Но кому уподоблю род сей? - Евгений Поляков

А вот и другие фрагменты, взятые почти наугад из книги премудрости Иисуса Сирахова: «Кроткая жена — дар Господа.» (Сир 26:17), — истолкование сего тривиально;

«Досада, стыд и большой срам, когда жена будет преобладать над своим мужем.» (Сир 25:24), — вариант того, чему учил и Павел;

«От жены начало греха, и через нее все мы умираем.» (Сир 25:27), — как нетрудно видеть из контекста, повествование ведется не о Еве, но, даже в предположении о первородном грехе, мы вынуждены признать невозможность буквального понимания сего;

«Друг и приятель сходятся по временам, но жена с мужем всегда.» (Сир 40:23), — при буквальном понимании это либо тавтология, либо бессмыслица;

«Счастлив муж доброй жены, и число дней его — сугубое.» (Сир 26:1), а сие и вовсе не только убеждает нас в наличии иносказания, но и ставит перед нами новый вопрос, так же как и следующее:

«Если есть на языке ее [жены] приветливость и кротость, то муж ее выходит из рядов сынов человеческих» (Сир 36:25).

Напоследок заметим, что данная система символов дает ключ и к уникальной по количеству расходящихся между собой толкований книге — книге, чья спорность ставила под сомнение саму принадлежность ее к Священному Писанию. Мы говорим о Песне Песней, которую рекомендуем прочитать, имея в виду новый смысл мужа и жены, жениха и невесты.

Итак, вернувшись к главному вопросу этой главы, к вопросу о доме, обратим внимание, скольких обитателей дома мы открыли — оказывается дом это не механический символ человека, но в доме том живут муж и жена. Мы, правда, никак не приближались к вопросу о возможности существования в доме детей. Но не указывает ли нам и на правомочность этого вопроса, и на путь его решения те самые слова Павла, которые всех ставят в тупик: «жена... спасется через чадородие, если пребудет в вере и любви и в святости с целомудрием.» (1 Тим 2:14,15). Однако не будем пока касаться этой проблемы.

Кто-то из наших читателей, это ясно видно, высокомерно усмехается, спрашивая: это ли ваши обещанные «тайны»? — Да, то, что мы успели рассказать в настоящей главе — громадная тайна, хотя и кажется, что величие ее не страшно познать. Однако читатель увидел лишь самую верхушку айсберга, который, будучи увиден целиком заставит содрогнуться и многое перевернет. Ибо следствия символики сей воистину громадны.

VII О ПАЛИНГЕНЕЗИИ

Когда умрет человек, то будет ли опять жить?

Книга Иова14:14

То, что ты сеешь, не оживет, если не умрет.

Первое послание Павла к Коринфянам 15:36

Разумению замечательнейшей системы символики, связанной с понятиями мужа и жены, открывшемуся нам в предыдущей главе, предстоит сыграть неоценимую роль во всем нашем исследовании. Однако открытие одного неизбежно заставляет видеть другое скрытое, и ответ на один вопрос ставит новый вопрос, который без ответа на первый часто не только трудно задать, но даже и заподозрить его существование бывает невозможно. Мы говорим о том, что у кого-то из читателей, вероятно, уже возник вопрос, связанный с возможностью интерпретации полигамного брака: Что бы значило, что у одного мужа может быть несколько жен? И хотя мы в этой главе будем говорить о вещах, как кажется, не имеющих к этому отношения, в конце концов мы Дадим ответ именно на сей вопрос, который в ближайшем будущем станет для нас главным.

Итак, есть в нашем учении очень важный момент, который, быть может, стоило изложить в самом начале. Тем не менее мы этого не сделали, дабы опять-таки не вводить кое-кого из наших читателей в соблазн. Хотя, конечно, тот, кто хотел непременно впасть в соблазн, впал в него, несмотря на все наши старания. Но вот мы подошли к той стадии исследований, когда, хотя бы даже и ценой введения в искушения тех, кого мы берегли сначала нужно вводить новое понятие. Ибо иначе вся суть изложенного учения может быть поставлена под угрозу: «Никто не вливает молодого вина в мехи ветхие; а иначе молодое вино прорвет мехи и само вытечет, и мехи пропадут; но молодое вино должно вливать в мехи новые; тогда сбережется и то и другое.» (Лк 5:37,38; Мф 9:17; Мк 2:22). И, дабы наше вино не прорвало старые мехи' нам надобно взять мехи новые, дабы сбереглось и то, и другое.

Итак, теперь нам предстоит вместе с читателем пройти по страницам Священного Писания, чтобы, собирая по крупицам утерянную мудрость, найти ответ на кажущийся риторическим вопрос из книги Иова: «Когда умрет человек, то будет ли он опять жить?» (Иов 14:14), — или, говоря чуть более осторожно, является ли человеческая жизнь на земле однократным актом?

Читатель, надеемся, поймет, почему мы не хотели начинать наше повествование с этого вопроса без риска быть обвиненными в теософском уклоне. А уж как только мы заговорили бы об эзотерике христианства, у нас вовсе не оставалось бы никаких шансов в отношении восприятия кем-то излагаемого нами учения как родственного тому, о чем учили А.Безант, Е.П.Блавацкая или Р.Штайнер, с которыми у нас на самом-то деле столь же мало общего, сколько и с Иринеем Лионским.

В том, что мы отложили настоящий вопрос практически до самого последнего момента, есть, однако, и преимущество, заключающееся в том, что подойти к нему мы можем, вооружившись знаниями о строении человека, знаниями о внутреннем и внешнем человеке, знаниями о муже и жене, знаниями, которыми не обладали ни Ириней, ни Блавацкая, ни Рерих.

Начнем мы издалека, ибо прежде стоит сделать замечание, что основным методом, используемым нами для отыскания духовного смысла библейских текстов, является анализ буквального прочтения некоторых из них с точки зрения выявления полной бессмысленности их буквы. В этом мы следуем совету Моисея Маимонида, выбирая в первую очередь такие фрагменты, которые наиболее абсурдны. Таким выбором мы готовим себе почву, ставя определенную задачу: коль скоро буква бессмысленна, коль скоро она убивает, то мы знаем, что надо искать дух разума, который животворит.

Однако мы вовсе не собирались обобщать принцип поиска, основанного на бессмысленности мертвой буквы высшего смысла Священного Писания, на все наше повествование. Говоря такие слова, мы имеем в виду, что в поисках бессмысленности буквы очень важно чувство меры, — нельзя перегнуть палку. А чтобы читатель лучше понял, что мы хотим этим сказать, можно привести пример противоположного рода.

Автором одного из самых обширных исследований символического смысла Библии является новозеландский теософ Джеффри Ходсон (Jeoffrey Hodson), который пользуется тем же методом: показать бессмысленность буквального понимания, с тем чтобы далее искать тайное истолкование. И вот, в рамках такого подхода он анализирует цепь событий страстной пятницы.

То был действительно долгий день — в пятницу, накануне еврейской пасхи, происходила тайная вечеря, описание которой занимает пять (!) глав Иоаннова Евангелия (Ин 13:1-17:26), моление в Гефсиманском саду, во время которого ученики Его три раза успели уснуть и три раза были разбужены (Мф 26:36-45), арест Иисуса с предательством Иуды, успевшего тем временем сходить за стражей (Мф 26:46-56), допрос у Анны (Ин 18:13), который «послал Его связанного к первосвященнику Кайафе» (Ин 18:24). Допрос у Кайафы также не был минутным делом, что мы ясно видим из повествования синоптиков (Мф 26:5 7-68). «От Кайафы повели Иисуса в преторию» (Ин 18:28) на допрос к Пилату. Пилат же, «узнав, что Он из области Иродовой, послал Его к Ироду» (Лк 23:7). Ирод «отослал Его обратно к Пилату» (Лк 23:11). Повторный допрос у Пилата был явно намного дольше первого, собственно то был уже не допрос даже, а суд (Лк 23:13 25). Далее был мучительный и долгий путь на Голгофу (Лк 23:26-32). «Был третий час и распяли Его» (Мк 15:25). Около шести часов провел Иисус на кресте, а «в девятом часу возопил Иисус громким голосом» (Мк 15:34) и испустил дух (Мк 15:37). Еще до наступления темноты вечером в пятницу, ибо еврейский шабат начинается в пятницу после захода солнца, все было кончено, и даже тела были сняты с крестов (Ин 19:31).

Из всего сказанного Ходсон делает вывод, что столько событий просто физически не могло произойти за одни сутки. В поисках тайного смысла событий страстной пятницы теософ почти открыто утверждает, что самой страстной пятницы, по крайней мере в том виде, как она описана у Евангелистов, не было. Если мы хотя бы на мгновение согласимся с таким мнением, то нам придется всерьез сомневаться и в том, а жил ли вообще на земле человек Иисус из Назарета. Мы нисколько не возражаем идее о наличии тайного смысла всех произошедших в ту пятницу событий, но, как писал Павел: «Если Христос не воскрес, то... тщетна и вера ваша.» (1 Кор 15:14), — и тут мы спросим: если тщета связана с неверием в воскресение Христа, то каким словом назвать неверие в само существование Его?!