Холодные медные слёзы. Седая оловянная печаль - Глен Кук

Может быть. Но мне уже давно готовил старина Дин, и я был способен отличить хорошую готовку от плохой.

— Скольких вы кормите?

— Восемнадцать. Проклятая орава. Но тебе-то что до моих забот, мистер Девятнадцать? Боишься оказаться последней каплей, той соломинкой, что свалила верблюда?

— Так много? Это место похоже на замок с привидениями. Я видел генерала, Деллвуда, вас, старичка-истопника в генеральском кабинете…

— Кид.

— И двух женщин. Где остальные? На маневрах?

— Умничаешь? Где ты видел двух женщин? Неужели гаденыш Хэркорт опять протащил сюда свою шлюшку? Черт возьми. Надеюсь, так оно и есть. Ей-богу, надеюсь. Старик отправит его на черные работы по крайней мере на год. Пора вычистить эту выгребную яму. А что, кстати, здесь делаешь ты? Новеньких у нас не появлялось уже года два. И порядочных гостей не было полтора года, только воображалы с Холма — носы задерут, словно они и срут не как простые люди.

Ух!

— По правде сказать, мисс… — Она проигнорировала намек. — По правде сказать, я еще не определился. Генерал послал за мной, сказал, что хотел бы меня нанять. Но он не успел: начался приступ…

Она сразу как-то обмякла. От ее нелюбезности не осталось и следа.

— Серьезный приступ? Наверное, мне лучше пойти посмотреть.

— Деллвуд позаботился о старике. Сказал, что ему просто нужно отдохнуть. Он перевозбудился. Вы начали о Хэркорте. Он имеет обыкновение приводить в дом своих подружек?

— Нет. Последние два года нет. Какого черта ты спрашиваешь? Не твое собачье дело, чем мы занимаемся и с кем. — Она вдруг застыла как вкопанная, потом отошла от мойки, обернулась и одарила меня весьма недружелюбным взглядом. — Или это-то и есть твое дело?

Я постарался увильнуть от ответа, вручив ей пустую тарелку.

— Нельзя ли еще чуть-чуть? В животе как раз осталось немножко свободного места.

— Так вот чем ты занимаешься! У старика новая фантазия. Думает, что кто-то хочет с ним разделаться. Или ограбить. — Она покачала головой. — Ты зря тратишь время. А может, и нет. Какая разница, за что получать денежку? Черт возьми. Наверное, для тебя даже лучше, если ничего найти не удастся. Ты и сам ограбишь его не хуже всякого другого. Пока блажь у старика не пройдет, можно доить его сколько душе угодно.

Я был смущен, но скрыл это.

— В доме завелся вор?

— Никто его не грабит. У старика нет ни шиша, не считая этого проклятого каменного сарая. А он, дьявол его возьми, слишком велик, его не утащишь. Однако, если б кто и грабил его, тебе бы я ни слова не сказала. Ни слова чужаку. Я никогда не разговариваю с пришлыми. Свора жуликов — и ничего больше.

— Достойно похвалы.

Я призывно подвигал тарелку по столу.

— Я мою посуду, у меня руки мокрые до локтей, а у тебя с ногами все нормально. Возьми сам.

— С удовольствием, но я не знаю, где.

Она раздраженно фыркнула, но все же соблаговолила сделать скидку на мою неопытность.

— На плите, черт возьми. Рис в металлической кастрюле, тушеное мясо в чугунке. Я беспокоюсь о старике. Эти его причуды… Чем дальше, тем хуже. Это болезнь на него действует. Совсем тронулся. Впрочем, ему всегда всюду чудились происки врагов.

Ни слова чужаку. Классная тетка.

— Разве никто не может обокрасть его на самом деле? Бывает, и параноики оказываются правы.

— А кто? Вот что вы мне скажите, мистер Любопытный Нос. Все в этом проклятом домище готовы сразиться за него с целой стаей драконов. Да ребята рады были бы помереть вместо него.

Доказательств пока нет, но люди часто идут на весьма странные сделки со своей совестью. Я без труда мог представить, что человек, готовый умереть за генерала, в равной степени готов и обокрасть его. Найдется масса смягчающих обстоятельств, легко убедить себя, что кража абсолютно необходима.

Итак, кухарка раскусила меня за пятнадцать минут. Эдак и дня не пройдет, она разболтает остальным.

— Домовые вас никогда не беспокоили?

Окрестности Танфера периодически страдали от их нашествий, как от термитов и мышей. Эта мелюзга любит безделушки и напрочь лишена уважения к частной собственности.

— Есть немножко. Я их приспосабливаю к делу.

Да, это в ее духе.

— Деллвуд намекал, что у генерала предубеждение против докторов. А ему не мешало бы полечиться.

— Его не уломаешь. Упрямства в нем на десятерых. Когда миссис умерла, он твердо решил, что никогда не подпустит к себе ни одного докторишку. Он от своего решения не отступал и не отступит.

Гм. Она не станет говорить с чужаком. Ни за что!

— Видишь ли, он любил эту девочку, мисс Тиффани. Что за прелестное дитя она была! Она разбила наши сердца. Над ним смеялись — ведь она была гораздо моложе… Генерал был ее рабом, он, который раньше никого не любил. Потом появилась мисс Дженнифер. Роды были такими долгими. Он не мог ждать и смотреть на ее мучения. Он привез из города врачей. И когда мисс Дженнифер наконец родилась, один проклятый придурок перепутал лекарства. Думали, он дает ей снотворное. Ужасная ошибка и, главное, глупая.

— Она истекла кровью?

— Да. Может статься, миссис была обречена. Она была болезненным, бледненьким созданием, но генерала вам ни в жизнь не переубедить.

Ошибки, за которые человек поплатился жизнью, трудно понять и простить. Но они случаются. Нам, смертным, приходится мириться с тем, что доктора тоже люди. А значит, они совершают ошибки, как все люди. Это неизбежно. Но когда ошибаются врачи, люди умирают. Мне-то нетрудно и понять, и простить: я не знал и не любил жену генерала.

— После ее смерти вся жизнь генерала пошла наперекосяк. Он уехал в Кантард вымещать свое горе на Венагете. — Когда ошибаются генералы, страдает еще больше людей. — А ты, парень, видно, расположился тут на весь день. Давай-ка лучше засучивай рукава и принимайся за мойку. Нам трутни не нужны.

Она, безусловно, ценный источник информации, но не до такой же степени.

— Может, позже. Если другой работы в самом деле не окажется, я наймусь судомойкой.

Она фыркнула.

— Ловко я придумала, как от тебя отделаться. Не родился еще на свет мужик, у которого достанет храбрости добровольно подступиться к горе грязной посуды.

— Ленч великолепный. Спасибо, мисс…

Не сработало и на этот раз.

5

Фонтан — удобная отправная точка. Я уселся на ограду, переваривая сообщения поварихи. Видно, не миновать мне мытья посуды: нет другого способа выудить из этой мрачной и чудовищно молчаливой старухи все, что мне необходимо.

Вдруг у меня возникло неприятное, жутковатое ощущение, знаете, как бывает, когда почувствуешь, что кто-то тайком наблюдает за тобой? Я оглянулся — словно случайно.

Снова она, блондинка. Осмелела, спустилась ко мне на первый этаж и молнией пронеслась по темному коридору. Я притворился, что ничего не замечаю, подождал минуту, встал, потянулся и двинулся в ее сторону, по-прежнему притворяясь, что ни о чем не подозреваю. Она метнулась, как испуганная птица. Я бросился за ней, позвал: «Дженнифер!» Она скрылась между колоннами… Куда она подевалась, недоумевал я. Но белокурой незнакомки и след простыл.

Чертовщина какая-то.

— Эй, Майк! Чем ты тут занят?

Я подскочил.

— Питерс. Не подкрадывайтесь. Я и без того начинаю верить в привидения. Есть здесь кто живой?

— Кто? Все на работе, — удивился Питерс.

А ведь верно. Такое громадное здание, да еще земли вокруг, немудрено целую армию потерять, не то что восемнадцать человек.

— Но хоть кто-нибудь…

— Временами тебе будет одиноко. — Он улыбнулся. Второй раз за два дня. Рекорд. — Я подумал, ты захочешь пройтись по поместью.

— Я найду дорогу. В морской пехоте я был разведчиком.

Улыбка увяла. Черный Пит смотрел на меня, как в былые времена: будто я недостаточно смышлен, чтоб самостоятельно зашнуровать ботинки. Он резко указал рукой в северный конец холла, на дверь в стене с мозаикой из цветного стекла, изображавшей пятьдесят свирепых вояк.

Эге. У мамочки Гаррет дебилы не рождались. Я смекнул, в чем дело.

— Я, пожалуй, не прочь прогуляться. Вы растолкуете мне, где что.

Он слегка расслабился, браво развернулся на сто восемьдесят градусов и зашагал. Я за ним — ать-два левой. А ведь никакой ностальгии по паршивым старым временам я не испытывал.

Питерс не проронил ни слова, пока мы не отошли достаточно далеко от дома и не миновали сад позади него, в котором могли укрыться соглядатаи.

— Ты видел старика. Что думаешь?

— Он в плохой форме.

— Ты знаешь яды, которые могли оказать подобное действие?

— Нет, — честно ответил я. — Нужен специалист. Я знаю парня, который разбирается в таких вещах, но он должен осмотреть генерала.

Морли Дотс знает все на свете, может, потому что он полукровка и эльфийской крови в нем больше, чем человеческой.