Я и мои истинные - Яна Арская

«Тогда… приятного аппетита»

Ах он еще и язвит!

Вот обижусь и не буду с тобой тискаться, с сарказмом своим обжимайся, юморист. Вместо ответа дракон нежно потерся о мою макушку подбородком, игнорируя попытки увернуться. И я мгновенно оттаяла.

На небе светила убывающая луна. Самая обычная, бледно-песочная и очень большая. Конечно, у нее было свое название, но за неимением свободного времени мне никак не удавалось его выяснить.

Вскоре мы добрались до дерева, где находилось старое убежище Каина. Теперь здесь было гораздо чище, а еще появилась нормальная кровать и даже подобие японской ванны, изготовленное из гладкого, как стекло, дерева оссу. Хотя сейчас, в темноте их фиг найдешь. Ничего не видно.

Я вспомнила, как впервые тут оказалась.

Раненная и напуганная.

Дракон все время ходил нагишом, демонстрируя красоту сильного поджарого тела. А потом мы лежали вместе на выстеленном шкурой полу, разгоряченные, утратившие контроль, и терлись друг о друга с неистовой силой.

От одних воспоминаний становилось жарко.

Тут виска коснулись сухие губы. Бретели лёгкой туники поползли по плечам. Каин не терял зря времени, уже избавившись от остатков одежды и собираясь провернуть то же самое со мной. Ловко вывернулась из жадных рук и попросила:

— Не торопись. Я хочу насладиться уединением, мы так редко бываем одни.

— Нет.

Я не могла различить его лица, но уловила нотки нетерпения в усмехающемся голосе. Снова прикосновение — теперь к животу. Узкая прохладная ладонь привычно разогнала кровь и заставила потянуться навстречу.

— Нет, — шепнула тьма, даря поцелуй. — Довольно ожиданий. Я не отпущу тебя, пока мы не оглушим Пустоты звуками любви.

— Долго же орать придется.

От смущения из меня вечно лезли дурацие каламбуры. К счастью, решительность Каина не могло поколебать ничего, даже неуместный юмор. Он шел с уверенностью тарана: обхватил ладонью горло, повернул к себе спиной и притянул вплотную. Сдернул мою тунику одним движением, аккуратно и резко.

Шелковистая ткань упала к ступням, и я задохнулась от пронзительного чувства уязвимости своего обнаженного тела. Рядом с драконом оно казалось таким слабым. Мягким. Податливым.

«Сладким» — в тон отозвалась тьма, невесомо скользя по покрывшейся мурашками коже. Меня словно обвивали невидимые сети…

А ведь мы никогда не делали этого без света. Мне нравилось видеть своего любимого, считывать каждую эмоцию на лице. Теперь же я не могла полагаться на зрение и была полностью ведома. Уязвима.

«Не бойся… Я не отойду от тебя ни на шаг, моя мышка» — заверил Каин. Его пальцы очертили выемку пупка, дразнясь, поползли наверх, чтобы стать клеткой для молочно-белой пышной груди. Языком он прочертил дорожку от лопаток и до мочки уха.

— М-м!

Разум поплыл. А когда дракон сжал соски, чуть оттягивая их, потирая, я едва не вскрикнула. Ничего не видеть оказалось неожиданно приятно.

— Впусти меня в свой разум.

И я поддалась. Еще сильнее, полностью вверяясь во власть своего мужчины.

В горле Каина зародился довольный рокот. Он вошел в меня: и пальцами, и мыслями. Собственные желания окрасило чужим вожделением, горячей похотью. Пока его ладонь неистово терлась между моих подкашивающихся ног, я пыталась не утонуть в этом океане ощущений. Слишком много своих чувств он вливал меня. Стирал любые границы, впивался губами, зубами, волей — не позволяя отодвинуться и на секунду.

Моя, моя, моя…

Это слово эхом звучало в висках.

Пришлось закинуть руку на шею Каина, чтобы удержаться.

Я тону — совершенно отчетливо поняла, обвитая его сознанием. Я тону, и это самая прекрасная смерть из возможных. Затем он нашел мои губы, закрыл их своими. Смял. Подчинил.

Быстро, слишком быстро. Я же сейчас… Пришлось резко стиснуть бедра, между которых расположился его вздыбленный член, чтобы поймать момент и дойти до конца вместе. Каин толкнулся вперед, издал рыкающий звук…

Он изливался долго, яростно. Злясь на меня за хитрую уловку, не позволившую растянуть удовольствие.

— Это еще не все, — прошептали мрачно на ухо.

— Хо… хочешь отыграться?

Я все еще не могла отпустить его загривок и отдышаться. Власть дракона надо мной медленно ослабевала, но не уходила насовсем.

— Да.

Он аккуратно положил меня на кровать, ускользая куда-то в сторону. Закрыла глаза. Все равно ничего не видно — лишь неровные очертания предметов и лес снаружи.

Раздался всплеск воды. Я поняла, что Каин наполняет ванну отфильтрованной водой из бочки. Провела отставленным средним пальцем по животу, собирая капельки пота. Отлично. Это будет весьма кстати.

Деревянная круглая кадка с высокими стенками отлично вписывалась в общий интерьер. Дракон оттащил ее ближе к входу и подозвал меня. Я приблизилась, разглядывая заманчивый изгиб хвоста, перевалившегося через бортик и стекавшего вниз черной лентой.

Здесь было куда светлее. Каин развалился в ванне, загадочно улыбаясь.

— И куда мне пристроиться? — поинтересовалась ехидно.

— Сверху… Ты ведь это любишь… Быть сверху.

Снова издевается. Нет, не поддамся, чтобы не подкармливать его внутреннего «тролля». С достоинством вздернула нос и устроилась на животе супруга, закинув ноги на, собственно, хвост. Чешуя — теперь уже не абсолютно-черная, цвета обожженной бездны — переливалась в лунном свете, словно на нее высыпали ведерко перламутровой пудры.

Она стала такой после линьки.

— Каин, — я заерзала в кольце его рук. — Ты ведь слышал о чем говорят в народе? Некоторые видят в тебе конкурента Аттиса.

«Он мне не конкурент. Он проиграл и уже давно»

— Не спорю… Мы с тобой уже об этом говорили, но я все же повторю: а что будет, если на свет появятся дракончики?

— Не появятся, — Он аж передернулся.

— Послушай, все может случиться. Дети, они ведь будут первыми на очереди… — раздвоенный язык вторгся между губ, заставляя замолчать.

Каин не дал опомниться. Не дал передохнуть. Удерживая меня в объятиях, он возложил мою ладонь на свой пах. Из воды показались два возбужденных органа, которым дракон настойчиво призывал уделить внимание. Он стиснул мои пальцы поверх напряженных головок. Повел вниз.

— Ка-а-аин, — просяще