Венец рабов - Дэвид Вебер

Она не стала договаривать. Если Виктор помнил правильно, то что-то около шестидесяти процентов поверхности Конго характеризовалось как влажный тропический лес. А оставшиеся сорок процентов были по большей части ещё хуже: болота, заболоченные низменности, рукава рек - все представимые формы ландшафта, которые обещали сделать существование наземных войск печальным.

Решение Виктор увидел почти сразу же, хотя он был вполне уверен, что никто из эревонцев о нём бы даже не подумал. И вовсе не испытывал уверенности, что они примут идею, если он её предложит. Это было не то решение, на которое могли бы пойти осторожные предприниматели и торговцы, господствующие в олигархическом обществе Эревона.

Если он вообще выдвинет такое предложение, напомнил он себе, тщательно себя сдерживая. Его предварительные планы сработают только в случае, если…

Прямо сразу он мог видеть по меньшей мере два огромных "если". Прежде, чем начинать что-либо планировать на будущее, ему придётся установить собственные контакты с основными заинтересованными сторонами. Одна из которых…

Последняя мысль вызвала странное сочетание эмоций. Некоторое чувство вины, перемешанное с более ощутимым ожиданием. В конце концов, Наоми действительно не была его подружкой. И не вина Виктора, если единственный путь, который он мог придумать для связи с наиболее способным из офицеров вооружённых сил Солнечной Лиги в близлежащем пространстве, чисто случайно вёл к ослепительной улыбке.

- Давайте займёмся этим позже, - произнёс он, откашливаясь. - В настоящий момент, как я полагаю, Эревон рассержен на Мантикору за то, что та пальцем о палец не ударит, чтобы помочь им с вопросом Конго.

На лице Наоми читалось напряжение.

- Конго представляет для нас постоянную угрозу. Мы не особенно беспокоились, пока несколько лет назад мезанцы не обнаружили, что система обладает собственной туннельной сетью. Это всё изменило. Опасаться прямого нападения Мезы на Эревон разумеется нечего - однако кто знает, кому ещё эти подонки могут разрешить проход через сеть? Это смахивает на соседство с гангстером, у которого есть код от вашего чёрного хода. Звёздное Королевство заверяло нас, что после успешного завершения войны с Хевеном и заключения мира оно окажет нам любую необходимую помощь в решении проблемы Конго. Включая обещание использовать своё дипломатическое влияние для формирования абсолютной уверенности в том, что потуги любого бюрократа УПБ поддержать Мезу одним-двумя оперативными соединениями ФСЛ будут решительно пресечены. Естественно, эти гарантии давались правительством Кромарти.

Виктор ощутил необходимость сыграть роль адвоката дьявола. Не ради духа противоречия, но потому, что политические инстинкты подсказали ему, что в глазах эревонцев он должен был выглядеть объективным.

- Говоря начистоту, Кромарти скорее всего сдержал бы слово.

- Да, наверное. Однако вместо этого Кромарти был убит и ему на смену пришёл Высокий Хребет. И новый режим абсолютно чётко дал понять, что не чувствует себя связанным какими бы то ни было обещаниями, данными предыдущей администрацией. Бесчестные ублюдки, - категорично заявила она.

Виктор понимал гнев, скрытый в последнем восклицании. Ещё он знал, что ни одни мантикорец из теперешней администрации его бы не понял. Неофициальный стиль эревонской политики базировался на обычаях, абсолютно чуждых людям типа барона Высокого Хребта. На Эревоне слово человека считали его обязательством - и это обязательство признавалось заинтересованными семействами. Если человек давал обязательство и по какой-либо причине был неспособен его сдержать, ожидалось, что обязательство выполнят родичи.

Пожалуй, наиболее популярной поговоркой на Эревоне было: "Сделка есть сделка". Эревонцы печально прославились по всей галактике - в собственном секторе, по крайней мере, а также в тех секторах Лиги, которые имели с ними регулярные контакты - как неисправимые торгаши и барыги. Однако также они были известны и тем, что после того как сделка заключена, на них можно полностью положиться. Так что неудивительно, что среди всех промышленно развитых миров галактики именно на Эревоне на адвокатов приходилась наименьшая относительная доля населения. Эревонцы просто не воспринимали понятие "сутяжничество" - хотя самая бородатая шутка о них в мирах Солнечной Лиги была о человеке, предъявляющем своей матери иск за травму, причинённую ему его рождением.

- Хорошо, тогда всё. Думаю, я уже достаточно хорошо понял основные параметры проблемы. По крайней мере текущие. Я должен буду, хм… разузнать кое-что. Где и когда мы сможем встретиться с твоим дядей?

Наоми усмехнулась.

- В "Цене греха", где же ещё?

Джинни захлопала в ладоши.

- Ох, я давно мечтала увидеть это место! - она вскочила на ноги и накинулась на свой гардероб с чрезмерным, с точки зрения Виктора, энтузиазмом. - Погодите, сейчас вы увидите, как я наряжусь. Виктор от смущения будет красным, как омар!

Пятью минутами спустя она шествовала по номеру, демонстрируя наряд. Виктор почти в точности походил на омара, вплоть до ссутуленной спины. Когда же Наоми заявила, что собирается одеться в том же стиле, что и Джинни, и превзойти её, всякий беспристрастный наблюдатель сказал бы, что Виктор похож больше на рака-отшельника, отчаянно отыскивающего раковину, в которую можно спрятаться.

К своему облегчению Виктор обнаружил, что встреча с Вальтером Имбеси не может произойти немедленно, поскольку эревонец был занят какими-то другими неотложными делами. Он располагал как минимум сутками или двумя относительного спокойствия до того, как должен будет взойти на борт шаттла, направляющегося на космическую станцию, являвшуюся самой скандально известной достопримечательностью Эревона, в сопровождении двух женщин, которые, похоже, были полны решимости прикончить его путём смерти от смущения.

Несомненно, термин "спокойствие" в понимании Виктора озадачил бы большинство людей, которые обычно не связывают это слово с плетением интриг и заговоров и передвижением украдкой в тенях. Но это была жизнь, к которой Виктор за последние несколько лет привык.

Привык до того, что не испытывал никаких колебаний относительно проникновения ранним утром следующего дня на находящийся под командованием мантикорских офицеров военный корабль в личине таможенного чиновника. Да и почему он должен был колебаться? В конце концов, формально это был не мантикорский корабль. И хотя сам Виктор формально не являлся таможенным чиновником, камуфляж был одобрен племянницей эревонского магната, который даже при том, что ни он сам ни его племянница формально не являлись должностными лицами эревонского правительства, не испытал ни малейших затруднений при получении соответствующих документов в кратчайшее время.