Астма. Высокая турбулентность - Вероника Нокс

— Почему мы остановились? Что-то с гидроциклом?

— Все в порядке. Хочу запомнить эту картинку. Приглядись.

Контуры острова отчетливо виднелись, но до берега было еще достаточно далеко. На горизонте происходила война бескрайних бирюзовых массивов с городским ландшафтом. Человек отвоевал у воды каждый сантиметр, обозначив свое присутствие стеклянными высотками, бетонными многоэтажками, замысловатыми частными домами и цветастыми контейнерами в доках. Мале — мегаполис посреди бескрайних вод. Город, пойманный океаном.

— Да, очень контрастно… и красиво.

— За что ты до сих пор на меня злишься?

— Я не злюсь.

— Тогда как назвать то, что ты все еще избегаешь меня? С той ночи в июне прошло полгода, Лина. Мы работаем вместе. Хватит относиться ко мне, как к врагу.

Лена немного помолчала, собираясь с мыслями.

— Может я просто боюсь узнать, что от прежнего Дино больше ничего не осталось?

— Почему ты так считаешь?

— Много времени прошло.

— Думаешь, люди сильно меняются?

— Думаю, что деньги сильно меняют людей.

— Они не меняют, а лишь приумножают то, что было.

— Ну хорошо. Давай на примере. Твоя корпорация инвестирует в нашу больницу. Как замечательно! Какой красивый жест! Для чего на самом деле, Дино?

— Не удивлен, что ты навела справки. Я понял к чему ты клонишь, но это стандартная процедура.

— Конечно. Чтобы сократить налоги на разработку проекта.

— Разумеется, в том числе. Миром движут взаимовыгодные предложения, а иначе зачем все это нужно?

— То есть ты признаешь, что твоей корпорацией движут не только высшие ценности.

— Лина, я тоже вырос на антиутопиях с образом вселенского зла в виде правительств и корпораций. Но в жизни все не так. Зачем во всем искать подвох? Не бывает только черного, либо только белого. Этим и интересна настоящая жизнь — гранями оттенков.

Девушка молчала, обдумывая мои слова.

— Помню, как ты говорил, что хочешь сделать что-то значимое. Тебе удалось выполнить свою цель?

— Я уже никогда не остановлюсь, выполняя ее, — усмехнулся я. — В этом смысл моей жизни и мое призвание. Иной раз мне кажется, того, что я уже сделал, недостаточно.

— Это пугает тебя?

— Немного.

— Почему?

— Отчасти потому, что одной жизни не хватит. Отчасти потому, что жизнь у меня одна и порой я забываю жить ее для себя.

— Мне знакомо это чувство.

— Тогда предлагаю оставить разговоры о высоком, расслабиться и прожить эти дни для себя.

— Согласна. Скорее едем к берегу. Я очень голодна, едва доживу до ближайшего кафе.

И тут я почувствовал, как Лена оплела руками мой торс и прижалась щекой к спине. Остывшее от капель воды и ветра тело обдало теплом ее дыхания. Прикосновение кожа-к-коже обжигало. Хотелось наслаждаться этим вечность, а потом вторую вечность использовать для занятия любовью прямо на гидроцикле. Представив это, я прикрыл глаза. Всего на секунду.

— Лина…

— М?

— Сегодня ты со мной разговариваешь, и я не слышу шипения. Я счастлив.

— Ох, прекрати, Дино!

Я завел мотор и помчался в сторону городской бухты, которую пометил капитан судна.

Когда мы достигли места назначения, я подсадил Лену на пирс, а сам остался стоять на гидроцикле. Тот покачивался на легких волнах, норовя уплыть прочь, так что одной рукой я держался за деревянный столб, выглядывающий из воды. Привязать его было не за что — никаких свободных концов каната, лишь ряды черных квадратных бочек, наподобие кнехтов, которые служили для того, чтобы подходящие к пирсу корабли не деформировали борт от качки. Достал телефон и набрал в мессенджере номер, который скинул мне капитан.

— Дино, там, кажется, раздевалки на городском пляже в ста метрах отсюда. Видишь? — спросила Лена во время моего разговора на неандертальском английском с неизвестным мужчиной.

Я кивнул.

— Я пойду переоденусь.

Пока я ждал человека, ответственного за гидроцикл, мне поступил звонок. Все оповещения в моем чипе на время отдыха были отключены, срабатывала лишь вибрация на самом мобильном. На всякий случай, глянул на телефон и тут же кликнул по гарнитуре, отвечая на звонок.

— Да, Лаура. Что-то срочное?

Лаура Парсонс была моей правой рукой по делам фонда и экологическим проектам. Женщина несколько старше меня с идеальными чертами лица и точеной фигурой, которая не вызывала ни малейшей вожделенной мысли в ее сторону, потому что под юбкой у этой боевой дамы были яйца покрепче моих.

— Мы организовали нужную сумму, — перешла она к делу, оставив формальные приветствия. — Твой представитель едет в Мумбаи, чтобы подписать договор.

— Отлично. Это все?

— Нет. Нам нужно обсудить дальнейшие шаги.

— Ты хочешь сделать это сейчас? Мне несколько неудобно… — я посмотрел на свои ступни, которые тонули в потоках набегающей на гидроцикл волны и усмехнулся.

— Я понимаю. Хочу сказать, Дино, это не пройдет просто так, ты же понимаешь, что этому всему нужно много внимания, я на это не подписывалась…

— Лаура, у питомника есть управляющий. Мы распишем с ним план, не беспокойся. Твоя роль лишь в присмотре.

— Сколько раз уже так было, а потом мне приходилось спасать ситуацию.

Сейчас я недоумевал, чем мое решение выбило сильную женщину из равновесия. Да, покупка питомника — это, безусловно, прецедент, но это вполне вписывалось в парадигму эко-направления холдинга.

— Именно для этого я тебя и нанял. Мое дело оценка и принятие решений, твое — грамотное исполнение. Ты талантливый управленец, отставить нытье.

— Ну хорошо. Только я не желаю больше узнавать о твоих решениях от юриста. Будь добр сразу сообщать мне такие новости. И ты не отвертишься от нескольких встреч хотя бы по сети, чтобы дать все нуж…

В этот момент ко мне стремительно подбежал сильно загорелый человек, который на ломанном английском кричал "Давай мне! Нет вода! Помогать! Помогать!" Он был так уверен в своих словах, что, право же, не возникло ни одной мысли сопротивляться воле этого безумца.

— Лаура, я понял. Хорошо. Мне пора, — я быстро завершил звонок