссис Нивенс, вы хотите увидеть записи? — спросил Стилтон.
— Да, доктор, — ответила Мэри. — Очень.
Он явно удивился.
— Э-э-э… как скажете. Вы будете смотреть их одна?
— Вместе с мужем. Вы и доктор Хазелхерст можете остаться, если хотите.
Они, разумеется, остались. В операционную принесли стопку кассет, каждая с наклейкой, где значились дата записи и возраст объекта. Чтобы просмотреть их все, нам потребовалось бы несколько часов, поэтому я сразу отложил в сторону те, что относились к жизни Мэри после 2051 года: они вряд ли могли помочь.
Первые кассеты относились к раннему детству. В
