Сафьяновая шкатулка - Сурен Даниелович Каспаров

На одно лишь короткое мгновение и почти незаметно дрогнули брови у Фрида. Но и этого было достаточно, чтобы деланное оживление как ветром сдуло с Норы.

— Но я еще не решила, поехать или нет! — сказала она быстро.

Фрид внимательно посмотрел на нее.

— А тебе хочется поехать?

— Конечно нет! Что мне делать в Москве? Да я там умру с тоски!

— Почему же сразу не отказалась?

— Я хотела сперва посоветоваться с тобой.

— Вот и хорошо, — сказал Фрид, — посоветуемся за обедом. Ладно?

— Ну тогда я пойду и накрою на стол, а вы тут поскорее заканчивайте, а то я умираю с голоду.

— Мы тоже умираем с голоду, — сказал Коробов.

Нора прошла в комнату, сняла пальто и стала накрывать на стол. Она была в недоумении: ее сообщение Фрид явно принял холодно, оно даже испугало его. Но почему? Всего лишь один месяц, каких-нибудь тридцать дней! Что может случиться за это время? Она догадывалась, что дело, конечно, не в том, что ему будет скучно без нее, даже тоскливо… А в чем-то другом. Но в чем? Спросить у Фрида? Едва ли он скажет, если даже это «другое» и есть. «Тем лучше, значит, придется отказаться от поездки! Не так уж много мы бываем вместе, чтобы еще целый месяц выбросить на какую-то дурацкую командировку!» Так думала она, но где-то в глубине души ей все же хотелось поехать в Москву — и не только затем, чтобы увидеть ее, но — и это было главное — поговорить с врачами насчет Фрида.

Вскоре Фрид с Алексеем сели за стол. Уже когда они входили в дверь, Нора по их лицам догадалась, что между ними произошел какой-то разговор, и, похоже, нелегкий. О чем они говорили? Почему ее еще не решенная поездка так смутила всех? Нора ломала голову над этими вопросами, но ничего толком не могла понять.

— Фрид, — сказала она, — если ты не хочешь, я могу отказаться от поездки. Я и сама не хочу ехать!

Коробов посмотрел на Фрида напряженным взглядом, явно желая поймать его ответный взгляд, но тот упорно отводил глаза.

— Нет, Нора, ты должна поехать, и ты непременно поедешь, — сказал Фрид. — Тебе это вдвойне необходимо, и по службе, да и рассеяться не помешает. Ты никогда не была в Москве?

— Нет.

— Тем более ты должна ехать, посмотреть Москву. Кто знает, когда тебе еще удастся побыть там. Будут, конечно, поездки на день, на два, но не на целый месяц. Так что тебе надо воспользоваться моментом. И к тому же работа есть работа. Посылают, значит, надо ехать!

Так длинно и многословно Фрид никого ни в чем не убеждал. И это его неожиданное многословие насторожило Нору больше всего.

— Я сейчас позвоню Андрею Михайловичу и скажу, что не могу поехать…

Фрид быстро взглянул на ее лицо, оно было полно решимости встать и позвонить начальнику.

— Не глупи. Мы уже договорились, что ты поедешь.

— Алексей Иванович, вы тоже советуете ехать?

Коробов как-то странно посмотрел на нее, на ее похудевшие впалые щеки, на платье, которое стало ей широковато, и ответил уклончиво:

— Мы будем скучать без тебя…

Нора улыбнулась и посмотрела на Фрида:

— А ты?

— Я тоже, — сказал Фрид, комкая между пальцами кусочек хлеба. — Мы все тут будем скучать, и Ибрагим, и дед Акоб…

У Норы тоскливо сжалось сердце: слова Фрида прозвучали сухо, как будто их сказал чужой человек, совсем чужой человек.

— Кстати, — добавил Фрид, не глядя на нее, — перед отъездом еще раз напомни мне о бумагах, их надо собрать…

— Так я же для этого и еду! — обрадованно воскликнула Нора.

Коробов бросил салфетку и встал, метнув на Фрида сердитый взгляд.

— Алексей Иванович, куда же вы?

— Спасибо, Нора, я уже наелся, пойду кончать с машиной, а то уже темнеет.

Поздно вечером он уехал. Фрид и Нора остались одни. Он сидел на диване и делал вид, будто просматривает газеты, полученные еще утром. Нора подсела к нему, отобрала газеты и бросила на пол.

— Фрид…

— Что?

— Ты действительно хочешь, чтобы я поехала?

Фрид обнял ее за плечи, привлек к себе.

— Нет, конечно, но это ведь надо.

— Поцелуй меня.

Фрид стал целовать ее руки, лицо, шею, плечи, волосы. Он целовал ее с такой жадной неистовостью, что Нора испугалась.

— Ты как будто прощаешься со мной, Фрид!..

Фрид молча откинулся на спинку дивана и закурил сигарету. Нора рассмеялась, обвила руками его шею.

— Глупенький ты мой, ты чего-то боишься, правда? Не бойся, милый, мне с тобой так хорошо… знаешь… ну так хорошо, что иногда у меня слезы наворачиваются на глаза! — Она помолчала и добавила тихо: — А ты меня сегодня напугал.

— Как это?

— Вот когда ты сказал, что все будут скучать без меня… Ты сказал это, как чужой!

Фрид молча курил сигарету. Нора пристально всматривалась в его напряженное лицо, пытаясь прочесть его мысли, но ей это не удавалось. Наконец Фрид сказал:

— Вторник — это когда?

— Послезавтра… Фрид, скажи только одно «нет» — и я никуда не поеду. Слышишь?

— Не говори вздор, Нора, — сказал он. — Поскучаем месяц друг без друга, ничего страшного. А тебе такая разрядка нужна.