Голгофа XXI - Елизавета Ельская

— О чем она поет? Я французский плохо знаю.

— Я переведу, — вызвался Кирилл. — Примерно так: помнишь, как мы встретились в баре? Ты сидел у стойки, и на твоем лице плясали отблески разноцветных огней рекламы. Ты посмотрел на меня, а я на тебя, и уличный шум и разговоры других посетителей сразу смолкли. Бармен что-то спрашивал, но мы не слышали, а стук стаканов превратился в нежный перезвон колокольчиков. Красивая песня.

Иоанн резко поднялся и скрылся в темноте. Кирилл недоуменно посмотрел ему вслед:

— Что с ним? Я же только перевел слова.

Мария тихо сказала:

— Это песня не для нас. Не для нас, понимаешь? Выключи.

Голос певицы оборвался на полуслове. Святослав встал и пошел за Иоанном. Тот стоял, прислонившись к дереву, в десятке метров от лагеря. Шершавая кора сочилась влагой, и ветер стряхивал с листьев капли недавно прекратившегося дождя.

— Ты в порядке? — спросил Святослав.

— Да, все нормально.

Помолчав, Иоанн заговорил снова, медленно и вместе с тем отрывисто:

— Знаешь, у меня такое странное чувство, будто мы умерли. Или застряли где-то между жизнью и смертью. В сумерках на грани ночи и дня. День закончился еще до нас, и теперь нам предстоит шагнуть в ночь. А может быть, перешагнуть через ночь…

На его лице появилось выражение глубокой задумчивости, которая всегда служила Святославу напоминанием о том, что Иоанн склонен к мистицизму; затем это выражение пропало, сменившись тенью загнанного вглубь страдания, и он устало сказал:

— Извини, но я хочу побыть один.

Святослав кивнул и повернул обратно: существуют вещи, с которыми каждый должен справляться сам.

Сырой стылый воздух стлался над темной землей, окутанной испарениями, и даже голос ветра звучал сипло и безнадежно.

Евангелие от Иоанна, глава 15.

11. Сие сказал Я вам…

13. Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих.

Глава 15

Название зоны Долли происходило от имени первого животного, полученного методом клонирования в 1997 году английскими учеными. Это была овца по кличке Долли. В начале следующего века практически все страны подписали международное соглашение о запрещении клонирования людей и проведения научных исследований в этом направлении, однако закон — одно, а реальность подчас совсем другое.

Святослав понятия не имел, каким образом Книжник подобрался к информации о зонах Долли с людьми-клоннерами (самих клоннеров тоже называли «овечками Долли», или просто «Долли»), и даже установил связь с кем-то из них. За годы общения с Книжником Святослав так и не разобрался в том, был ли он членом — а возможно, даже главой — некоей организации или просто незаурядным человеком с обширным кругом личных знакомств и большим авторитетом в этом кругу. Однажды Святослав спросил его об организации напрямик, но Книжник ответил уклончиво, его слова можно было истолковать и так и этак, и Святослав в дальнейшем вопросов не задавал. Как бы то ни было, Книжник обладал информацией, которая отсутствовала в банках данных компьютерной сети жандармов, располагавших сведениями обо всех других зонах: спидниках, рудниках, химках и плешах — но не о зонах Долли, которых официально как бы не существовало.

Помимо этой информации Книжник поделился со Святославом своими соображениями относительно того, какие именно клоннеры содержатся в зонах Долли и как их потом используют. Последнее вызвало бы шок в цивилизованном обществе, пожалуй, даже более сильный, чем факт существования зон с людьми-клоннерами. По сведениям Книжника, зоны Долли служили своеобразным запасником выдающихся личностей, причем он полагал, что сами объекты клонирования об этом не знают, что исходный материал берется у них тайно во время медицинских обследований. Всеми работами, связанными с клоннерами, наверняка занимались особые секретные службы, а результатом этой деятельности была замена в ряде ситуаций «оригиналов» на дубликаты-клоннеры. В основном такие ситуации сводились к преждевременной гибели «оригинала» из-за болезни или несчастного случая. Книжник однажды дал Святославу прослушать кое-какие записи сообщений западных радиостанций об инцидентах, к которым, по его мнению, имели отношение клоннеры.

Внезапное выздоровление считавшегося неизлечимо больным Джона Харриса, автора парадоксальной теории HP-полей: он был в безнадежном состоянии доставлен в реанимационное отделение, а неделю спустя вышел из госпиталя совершенно здоровым. Пресса единодушно отмечала, что он в прекрасной форме и как никогда прежде полон сил и энергии.

Необъяснимое спасение в авиационной катастрофе, где все другие погибли, Антуана Рено, выдающегося астрофизика, чьи работы сулили переворот в своей области.

Воскрешение из мертвых Ричарда Форда, талантливого экономиста, утонувшего на курорте юга Франции, а через пару дней как ни в чем не бывало показывавшегося перед телевизионными камерами; недавнее сообщение о его гибели было названо досадным недоразумением.

Еще одно «досадное недоразумение» произошло с Кристиной Ури, руководительницей третьего сектора КОМНа, убитой на парижской улице психопатом-алжирцем. В последовавшем вскоре опровержении говорилось, что мадам Ури была всего лишь ранена, а убита другая женщина, оказавшаяся рядом. В суматохе их сумочки с документами перепутали, из-за чего пресса была введена в заблуждение.

Эти и другие подобные им случаи могли вызвать подозрения лишь у того, кто знал о зонах Долли, прочие не усмотрели бы в них ничего необычного.

Однако если б замена происходила только при ранней смерти «оригинала», большинство клоннеров оставалось бы невостребованным. А между тем каждый обходился в огромную сумму, поскольку для того, чтобы они были в состоянии в любой момент заменить «подлинник», им требовались соответствующие условия для занятий тем же видом деятельности и вся информация о его достижениях. Клоннеры были неизбежно моложе «оригиналов» (вызванное этим обстоятельством внешнее различие легко корректировалось пластической медициной), и Книжник подозревал, что долгая жизнь многих выдающихся личностей скрывает под собой подмену. Если это было действительно так, то почти все клоннеры в конечном итоге попадали в нормальную человеческую среду. Ответ на вопрос, почему ни один из них не раскрыл глаза обществу, был прост. Во-первых, все клоннеры занимали высокое положение в своей сфере, а открыв правду, неизбежно стали бы изгоями. Во-вторых, дураков среди них не было, и каждый прекрасно понимал, что в случае излишней болтливости спецслужбы мигом заткнут ему рот самым радикальным способом.

Были предположения Книжника верны полностью или лишь отчасти, для Святослава и его спутников значения не имело. Для них главным было войти в зону и подать условный сигнал, а дальше… Дальше оставалось надеяться, что Книжник знал, что делал, когда посылал их в этот долгий и опасный путь.

Во время последней перед зоной ночевки Святослав сказал:

— Надо обсудить один вопросик, малоприятный, но необходимый. Чтобы не было недоразумений.

— Валяй, — хмуро буркнул Кирилл; он все еще злился на Святослава и огрызался, когда тот заговаривал с ним. — Какие нам светят неприятности помимо того, что жандармы с радостью нас прикончат?

— Вся беда в том, что они как раз, наоборот, постараются нас не прикончить, — серьезно пояснил Святослав. — Поэтому необходимо заранее решить, как поступить, если нас обнаружат.

Иоанн спокойно спросил:

— Какие у тебя есть предложения?

— Если нас засекут на периметре, взрываем заряд «страйка». У меня их два. А если внутри зоны — каждому придется воспользоваться своей «конфеткой». Разумеется, сначала надо уничтожить оба сигнальных передатчика. Выстрела из КОРа или автомата будет достаточно. Как, согласны?

— Да, — не колеблясь ответил Иоанн, — я согласен.

— Я тоже, — сказала Мария, а Кирилл по-прежнему хмуро пробормотал:

— Хотел бы я знать, стоит ли наш Долли всего этого…

— Узнаешь, если мы доберемся до него. Так да или нет?

Кирилл пожал плечами:

— Да. Хотя, по правде говоря, я не представляю, что спецслужбы могут из нас вытянуть, ведь мы понятия не имеем, кто из клоннеров зоны — наш Долли.

— Охранники могут использовать нас как приманку для него. Нет смысла рисковать, тем более что потом нас все равно убьют. Тех, кому известно о зонах Долли, в живых не оставят.

— Ладно, я же сказал «да», — раздраженно произнес Кирилл. — Незачем меня убеждать.

— Я не убеждаю, а разъясняю ситуацию.

— Мы сами не дураки, чего тут разъяснять?

— Тогда будем считать, что вопрос исчерпан, — подвел итог Святослав.

После этого разговора он отдал второй заряд Иоанну.

Когда они достигли зоны (это произошло под вечер) и через бинокли рассмотрели заграждения, у Святослава упало сердце: здесь были сосредоточены все виды препятствий, с какими ему доводилось иметь дело, и еще кое-что сверх того.