Кровавый пакт - Дэн Абнетт

эти неспешные обеды, вечера в клубе. Должно быть странно принять, что твоя активная служба окончена, и что это конец, заниматься менторством новобранцев и отращивать пузо, пока сидишь в офисе на пути к полуотставке.

— Что происходит? — спросил Бленнер, подойдя к Гаунту. Он нашел свою неуловимую перчатку.

— Ничего.

— Не надо мне вот этого, Ибрам. Этот взгляд. Зеттсман был здесь, всего лишь мгновение назад. Я видел, как он уходит. Что он тебе сказал?

— Ничего, — снова сказал Гаунт.

— Я опрокину тебя на землю, и не думай, что не смогу.

Гаунт посмотрел на Бленнера. Бленнер все еще не привык к вспышке в новых глазах старого друга.

— Зеттсман просто сказал кое-что, — ответил Гаунт. — Он ничего такого не имел в виду. Это просто то, о чем я раньше совсем не думал.

— Ну, и о чем? — спросил Бленнер. — Что ты обязан всей своей карьерой моему вдохновляющему примеру?

— Эта деталь, очевидно, пришла из-за возмущения, — сказал Гаунт. — Нет, он просто выдумал, что со мной все. Даже не подумал о втором варианте. В этом не было никакого злого умысла. Он просто принял как должное мысль, что я сыграл свою роль, и что моя карьера на передовой окончена.

— Ах, — произнес Бленнер.

— Я всегда предполагал что, в свое время, придет приказ, и я заберу Первый и Единственный назад на передовую. Основной фронт крестового похода, вторичный фронт, без разницы. Мне никогда не приходило на ум, что может быть другой вариант.

— Ты слишком много беспокоишься, — сказал Бленнер.

— Мне снова дадут должность, так ведь?

— Ты слишком много беспокоишься.

— Но...

— Слушай, старик, — сказал Бленнер, похлопывая Гаунта по руке, — ты был на передовой чертовски долго. Ты и Призраки, сколько это было?

— С Основания? Двенадцать лет.

— Двенадцать чертовых лет, старик! Двенадцать чертовых лет без отвода с передовой! Большинство полковых командиров послали бы официальные жалобы на самый верх командования!

— Я думал об этом.

— И спасибо, что они отвели вас до того, как тебе пришлось.

— После Яго прошло два года, Вэй.

— Тебе нужно было это время, чтобы восстановиться, старый ты дьявол. Ублюдки почти убили тебя. — Гаунт пожал плечами.

— Мы уже отдохнули, — сказал он. — Мы проделали весь этот путь назад на Балгаут, на мир, который я не ожидал снова увидеть, и мы сидим тут уже год, толстея, скучая и теряя форму, и ни одна из этих вещей не наполняла меня тревогой, потому что я ожидал приказа об отправлении каждый день.

— Он наступит, — сказал Бленнер.

— Да?

— Да.

— Они пошлют меня назад?

— Ради Трона, Ибрам, ты чертовский парень с плакатов за нелепый Имперский героизм. Они не смогут долго обойтись без тебя на передовой. — Гаунт кивнул.

— Если хочешь знать мое мнение, — сказал Бленнер, направляясь к двери, — я не понимаю, почему ты так чертовски спешишь.

Снаружи был зимний холод, такой же причиняющий беспокойство, как и настроение Гаунта. Небо было слегка розовым, и свет превратил городской пейзаж в бледный белый. Они стояли на лестнице и надели перчатки, их дыхание парило.

— Простите за задержку, сэры, — сказал швейцар. Служебная машина Гаунта еще не появилась. Харгитер стоял внизу на мостовой, ожидая, когда его лимузин прибудет из гаража. Они присоединились к нему.

Харгитер изучал горизонт. Еще много шпилей и куполов все еще были одеты в леса и брезент. Там все еще отсутствовали части, как при улыбке с промежутками между зубов.

— Вы были здесь, так ведь? — спросил Харгитер.

— Ох, тогда все было совершенно по-другому, — сказал Бленнер. — Я помню Башню Плутократов...

— Тебя здесь не было, Вэй, — сказал Гаунт. — Ты и Грегорианцы были на Хиске.

— Справедливо, — надулся Бленнер. — Если бы ты дал мне закончить, я собирался сказать «Я помню Башню Плутократов по множеству гравюр и эстампов, которые я видел». Да, Ибрам был здесь. На самом деле, я думаю, что он – основная причина, по которой здесь нет больше Башни Плутократов.

— Я сомневаюсь, что ты узнаешь это место, — сказал Харгитер. — Здесь была такая дробилка, что мало что осталось из того, что стояло, когда ты был здесь.

— Нет, — согласился Гаунт. — Время проходит и вещи меняются. Ты склонен видеть вещи другими глазами.

— Конечно, в его случае, — сказал Бленнер, — он имеет это в виду буквально.

III. КАПИТАН ДАУР И ВАЛЕТ КУБКОВ

Он дошел до конца Селвайр Стрит, а затем, на расположенном на сквозняке углу, проверил инструкции, которые были написаны на клочке бумаги. Дневной свет быстро исчезал, и ощущалось так, как будто он забирал тепло с собой. Он задумался, пойдет ли снег. Он задумался, будет ли он таким сильным, как проблемы, в которые он собирался ввязаться.

Налево от угла, говорилось в инструкции, по дороге, а затем через маленький двор, скрытый позади торгового дома и швейной. Вниз шесть ступеней с уровня улицы, туда, где перила из черного железа заканчиваются клювом грифона. Там будет красная дверь, цвета ленты медали победы.

Также, подумал он, цвета, который как правило был похож на края страницы обвинительного листа Комиссариата.

Не было смысла думать об этом. Он зашел слишком далеко, чтобы повернуть назад. Он пошел вниз по лестнице, и нажал на кнопку звонка цвета слоновой кости. Он ждал. Двор наверху был освещен огнями из швейной. Они работали допоздна. Он мог слышать стук швейных машин и ткацких станков, похожих на отдаленный огонь стабберов.

Дверь открылась, и красивая женщина в зеленом платье посмотрела на него.