Русская армия на чужбине. Галлиполийская эпопея. Том 12 - Сергей Владимирович Волков

После отъезда генерала Врангеля продолжались работы по приведению в порядок и украшению лагеря. Вдоль линеек появились деревца, кусты и ветки в большом количестве, а возле палаток искусственные клумбы. Перед палатками пехоты были выложены из разноцветных камней наши национальные шевроны, номера рот и батальонов. Около знамен был выложен из камней громадный русский герб – двуглавый орел, – довольно тонкой работы и очень искусно и художественно исполненный. Выложены были и даты похода Яссы – Дон. На это все было положено много труда, но зато и лагерь стал совсем иной и принял более приятный для глаза вид. Жаль только, что кусты и елочки, а также можжевельник скоро вяли и осыпались и их приходилось часто заменять новыми.

В частях пища приготавливалась в общих котлах, где, как правило, варился суп из бульонных кубиков или галушки с легкой приправой, а также суп с крупой; иногда – знаменитые бобы, которые никак нельзя было полностью разварить, или картофель. Этим порядком все были довольны. Консервы, кокосовое масло, чай, хлеб, сахар выдавались каждому на руки. По всему лагерю были слышны знаменитые в Галлиполи «Кому?» – при дележе полученных продуктов. Дележ этот производился следующим образом: полученные продукты раскладывались по порциям по числу людей, и один из присутствовавших, указывая пальцем на одну из порций, спрашивал: «Кому?», другой, стоявший спиной к продуктам и, следовательно, не имевший возможности выбрать большую или меньшую порцию, называл фамилию получателя. Самым плохим днем, в отношении питания, был день, когда варились бобы, так как, как уже сказано, их невозможно было разварить.

21 декабря опять в лагере был посетитель. Прибыл князь Долгоруков, представитель Земского союза. Желавших его увидеть и услышать от него новости было столько, что они не смогли поместиться в предназначенной для беседы с ним палатке Дроздовского полка. Когда он спросил, в чем главная нужда в Галлиполи, ему было указано на слабое питание, отсутствие белья, обуви и обмундирования. Также просили оказать содействие и помощь по устройству в лагере и в городе бани и дезинфектора, оборудовать в лагере освещение и присылать книги и газеты. Князь Долгоруков все это записал и обещал принять меры и все зависящее от него сделать. Присутствовавшим он посоветовал держаться вместе, в беженцы из армии не уходить и удерживать от этого слабых духом. О русских партиях он сказал, что им грош цена, если не будет сохранена армия. Привел и исторический пример из борьбы за освобождение Италии, напомнив о Гарибальди, который мог тогда своим единомышленникам предложить только новые раны, холод, голод и мучения, но они были сильны духом, не испугались и остались с ним. Эти его тысяча человек, которых ничто не устрашило, и послужили тем здоровым кадром, на котором создалась сила, освободившая Италию. Говорил князь Долгоруков и о международном положении. О генерале Врангеле сказал, что он человек необыкновенной воли, энергии и государственного разума.

В декабре у дроздовцев работала комиссия по освидетельствованию записавшихся для получения категорий (категории, их было три, – состояние здоровья человека и возможность использования его для работы) и желавших покинуть ряды армии. В городе торговля шла полным ходом, и в магазинах, в качестве продавщиц, появились русские женщины. Положение русских женщин в изгнании оказалось во много раз хуже, чем положение мужчин, и в особенности чинов армии. К сожалению, нужда заставила многих женщин пойти даже на улицу.

В декабре же начались в лагере занятия по изучению французского языка и высшей математики. У дроздовцев занятия по изучению французского языка вели Шилов и Раевский128, а лекции по высшей математике читал профессор Даватц (во время Второй мировой войны он находился в рядах Русского корпуса и был убит во время бомбардировки).

Жизнь в Галлиполи текла своим чередом. Комиссия закончила свою работу, и около 1000 человек – чинов корпуса – получили категории, и все освобожденные от военной службы уехали 6 января в Константинополь.

По случаю православного сочельника выдача хлеба была увеличена, и каждый получил по 400 граммов очередного пайка и добавочно к нему по 250 граммов, как подарок к празднику Рождества Христова за счет средств, полученных от русских. Сам первый праздник вне Родины был отмечен тихо и скромно.

Вновь наступили будни. Продолжалась работа по прокладыванию полотна узкоколейки от города до лагеря. Неожиданно 11 января в Галлиполи вернулись из Константинополя все уволенные из армии категористы. Их вначале держали на пароходе, а потом для них устроили лагерь вдали от лагеря частей корпуса.

К этому времени, наконец, определился размер нашего дневного рациона – на некоторое время, – хотя вид продуктов и их ассортимент постоянно менялись. Стали выдавать в день на человека хлеба от 400 до 500 граммов, мясных консервов до 200 граммов, картофеля до 750 граммов, два грамма бульонных кубиков, до 20 граммов сахара и столько же кокосового масла, 1 грамм чая, немного соли и иногда добавочно 75 граммов муки. Картофель заменялся иногда на 100 граммов риса, чечевицы или фасоли. Иногда давали селедку или по 100 граммов камсы, но в такой день значительно урезывали количество мясных консервов. 10 и 11 января была раздача долгожданных лир. Все, вдруг разбогатев, стали готовиться и в лагере, и в городе к встрече Нового года по старому стилю.

13 января отпраздновали Новый год. В полночь загремели выстрелы, и непрерывная стрельба продолжалась довольно долго. Стреляли всюду по случаю праздника даже залпами, что вызвало у сенегальцев страшную панику. Со страху их часовые возле одного склада удрали с постов, а весь караул разбежался.

Обещанное обмундирование, белье и остальное, которое было вывезено из Крыма, так и не пришло для раздачи. Французы все забрали в свои руки и отправили в Марсель для продажи, а можно было бы одеть всю Русскую армию с иголочки, и еще остались бы запасы.

Предполагавшийся Крещенский парад пришлось отменить ввиду проливного дождя, и водосвятие состоялось позже. Вокруг лагеря появились в большом количестве зайцы, которые стали забегать и в самый лагерь. Появилось новое развлечение – ловля зайцев. Этим занимались все, кому не лень, и многие счастливцы возвращались в палатки с трофеями. Стали носиться слухи, что теперь лиры будут выдавать каждый месяц. Говорили о том, что генералу Кутепову французы прислали жалованье в размере 135 лир, но он деньги вернул обратно, пояснив, что он не может их принять и не желает получать жалованье до тех пор, пока его не будут получать