Очарование - Марти Джонс

Адам вздрогнул и наклонился, чтобы посмотреть ей в лицо. От того, что он увидел, ему стало холоднее, чем от сквозняка, который дул под навесом.

— О чем ты говоришь?

— О той мерзкой маленькой торговке, дорогой. Разве ты не слышишь? Я избавила тебя от нее. Она уехала. Ты не проезжал поле по дороге в город? Там пусто, да?

Адам грубо схватил ее за плечи и притянул к себе. Сюзанна ахнула от удовольствия и театрально откинула голову, подставляя ему стройную шею. Адам испытывал сильное искушение задушить ее.

— Что ты сделала?

— Только то, что ты хотел, дорогой. Я нашла способ показать, кем на самом деле является эта лоточница. Когда я приперла ее фактами, она поджала хвост, как испуганный заяц, и уехала из города под покровом темноты.

В отчаянии Адам осматривал пустынную улицу. Если Сюзанна сказала правду, он не хотел, чтобы слух об этом распространился по городу. Слава Богу, снег удерживал горожан дома. Они с Сюзанной были, очевидно, одни. Тем не менее, крепко держа ее за руку, он почти волоком потащил ее в свой офис.

Открыв дверь, Адам втолкнул ее в комнату. Сюзанна споткнулась, но, казалось, не возражала против его грубости.

— Расскажи! — потребовал он.

— Я сделаю нечто лучшее, дорогой. Вот, смотри сам…

Сюзанна достала из кармана бумагу и, хвастливо помахав ею, протянула ему. Адам схватил листок, страшась прочитать что-нибудь ужасное. Если эта бумага доставляет столько удовольствия Сюзанне, значит, это должно быть плохо для Бренди.

Уже через минуту он все понял. Уэйд Эштон был преступником, настоящим шарлатаном. Переняла ли Бренди не только отцовскую профессию? Мысль, что, возможно, он был прав с самого начала, принесла ему не удовлетворение, а боль.

Отец очень много значил для Бренди, но Адам чувствовал, что она не знала о его прежних занятиях.

Он не сомневался в истинности своего заключения — он просто знал, что это правда. Несмотря на то, что он думал и говорил о Бренди, теперь он понимал, что она не мошенница. В отличие от женщины, которая стояла перед ним, в Бренди не было ни капли вероломства. Откровение Сюзанны, должно быть, привело ее в отчаяние. Будет ли у него возможность рассказать ей о своих теперешних чувствах, когда уверился в них?

— Ты показала ей это?

— Конечно, дорогой. Я хотела дать ей шанс объяснить, если она сможет. Думаю, то, как она скрылась из города ночью, и есть ее ответ.

Адам со злобным проклятием скомкал листок:

— Ты показывала его еще кому-нибудь?

— О да. Ради всеобщей пользы. Эти деревенские болваны даже не понимают, когда им морочат голову.

— Я был таким дураком, — сказал Адам, швыряя скомканную бумагу в угол.

— Не вини себя, дорогой. Она обдурила целый город. Только ты и я подозревали, что она совсем не та, кем кажется.

Адам резко повернулся к Сюзанне и уловил торжествующее выражение в ее холодных голубых глазах. Он подумал, что она наслаждается каждой минутой этого разговора. Сюзанне нравилось видеть унижение Бренди. Но более того, она вся дрожала при мысли, что теперь он у нее в долгу.

— Да, теперь я ясно все вижу, — сказал Адам. — Ты намеренно обидела ее из-за меня, так? Ты знала, что я влюбился в нее еще до того, как сам понял это.

— Не будь дураком. И не принимай похоть за истинное чувство. Ты хотел ее — это видел любой дурак. Было противно смотреть, как ты пресмыкался перед ней. — Голос Сюзанны стал пронзительным, но она глубоко вдохнула и заговорила тише: — Я понимаю мужчин, Адам. Ты не был готов для брака, но она удовлетворила твои естественные потребности. Я не буду сердиться на тебя за это.

Сюзанна потянулась к нему и умышленно коснулась пышной грудью его груди. Адам подавил тошноту и оттолкнул ее.

— Не надо, — предупредил Адам. — Единственное, что я чувствую к тебе, — это отвращение. И единственный человек, которого я презираю больше тебя, — это я сам. Я понял истинную сущность Бренди уже давно, но позволил моей предубежденности ослепить себя. Она не мошенница. Она добрый, заботливый человек, который хочет только помогать людям и растить свою сестру.

— О, избавь меня от подобной чепухи, — взвизгнула Сюзанна. — Ты прекрасно знаешь, кто она, но не хочешь признать это теперь, потому что понимаешь, что тогда тебе пришлось бы избавиться от твоей шлюшки. И не думай, что я не знаю, чем ты занимался с ней. Вчера, когда я пришла к ней, у нее на лице были следы, и она пахла тобой.

— Ты отвратительна, — сказал Адам, обходя ее. Сюзанна схватила его за локоть, поворачивая к себе. Она прижалась к нему и скользнула рукой ему в пах.

— Если бы я знала, что для того, чтобы заслужить твою вечную любовь, всего-то и надо было немного моего внимания, я бы с радостью расставила ноги для тебя много лет назад. Я просто считала, что ты хочешь, чтобы твоя жена была чиста. Он снова оттолкнул ее:

— Чиста? Ты подлая. Если ты до сих пор невинна, то это потому, что все мужчины в округе уже поняли то, что я по своей глупости не видел. Ты избалованная порочная сучка, Сюзанна.

Она звонко ударила его по щеке. Адаму ужасно хотелось ответить тем же, но он только улыбнулся.

— Полагаю, что заслужил это, — сказал Адам. — Но не от тебя. Если мое поведение и было непростительным по отношению к кому-то, так это к Бренди. Я только хотел бы, чтобы она была еще здесь и я смог сказать ей, как был не прав.

— Ну так ее нет. Она уехала навсегда. Теперь она никогда не вернется. А ты будешь бродить вокруг, как делал всегда. А я буду ждать.

— Да простит меня Бог, но я скорее лягу в постель с гремучей змеей, — ответил Адам, хлопнув дверью. Он быстро подошел к своей лошади, отвязал ее и пошел по улице.

Он прошел мимо Нелл, выходящей из вращающихся дверей своего заведения. Она взглянула за спину Адама, увидела Сюзанну, которая неторопливо выходила из его офиса, и мрачно посмотрела на него. Понимая, что заслуживает ее осуждения, Адам не смог встретить ее взгляд.

У витрины своего магазина стоял Билл Оуэнс. Его усатое лицо было искажено гневом.

Когда Адам коснулся шляпы, здороваясь с ним, Билл отвернулся.

Очевидно, все уже слышали об отце Бренди и, подобно Сюзанне, решили, что он добился своего. Если бы они могли понять, что в груди у него, там, откуда вырвано его сердце, осталась одна пустота. Если бы они только знали, как ему жаль, что он так долго шел к пониманию истинного положения вещей.

Люди видели доброту и совестливость Бренди. И они приняли ее с распростертыми объятиями. Адам любил ее, но не смог отбросить свои сомнения. Он не был способен дать ей единственное, что она больше всего желала от него, — веру в нее.

Адам столкнулся с Эрлом, вышедшим из табачной лавки.