Судьба-индейка - Анатолий Софронов

Горлышкин. Что вы, Даша?

Даша (Горлышкину). Прошу прощенья. Слушаю и записываю.

Горлышкин. В рацион обязательно должны входить разнообразные белковые корма растительного и животного происхождения, а также минеральные, богатые фосфором и витаминами корма. Ясно?

Даша. Ясно. В чей рацион?

Лиза (поднявшись). Даша, так нельзя!

Даша. Что ты возмущаешься? Я спросила — в чей рацион?

Лиза. Но о чем же мы ведем речь?! Кого нужно кормить так, чтобы добиться наибольшей товарности?! Кого? Ты понимаешь, кого?!

Даша. Это же ясно... Индюшек. Но мне показалось — разговор идет о нашем рационе... Я испугалась.

Лиза. Чего ты испугалась?

Даша. Я боюсь фосфора, он светится. Меня же могут увидеть насквозь. И белковых кормов боюсь! От них очень прибавляют в весе. А я берегу талию.

Лиза. Сегодня приедет Ангелина Ивановна, она уж спросит, чем мы тут занимались!

Даша. Я, например, отлично усвоила вопрос о селекции и отбраковке слабого поголовья индеек еще в период, когда они делают первые шаги в жизни. Это важно?

Горлышкин. Очень даже важно.

Даша (Лизе). А ты все хочешь успеть за один месяц? Егор Архипович, у Ангелины Ивановны специального птичьего образования не было?

Горлышкин. Не было. Практика и природный ум.

Даша. А природный ум — как природный газ: если есть — есть, а если нет — так уж никогда не будет. (Горлышкину.) У нас с Лизой есть природный ум?

Лиза. Не отвечайте, Егор Архипович, на глупые вопросы, она кого хотите запутает... Ей лишь бы не заниматься.

Даша. На двух особей женского пола двух умных слишком много. Не случайно в техникуме про нас говорили: «Ум — хорошо, а полтора — лучше».

Горлышкин. Вы очень даже способные. И ежели переймете опыт Ангелины Ивановны в ее обращении с индейками...

Даша. А с индюками?

Горлышкин. Что вы имеете в виду?

Даша. Я имею в виду настоящих индюков. (Копирует, как кричат индюки. Горлышкину.) Пусть приезжает ваша Ангелина, я готова к экзаменам.

Горлышкин (смущенно). Почему же она моя?

Лиза (решительно). Даша, я уйду!

Даша (Горлышкину). Где Семен?

Горлышкин. Не имею точных сведений.

Даша. Вчера с вечера пришел к Пивню. С ружьями оба исчезли в неизвестном направлении.

Лиза. На рассвете в районе куриной фермы была стрельба...

Даша. Только ты, пожалуйста, не притворяйся, что ты об одних птицах думаешь! У тебя тоже в глазах огоньки про что другое пробегают... Вижу.

Лиза. Какие такие огоньки?

Даша. А ты знаешь, что Стендаль сказал?

Лиза. Знаю.

Даша. А Егор не знает.

Горлышкин. Читал «Красное и черное» и другие сочинения.

Даша. Я наизусть помню, что говорил классик французской литературы о женском разуме. «Он всегда вреден им, так как выступает на сцену только для того, чтобы пожурить их за вчерашнее наслаждение и повелеть им не наслаждаться завтра».

Лиза. Да ты соображаешь, что говоришь?

Даша. Так то ж не я. То французский классик Стендаль. Но, между прочим, я с ним согласна. (Поет и сама аккомпанирует на гитаре.)

Когда раскинет ветвиЗаречный сад весной,Вернусь я на рассветеОт милого домой.

Попробуй ты, сумей-каВсе в жизни угадать,Судьба — индейка,А жизнь — копейка,Ах, как мне счастье удержать?

Заря взойдет над речкойС моей мечтой в ладу;Я сяду на крылечко,И в дом я не пойду.

Попробуй ты, сумей-каВсе в жизни угадать,Судьба — индейка,А жизнь — копейка,Ах, как мне счастье удержать?

Когда б светился милый,Как яркая звезда,Ему бы подарилаЯ сердце навсегда.

Передает гитару Лизе, та играет и поет, Даша танцует.

Попробуй ты, сумей-каВсе в жизни угадать,Судьба — индейка,А жизнь — копейка,Ах, как мне счастье удержать?

Через забор лезут Пивень и Адамчик.

Адамчик. Тихо! Нас здесь нет, вы нас не видели.

Горлышкин. Вы што?

Пивень. Тихо!

Даша (Адамчику). Вы совершили преступление?

Адамчик. Подробности письмом. Нас преследуют по пятам.

Горлышкин. Кто преследует?

Пивень. Инспектор Буряк. Мы в кладовке пересидим. (Поспешно уходит с Адамчиком в дом.)

Горлышкин. Не иначе — в темноте подстрелили милиционера.

Даша. Неужели?!

Лиза. По-моему, ты волнуешься?

Даша. А как же? Мой домохозяин попался.

Во двор входит Буряк. За ним — Меланья.

Буряк. Извиняемся, товарищи. Сюда ведут следы.

Лиза. Какие следы?

Буряк. Злостных преступников и браконьеров.

Горлышкин. Ты что, Буряк, с утра заправился?

Буряк. Охотиться на лис в настоящий период года запрещено.

Меланья. Спиридон еще с вечера спал как убитый.

Буряк. Шесть лисьих трупов обнаружено возле посадок...

Меланья. Та ежели б они их убили, разве б оставили их в посадках? Спиридон бы мне из них шубейку, из чернобурок, сделал.

Буряк. Ты, тетка, зубы не заговаривай. Где твой зловредный преступник?

Меланья (Даше). Куда он, дочка, направился?

Даша. По-моему... По-моему... в магазин.

Меланья. Ага, в магазин... Правильно. У его одеколон кончился.

Буряк. Он что, на одеколон перешел?

Меланья. Ага... С тройного на цветочный. Еще хомут собирался купить...

Буряк. Тебе уже поздно в хомуте ходить. На ногу припадаешь. Позвольте в дом пройти.

Лиза. Хозяйки дома нет.

Буряк. А где ж она?

Лиза. В Ростове, на совещании передовиков птицеводов.

Буряк. Я только гляну. (Подходит к дому, смотрит в окна.)

Горлышкин (становясь перед Буряком). Товарищ Буряк, вы допускаете некультурные действия.

Буряк. А заниматься браконьерством в запрещенное время культурно?

Меланья. А шестьсот пятьдесят курчат за летний сезон — культурно?

Буряк. Сами небось порезали на лапшу, а на несчастных лисиц сваливаете. Лиса же безобидная животная! Она же сознательная, понимает, что государственное достояние трогать нельзя.

Горлышкин (с угрозой). Ты вот что, Буряк, ты иди по своему пути, но сюда не суйся, здесь живет передовой человек нашего совхозу.

Буряк. А что вы хату загораживаете?

Даша. И вовсе нет! (Отходит от крыльца.)

И в это мгновение Буряк одним рывком очутился на веранде и исчез в доме. За ним побежал Горлышкин.

Меланья. Боже ж ты мой! Они же ж там?

Лиза (трагически). Там! Там!

Меланья. Где же?

Даша. В кладовке!

Меланья. Застигнет. У Ангелины ж там укропу полно. А у Спиридона ноздря слабая — он же ж однажды чохом электрическую лампу в пылюгу превратил. Чихнул — и лампочка посыпалась.

Буряк выходит из дома, за ним Горлышкин.

Буряк. Их двое. Этот факт установлен. Двое!

Даша. А кто второй?

Буряк. Семен Адамчик! (Меланье.) Я буду вынужден задержать вас.

Меланья. Я лично тебе, Буряк, советую не задерживаться!

Буряк. Вы не угрожайте! Не угрожайте!

Горлышкин (с угрозой). Иди, Буряк, спокойненько отсюда. Ты никого не обнаружил? Никого. Что тебе еще надо? За плохую работу премию не дают.

Буряк. Все одно я их разоблачу! Они не скроются от судебной ответственности! (Идет к воротам.)

Слышится громогласный чих Пивня и Адамчика. Буряк оборачивается, но Горлышкин, Даша, Лиза и Меланья одновременно достают платки.

Меланья. Смотри, какой грипп гуляет по совхозу!

Буряк. Будьте здоровы. Лечиться надо.

Горлышкин. Благодарствую, товарищ инспектор!

Буряк уходит. На крыльце появляются Пивень и Адамчик. Они снова несколько раз чихают.

Даша. Да тише вы! Вернется Буряк!

Пивень. И шо она укроп в кладовке держит?

Меланья. А где шкурки?

Пивень. Трофеи остались у посадках!

Горлышкин (Адамчику). Тут второй день корреспондент шныряет по совхозу. Ангелину дожидается, С телевидения приехал. На весь край осрамит.