Лучинушка - Ольга Дмитриевна Конаева

Митяй стукнул кулаком по столу, потом схватил Стешу за плечо, резко развернул к себе лицом и ударил по щеке. Стеша закрыла лицо руками. Он ударил её ещё раз по голове. Она вырвалась, схватила висевший у двери тулуп, и, как была в комнатных тапочках, выскочила на крыльцо. В окно было видно, что Митяй обувается, собираясь в погоню. Стеша отбежала подальше в сад и встала за старую яблоню. Горькие слёзы застилали глаза. Она зажимала рукой себе рот, чтобы не зарыдать во весь голос.

Митяй вышел на крыльцо и стал оглядывать двор. Заметив на снегу оставленный ею след, усмехнулся и пошел по нему к дереву, за которым пряталась Стеша.

– Ау, женаа! Хочешь поиграть в прятки? Я не против, давай поиграем. Чур, я иду искать, а кто плохо спрятался, того будем убивать. Слышь, Стешка, убивааать! Сейчас отведу тебя к оврагу, придушу и оставлю на съедение волкам. И всё будет шито крыто. А ведь неплохая идея, правда? Так что, будем играть или сама пойдешь, по – хорошему?

Стеша бросилась бежать в глубь сада, но Митяй догнал её, и, схватив за воротник тулупа, стал толкать впереди себя к калитке.

– Оставь меня, – закричала Стеша, пытаясь вырваться из его цепких рук, – чего ты хочешь?

– Чего я хочу? Я тебе уже сказал, чего я хочу. Ты меня достала, унизила перед всей деревней, и за это поплатишься. Такие суки, как ты, жить не должны.

– Я ни в чём не виновата и ничего плохого не делала.

– Ничего она не делала… А глазки Кирюхе кто строил, я?

– Да с чего ты взял, что я строила глазки? Никаких глазок я никому не строила.

– А по – твоему, я совсем дурак,– всё больше распалялся Митяй, подгоняя её в сторону оврага,– ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не знаю? Зря, что ли газетчики за тобой, как кобели за сучкой, бегают? Ишь ты, звезда… Будет тебе сейчас и звезда, и небо в алмазах.

– Хватит, Митя, мне холодно. У меня ноги промокли. Я тебя прошу, пойдём домой…

– Она меня просит! – гоготнул Митяй, – поздно, мать… Сейчас скормлю тебя волкам, тогда и пойду спать. А утром Кирюха опять пойдёт тебя искать. И я пойду, буду ему помогать. Буду очень стараться, потому как к утру не останется от тебя ни следочка. Вишь, как метёт?

– Да ты совсем сошел с ума… Почему это ты решил, что волки съедят именно меня, а не тебя?

– А тут арифметика очень даже простая. Ты баба, а я мужик. Кто из нас будет помягче и послаще? Конечно, ты. Вот то – то же.

В это время где – то неподалёку раздался волчий вой. Стеша невольно прижалась к мужу, ища защиты у того, кто вёл её на смерть. Да она и не верила в то, что он действительно этого хотел. Как обычно, ему захотелось покуражиться, показать, что и он чего – то стоит, но обида и пьяная удаль не позволяли остановиться. Митяй мигом протрезвел. Он попятился, таща Стешу за собой, и оглядываясь по сторонам в поисках опасности. Волки снова завыли в несколько голосов. Они были где – то рядом, но на глаза не показывались. Митяй некоторое время продолжал пятиться, потом схватил Стешу за руку и оба побежали что было сил. Волки завыли ещё раз, словно предупреждая людей о том, кто хозяин этой территории, и затихли. В крайнем дворе заскулила собака, робко и тоскливо. Ей ответила другая и, словно осмелев, чувствуя поддержку, обе остервенело залаяли. Им ответили другие, и лай покатился по деревне, переливаясь из края в край, словно вода в половодье.

Вернувшись домой, Митяй снова растопил погасшую печь и поставил на неё две кастрюли воды. Пока они грелись, оттирал Стешины ноги снегом, а потом долго отогревал горячей водой. Хорошенько распарив, бережно вытер махровым полотенцем, взял на руки, словно маленького ребёнка, и уложил в постель. Прибрав в комнате, лёг рядом и прижался к Стеше. Она лежала, сложив руки вдоль тела и вытянувшись в струнку, а он время от времени вздрагивал и обнимал её ещё сильней. За всё время они ни сказали друг другу ни слова.

Глава 2

С той поры всё в ней изменилось. Стеша работала на ферме, как и прежде, только стала ещё молчаливей, такой, какой была её бабушка. Дома старалась занять себя делом, однако её руки сами выполняли привычную работу, а мысли блуждали где – то далеко. В дурную погоду, поздними вечерами, она часто подходила к окну, долго вглядывалась в темноту и вслушивалась в завывания ветра, словно хотела услышать и понять что – то тайное и важное. Когда Митяй в такие минуты обращался к ней, она не слышала, или делала вид, что не слышит, а если он продолжал требовать ответа, смотрела на него тяжёлым взглядом, и казалось, что ещё немного , и она взвоет подобно раненой волчице. Однажды Митяй не выдержал и закричал:

– Чего ты туда засмотрелась? Что ты там увидела? А может кого – то ждёшь? Уж не Кирюху ли? Говори сейчас же…

Стеша стояла не оборачиваясь. Митяй решил посмотреть, что привлекает её взгляд, подошел к окну, и отдёрнув занавеску, посмотрел в темноту. Прямоугольник света падал на поленницу, сложенную напротив окна. На ней сидел огромный пёс, очень похожий на волка, и смотрел прямо на него. Митяй знал всех собак в округе наперечёт, но такого не было ни у кого, это он знал точно. Митяй постучал костяшками пальцев по стеклу и крикнул «а ну пошёл отсюда!».

Пёс ощетинился, и, оскалившись, резко подался вперёд, словно собирался прыгнуть. Видимо, тонкого оконного стекла он не замечал или преградой для себя не считал. Митяй ощутил пробежавший по спине холодок, отшатнулся от окна и задёрнул занавеску. Повернувшись к Стеше, увидел холодный, невозмутимый взгляд и слегка искривлённые в насмешливой полуулыбке губы. Точно так смотрел на него зверь, сидевший за окном.

– Ведьма!!!– закричал Митяй, пятясь от неё, – да ты же ведьма… Не зря тебя даже волки не тронули… Ничего, завтра мужики будут делать на них облаву. Повыбьют всех до единого.

В глазах Стеши блеснула тревога.

– Откуда ты знаешь? – спросила она.

– Мужики рассказывали. Кирюха с охотниками договорился, а их приглашал в загонщики. Ивантеевские тоже придут. И я пойду.

Стеша медленно сняла с гвоздя тулуп, накинула на плечи и открыла дверь.

– Ты куда это собралась? Вернись сейчас же, дура! – крикнул Митяй.

Стеша на его крик не обратила никакого внимания и молча вышла на улицу. Митяй бросился к двери, начал обуваться, но