Счастье Мелинды - Людмила Лапина

– Вход в папин кабинет оказался завален рухнувшим потолком,

– ответила Джина.

– А окно? Вы не пытались влезть в окно?

– Я так растерялась, – жалобно сказала Джина.

– Ты лежала без памяти…

– Ну-ну, все уже прошло, – ласково сказала Мелинда и поцеловала руку тети.

– А не влезть ли нам сегодня в окно дедушкиного кабинета?

Джина смахнула слезы и улыбнулась:

– Как хочешь, дорогая.

– Мы пойдем сегодня ночью, – сказал Милли.

– Ты вполне здорова, детка? – встревожено спросила Джина.

– Я лазила в это окно с четырех лет, – засмеялась Мелинда.

– И, тетушка, мне не понравилось, как миссис Тейлор обходится с вами.

– Она хозяйка дома, дающего нам кров после случившегося с нами несчастья, не забывай об этом, – строго сказала Джина.

– Тейлоры всегда нам завидовали, – хмыкнула Мелинда.

– Тетя, дорогая, я уже совсем поправилась и не буду вам в тягость, – и она умоляюще посмотрела на Джин.

– Что ж, давай подумаем, как это устроить, – улыбнулась мисс Келли.

Южная ночь наступила быстро. После скромного ужина – но яблочный пирог удался на диво – дамы пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по спальням. Мелинда не собиралась спать, она металась по комнате, пытаясь ходьбой заглушить нервное напряжение. Наконец она остановилась и попыталась думать логически – что ей нужнее всего сегодня ночью? Конечно, пистолет. Она быстро разобрала кольт, собрала его и перезарядила, а потом привязала к правой ноге около колена кожаным ремешком. Приятная тяжесть знакомого оружия придала девушке уверенности. Милли надела сатиновое траурное платье, черный рабочий фартук и набила его карманы запасными патронами. Что еще? Свечи и спички. Она спустилась на кухню, пошарила в шкафах и прибавила к своему снаряжению коробку шведских спичек и четыре восковые белые свечи, поднялась к комнате тети и, осторожно царапая дверь, позвала:

– Тетя Джина, нам уже пора.

Дверь открылась. Джина стояла на пороге в черном платье и черной кружевной мантилье.

– Пойдем, моя девочка.

Женщины осторожно спустились вниз. До "Райского уголка" от "Кипарисовой рощи" по дороге около двадцати миль. Лесом, конечно, короче, но леди никогда не вошли бы в него ночью. Негры их плантации рассказывали шепотом жуткие истории про таинственных существ, обитающих в этом лесу, и кое-какие слухи дошли до хозяев. А там, где лес подходил к болоту, стояла жалкая хижина семейства Нили. Как хотелось Мелинде никогда в жизни не знать об их существовании.

В конюшне хозяек ждал негр Джонас. Он уже оседлал трех лошадей и подсадил дам в седла. После короткого, но яростного разговора шепотом леди смирились с тем, что он будет их сопровождать, и Джонас поехал сзади, как грум, сопровождающий дам-амазонок. Джина и Мелинда ехали рядом.

В былые времена они садились в седла в бархатных или шелковых амазонках, застегнутых на драгоценные камни, оправленные в золото. Мисс Келли любила рубины, мисс Лаумер больше подходили сапфиры и изумруды. Их высокие цилиндры обвивали тонкие вуали, развеваемые свежим встречным ветром. Шлейфы дам свисали до земли. Сопровождали хозяек красивые чернокожие грумы в белых лосинах, париках и цилиндрах. Ливреи у них были ярко-алые, украшенные золотыми позументами. Белые леди страстно любили верховую езду и выезжали почти каждое утро, на рассвете, пока яростное южное солнце не нагрело воздух. Безмятежная, счастливая, довоенная жизнь. Как бы ни хотелось вернуть драгоценное прошлое, надо жить дальше.

В молчании они ехали около часа, стремясь скорее увидеть родной дом. Развалины, чернеющие в серебристом свете полной луны, предстали перед путниками неожиданно. Слезы выступили на глазах всех троих – печальный конец прежней жизни, единственно им знакомой, грудой закопченных обломков лежал перед ними. Но слезами горю не помочь, нечего и стараться. Сердито утерев глаза рукавом траурного платья, Мелинда направила своего мерина в объезд дома, под окно дедушкиного кабинета. Леди спешились с помощью верного негра, он взял лошадей под уздцы, закинул поводья на закопченные мраморные солнечные часы, все еще стоящие посреди сгоревшего розария, и подошел помочь хозяйкам забраться в окно кабинета "дорогого старого массы". Стекло лопнуло от бушевавшего здесь пламени. Очень осторожно, чтобы не порезаться, Мелинда перелезла подоконник и зажгла свечу. Быстро оглядев комнату, она увидела, что вся роскошная обстановка погибла в огне, на полу лежит толстый слой пепла, даже обивка стен из тисненой кордовской кожи выгорела. Милли прилепила зажженную свечу над тем местом, где находится сейф, спрятанный в стене, вынула пистолет и попросила тетю с Джонасом отойти подальше. Они отступили, а девушка резким движением выбила остатки стекла из рамы, вернула кольт на место и протянула тете руку, помогая влезть в окно. Джина перешагнула подоконник и горестно оглядела комнату:

– Боже, Боже, ничего не осталось.

– Надеюсь, содержимое сейфа не пострадало, – процедила Мелинда.

– Как же мы его откроем? – воскликнула Джина.

– Где дедушка хранил ключ?

– В своем столе, в потайном ящике.

– Да, от стола мало что осталось, – с иронической усмешкой сказала Мелинда, глядя на кучу остывших углей. Джина растерянно провела рукой по лбу:

– Я так надеялась, что мы найдем ключ.

– Не волнуйтесь, тетушка, – сказала Мелинда, вынула из кармана фартука еще одну свечу, зажгла ее от первой и подала Джин.

– Посветите мне, пожалуйста, – и, подойдя к стене, принялась очищать ее от клочьев обгоревшей обивки. Милли была спокойна и собрана. Ей казалось, что дедушка и бабушка, мама и папа стоят рядом и подсказывают, что ей надо сейчас делать. Вскоре опаленная огнем в нескольких местах дверца сейфа появилась перед наследницами.

– Дайте мне свечу, тетушка, – попросила Мелинда и, приподнявшись на цыпочки, прилепила вторую свечу к стене. Девушка приготовилась стрелять в замок – должен же он открыться.

– Отойдите, тетя Джина, я сейчас открою этот сейф, – холодно усмехнувшись, Мелинда небрежно, через плечо, ткнула пальцем в дверцу и застыла от изумления – замок вдруг повернулся с мелодичным щелканьем. Онемев, женщины смотрели и слушали – дверца сейфа приглашающе открылась. Они упали на колени и горячо возблагодарили Господа за его милость.

Встав, они направились к сейфу, но гадкий смешок громко прозвучал в ночной тишине. Дамы подскочили, как ужаленные – в окно заглядывали два бородатых типа и, гнусно ухмыляясь, рассматривали растерявшихся женщин. Свежий воздух южной ночи наполнился запахами застарелого пота, перегара, несвежей одежды, исходившими от двух оборванцев. Джина и Мелинда их тут же узнали. Двое из болотных братьев Нили, белой рвани, возомнившей себя ровней Лаумерам и Тейлорам из-за того, что их собственный клочок лесистого заболоченного леса вклинился между землями двух обширных плантаций.

– Мисс Джина Келли, мисс Мелинда Лаумер, какая приятная встреча, прекрасные леди, – глумливо протянули братцы.

– Джентльмены, – слегка присела Мелинда, а мозг ее лихорадочно работал в поисках выхода из новой ловушки. Леди, занятые своим наследством, утратили бдительность.

– Прекрасные леди нас заждались, – протянули братья с ленивым южным акцентом и забрались в окно.

– Что вы делаете на нашей земле? – вышла вперед Джина.

– Была ваша, – хмыкнул Джаспер Нили – старший из шалопаев-братцев.

– Вы нарушили границу чужих владений, – резко сказала Мелинда.

– Предлагаю вам немедленно уйти.

– Сейчас, разбежались, – протянул младший брат с нехорошим блеском в глазах. Мелинда передернулась от отвращения – так смотрел на нее негодяй Джеффри Нили, и теперь она всегда узнает этот мужской похотливый взгляд. Ее затошнило от омерзения, но усилием воли она подавила панику, а мозг ее холодно просчитывал варианты спасения. Делать нечего, придется убить братцев того негодяя.

– Джаспер, я хочу младшую, – заныл Джилберт Нили.

– Наливной персик, так и ждет мужских прикосновений…

Старший дал младшему дружеский подзатыльник и объяснил:

– Я для начала, займусь, мисс Мелиндой, давно на нее смотрю, а ты начни с тетушки, потом поменяемся.

Мелинда громко икнула, схватила Джину за руку и оттащила себе за спину.

– Надменным аристократкам, кажется, не по нраву наше общество, а, Джаспер? – осклабился младший брат.

– Точно, их изящные ножки подгибаются, а по бархатным шкуркам бегут мурашки, – протянул Джаспер.

– Не делайте нам больно, добрые господа, – закатив глаза, простонала Мелинда.

– Ладно, я сегодня добрый, – согласился Джаспер.

– Бить не буду, так, самую малость, рук-ног тоже не выкручу.

Два брата с совершенно определенными намерениями двинулись к женщинам. Джина испустила пронзительный вопль и шарахнулась, потянув за собой Мелинду. Джонас крякнул и загородил хозяек.