Моя история - Ури Геллер

Для других экспериментов, связанных с телепатией, меня сажали в клетку Фарадея. Это двойной экранированный металлический ящик, который отражает любые радиоволны. Кроме всего прочего, сам ящик находился в наглухо закрытой комнате. В таких условиях я уж никак не мог жульничать, даже если бы очень захотел. Результаты экспериментов оказались намного выше, чем они ожидали. Некоторые из них отображены на иллюстрациях в этой книге. По подсчетам Станфордского института, шансы на получение таких результатов равнялись примерно один к миллиону.

Столько разных событий происходило, что я просто забыл про пленку, снятую через окно самолета «Люфтганза» над территорией Германии. А вспомнив, рассказал об этом случае Халу Путхоффу, он сам проявил пленку в надежной лаборатории. На последних кадрах были совершенно отчетливо видны НЛО. Один из этих снимков также напечатан в этой книге. Мне-то не нужно доказывать, что это не поддельные снимки. Но тем не менее мы этот негатив отнесли к профессиональному фотографу, сотруднику Станфордского института. Он измерил размеры иллюминатора самолета и очень долго что-то высчитывал. Заключение было следующим: «Полностью исключена возможность подделки на этом снимке».

По мере того как институт в Станфорде начинал получать все новые доказательства, подтверждающие экспериментальные результаты, спор вокруг программ исследований начинал расти. Все новые и новые слухи распространялись по поводу компьютерной программы ВВС. Но меня несколько насторожило, что ученые в Станфордском институте вдруг вне программы решили проверить действие моих энергий на видеопленку и изображение, записанное на ней, было либо сильно искажено, либо полностью стерто. Поскольку компьютеры хранят свою память также на магнитной пленке, видимо, здесь действительно существовала какая-то связь. Кроме того, тотчас же, как только поползли первые слухи, Агентство передовых исследовательских проектов — организация, занимающаяся исследованиями для ВВС, начала на меня массированные атаки, настаивая на том, что я шарлатан и обманщик, которому удалось обвести вокруг пальца ученых в Станфордском институте. Они даже прислали Рея Хаймана, профессора психологии Орегонского университета, для того чтобы разобраться во всем. Спустя некоторое время он сделал заявление, в котором говорилось: «Ури Геллер делает то же самое, что могут делать и другие фокусники, просто он настолько умен, что сумел обмануть сразу десяток ученых». Но я к тому времени уже обрел такую уверенность, что мог сказать себе: «Они не верят, ну и пусть!»

Первая серия экспериментов закончилась в середине декабря 1972 года. Мы с Шипи вернулись к Андриа в Оссининг. Там узнали, что Агентство передовых исследовательских проектов усиливает кампанию по дискредитации как исследований Станфордского института, так и моего умения демонстрировать неизвестные силы.

Джон Вильхельм, корреспондент «Лос-Анджелес тайме», приехал к нам 18 января 1973 года. Он сказал, что Джордж Лоуренс получил задание поставить под сомнение репутацию Митчелла, Путхоффа и Тарга. А Леон Жаров, научный редактор журнала «Тайм», уже объявил о своем решении написать статью против меня, и уже никто не смог его переубедить. Позже я узнал, что и сам Вильхельм перешел в стан наших противников.

Тем временем Андриа готовил научное заключение по итогам исследований, проведенных в Станфордском институте, где подробно и обстоятельно описал все, что происходило.

Однажды я обедал с капитаном Митчеллом и Расселом Таргом в кафетерии Станфордского института. Мы заговорили о знаменитой прогулке Митчелла по поверхности Луны и о других интересных приключениях, которые с ним происходили. Он посокрушался, что оставил очень хорошую фотокамеру на Луне. Я ничего не сказал вслух, но с этого момента буквально загорелся идеей попытаться вернуть эту камеру на Землю, используя все тот же процесс исчезновения и появления. Мы уже почти заканчивали есть, когда случилась еще одна удивительная вещь. В тот день я был очень голоден и заказал два сладких блюда. Одно из них — ванильное мороженое. Я взял ложку, положил мороженое себе в рот и почувствовал на зубах что-то металлическое. Я выплюнул и увидел миниатюрный наконечник, словно острие игрушечной стрелы. Меня разозлило, что эта железка попала в пищу, в конце концов, я мог сломать зубы. Рассел Тарг посмотрел на наконечник и передал его Эдгарду Митчеллу, Тот взглянул и сказал: «Боже, это мне что-то очень напоминает». Но так и не вспомнил что.

Я попросил официантку выяснить, откуда это мороженое, и предупредить поставщиков о том, что случилось, потому что люди могут пострадать. Она попросила меня отдать эту стрелу ей, но я сказал: «Нет, мне бы хотелось оставить ее себе на память».

Через некоторое время мы уже сидели в лаборатории, разговаривали и вдруг увидели, как что-то упало на ковер. Мы подняли — это была остальная часть стрелы. Вместе эти две частички составляли декоративную заколку, которую, как выяснилось, много лет назад потерял капитан Митчелл, Он узнал эту здколку и был потрясен. И вдруг она сейчас вернулась, сломанная пополам. Но откуда вернулась? Я, конечно, не знал. Но опять подумал: «Может быть, и камера когда-нибудь вернется с Луны?» Это был бы один из самых невероятных сюрпризов, случись такое на самом деле. Это фантазия? Конечно. Но после всего, что происходило, я теперь с трудом могу сказать, что фантазия, а что реальность.

Еще два случая, почти такие же странные, мне запомнились. Один произошел в августе 1972 года, еще во время моей первой поездки в Соединенные Штаты. Андриа пригласил капитана Митчелла и других ученых на прием по случаю окончания разработки плана экспериментов. Ну и кто-то спросил меня, смогу ли я что-нибудь сделать со стручком боба. Я не хотел даже пробовать, потому что предпочитаю не иметь дела с живой материей, и поэтому сказал, что не смогу ничего сделать. Но меня продолжали просить. Тогда я зажал семя в кулаке и начал на нем сосредоточиваться. Когда я раскрыл ладонь, то see увидели, что стручок пророс и стал почти на дюйм длиннее, чем раньше. Это произвело на всех огромное впечатление. Меня стали спрашивать, могу ли я вернуть его в первоначальное состояние. Я снова зажал его в кулак, закрыл глаза и начал усиленно направлять на бобовое зернышко всю свою энергию. И когда раскрыл ладонь, то оно опять приобрело прежние размер и форму. Ученые были в восторге, но меня это здорово испугало, и с тех пор я больше этим не занимаюсь из-за того, что здесь насильственному влиянию подвергается живой организм.

Уже было очевидно, что научные эксперименты, проведенные в Станфорде, подтвердят существование неизвестных энергетических сил. Андриа ликовал и убеждал меня, что это настоящий прорыв в науке. Хал Путхофф и Рассел Тарг приступили к подготовке большой научной работы — статьи, предназначенной для публикации в журнале «Нэйче».