Древесная магия партикуляристов - Варвара Мадоши

— Но рано или поздно он потребует, — заметил Томас. — Он не только ответственный, но и весьма упрямый молодой человек.

— Именно.

— А вы не хотите его убивать, брат.

— Конечно, не хочу, — кивнул Рютгер. — Разве это не естественно — не хотеть терять такую многообещающую жизнь?.. К тому же, он был бы весьма хорош собой, если бы не эта ужасная борода, — граф Марофилл нервным жестом потер подбородок, будто опасаясь, что его сейчас изуродует короткая черная щетинка сродни матиасовской.

В ту ночь что-то странное творилось на улицах Варроны.

Все началось еще поздним вечером: дома не желали расхаживать туда и сюда, заглядывать друг другу в гости и обмениваться сплетнями; гильдии ведьм не проводили шабаши и не купались голышом в городских фонтанах, собирая попутно урожай очарованных богатеньких мальчиков, а орденские маги не затевали веселые пирушки с непременными жертвоприношениями и инициацией избранных. Лигу Ехидных Героев почти не осаждали недовольные их бесчинствами горожане: штук десять только прикорнули у ворот, ожидая возвращения Мэри и Сью Гопкинсов из их обычного загула, а это разве серьезно?.. Это слезы, господа мои!

Даже во Дворце-на-Куче было крайне тихо: Регент накануне уехал в загородное поместье и забрал с собой обычный кворум придворных интриганов. Очевидно проникшись значимостью момента, сама Куча как-то меньше, чем обычно, оседала, комнаты почти не меняли своих форм… у Матиаса Бартока выдалось спокойное дежурство.

Спокойствие это выражалось не только в среде внешней, ныне ужасно избаловавшей неубийцу и телохранителя, но и в среде внутренней: весь вечер его величество Антуан изволил играть в шахматы с юным Лютером, не отвлекаясь на обычные свои шалости и проказы. Его старый гувернер благодарил богов и в сторонке пил чай с Юлией, благодарно посвящая ее в редчайшие государственные тайны, свидетелем которых он стал за многие свои годы во дворце, а Матиас, сидя в углу в позе лотоса, плел себе из травяных волокон новые шнурки взамен износившихся. Трава терпко пахла, и это отвлекало, однако партикулярист умел концентрироваться на задании.

— Баньши сегодня не кричит, — меланхолично заметил Лютер и зевнул пешку.

— Они всегда кричат, — рассеянно ответил король. — Все ждут, чтобы кто-то из кухонных собак издох, а они не дохнут.

— Вот именно, — с нажимом повторил Лютер и взял королевского слона. Антуан тут же сообразил, что потеря пешки вовсе не была зевком, но оставалось только рвать на себе волосы.

— Действительно, что-то подозрительно тихо, — проговорила Юлия, отставляя в сторону чашку с чаем.

И даже старый гувернер поперхнулся как раз на середине совершенно секретной истории убийства отца нынешнего короля.

Будто в ответ на ее слова за окном, в бархатной тишине осенней варронской ночи, раздались гулкие удары, как если бы кто-то молотил по земле огромным молотом, а черное звездное небо рассекли яркие лучи холодного голубого света.

— Ах, слава богам, все в порядке, — успокоенно произнесла Юлия и сделала еще глоток чая.

Мощно и густо ударил гонг. Тут же с деревьев дворцового парка взвились вороны и массово закаркали; пораженные баньши, напротив, бесполезными комками перьев, шерсти и голой, некрасиво розовой кожи попадали на землю или крыши дворцовых пристроек.

Густой бас поплыл над лесом, над кораблями в порту, над крышами домов, над развалинами предместий и над богатыми усадьбами знати вдоль реки. Радостно и торжественно, так, что слышно было даже последней пичуге в лесу, последней мыши-полевке, флегматично жующей травяные побеги, бас произнес:

— Жители благословенной Варроны! Сим объявляю для вас начало очередного ежегодного Большого Квеста!

— Однако на неделю раньше в этом году… — неуверенно произнес гувернер.

— Большой Квест! — Антуан и Лютер повскакивали со стульев, глаза их загорелись небесной радостью и торжеством. — Большой Квест! Пошлите в город, пошлите посмотрим!

Дверь в королевские покои распахнулась, вынесенная пинком. На пороге снова появились Мэри и Сью, причем на сей раз кроме меча Сью вооружилась несметным количеством сюрикенов, которые увешивали ее стройную фигуру от бедер до плеч, и двумя ножами на бедрах, а Мэри сменила пистолеты на две причудливого вида базуки, и кроме того вся сплошь обмоталась патронными лентами. Одна такая лента даже перехватывала ее волосы, а одна была кокетливо повязана бантиком на лифе.

Как каждая из них могла стоять под такой грудой железа, оставалось загадкой — одной из многих загадок, окутывающих прекрасных сестричек Гопкинс.

— Прошу прощения, — сурово начала Сюзанна Анаксиомена, — шеф Барток! Мы должны…

— …вас покинуть, лапочки мои! — Марианна Аделаида выдала одну из своих стоваттных ехидных улыбок. — Нам, конечно, понятно, что вы без нас не выживете, и все равно нам придется явиться в последний момент, чтобы спасти вас от полчищ злобных захватчиков…

— …но долг все равно зовет! — закончила Сью, и пустила щедрую девичью слезу. Слеза упала на пол, ковер зашипел и задымился: такова была концентрация ехидства. — Мы просто обязаны участвовать в Большом Ежегодном Квесте!

Матиас нахмурился, и хмурость его обещала многие кары тем несчастным, которые рискнут отправиться в самоволку по любой причине, пусть это даже будет один Большой Ежегодный Квест или три малых. Однако Юлия тоже вскочила со своего места, опрокинув чашку с чаем — к счастью, не на белое шелковое платье (благодаря сентиментальности Лауры Марофилл, у Юлии этих платьев теперь имелся запас) — и закричала:

— Матиас! Они просто обязаны участвовать! Ты знаешь, какой в этом Квесте призовой фонд?! Да мы Регента тогда купим с потрохами, с Марофиллами в придачу!

— Эээ… Юлия… — Лютер осторожно подергал девушку за юбку. — А ты знаешь, почему такой большой фонд? Он копился из поколения в поколение! Каждый король считал своим долгом что-то к нему добавить… но вообще-то этот фонд ни разу никому не выплачивался.

— Знаю, — легкомысленно заметила Юлия. — Но мы-то не все, правда, девочки? Со мной вы обойдете все остальные героические лиги!

Лютер хлопнул себя по лбу, Антуан издал восхищенный вопль, а Матиас… Матиас сделал вывод, что общение его невесты с Лигой Ехидных Героев оказалось палкой о двух концах.

Из дворца они выбрались весьма вовремя.

Не успели мраморные ступени парадной лестницы отгреметь под их ботинками, сапогами и бальными туфельками, не успели ворота черного хода захлопнуться за королем, его другом и его телохранителем, как тут же послышался странный треск и вой. Антуан было рванулся назад, посмотреть, что там: по его опыту, даже самые значительные оползни Кучи не давали таких восхитительных звуковых эффектов. Матиас, однако, без всякого напряжения поднял короля за шкирку и швырнул на руки Сью, быстро принявшей подачу его королевским величеством — рыжая Гопкинс, шедшая одной из первых, уже находилась в относительной безопасности под пологом парка.