Стервец - Орис Хант

– Могу ли я служить вместе с моим нынешним коллегой, Форсом?

– Вы имеете в виду, в жандармерии?

– Ну да.

Царь сложил руки домиком.

– Видите ли, как Великий Князь вы будете обладать исключительным правом на участие в любой сфере деятельности правительства, в которой вы компетентны. Однако это не означает, что ваши друзья и знакомые также обладают этим правом. Непотизм – это…

– …превышение полномочий. Знаю, – кивнул Корд. – Но я имею в виду другое. Может ли он сдать экзамены или что там нужно, чтобы пройти на службу в жандармерию?

– О, несомненно! Однако требования к жандармам намного выше, и результаты тестов должны быть исключительными. Если ваш друг не пройдёт безошибочно с первой попытки, путь в жандармерию ему будет закрыт навсегда.

– Понятно.

– У вас ещё есть вопросы?

Корд задумался.

– Пожалуй. Вы ведь навели обо мне справки, верно?

– Ещё до нашей первой с вами встречи.

– Ужин был устроен, чтобы посмотреть на меня вживую?

– Да.

– Какое мнение вы составили обо мне?

Царь улыбнулся.

– Знаете, когда моя дочь впервые описывала вас, она упомянула, что вы имеете привычку говорить напрямую. Ей эта черта очень понравилась.

– Просто экономлю время, – отмахнулся Корд, немного смутившись.

– Кроме того, она охарактеризовала вас как очень умного человека.

– Преувеличение, – пожал плечами Корд, смущаясь всё сильнее.

– Позже Диа отметила специфический юмор и способность говорить о вещах, которые в приличном обществе сочли бы постыдными, а также склонность нарушать правила, если они противоречат вашим намерениям.

– Про сельский туалет она вам, как я вижу, рассказала…

Царь хохотнул.

– Я также узнал о ваших профессиональных достижениях. О нестандартной логике, подчас не имевшей под собой видимых оснований, но неизменно приводившей к поимке преступника. И многое другое…

Царь сделал паузу.

– Я не вижу смысла перечислять вашу полную характеристику, однако, изучив её, я сделал вывод: лучшего кандидата на титул Великого Князя и мужа моей дочери подобрать сложно.

– Хм. Почему?

– Предположите.

– Ваша дочь такая же?

Царь рассмеялся.

– Именно, Корд, именно! Она, конечно, не расследует преступления и не шутит про, простите, экскременты, но в остальном ваша и её характеристики практически идентичны! А уж какая она авантюристка – вы бы знали! Впрочем, думаю, вам ещё предстоит почувствовать это на себе.

Они ещё немного поговорили о том о сём до возвращения радостной Дии.

– Всё готово! – возвестила она. – Официально я теперь тебе жена!

Естественно, это следовало отметить. Но праздник решили отложить на вторую декаду декабря, и тому было несколько причин.

Во-первых, Диа не хотела устраивать одни гулянки за другими – они всего три дня как вернулись из «Тихого бора». В конце концов, и от отдыха нужно отдыхать. К тому же Царь предложил отметить свадьбу в их загородном доме всем вместе, а значит, день следовало выбрать такой, чтоб подстроиться под его расписание.

Во-вторых, других дел было невпроворот.

В тот же вечер, когда Корд сделал Дие предложение, Небо сообщила, что хочет уволиться. Со смертью Мадам её в «Голубых глазках» ничего не держало, к тому же она была на ранних сроках беременности (Мир тогда так засмущался от поздравлений, что сделал вид, будто дегустирует вино, а Небо отреагировала в своём стиле: начала спасибкать на каждое доброе слово).

Вот только с увольнением возникли проблемы: новый директор «Голубых глазок» не захотел отпускать одну из лучших своих работниц, а потом чинил ей препоны, однажды дошло дело и до прямых угроз. Когда девушка рассказала об этом Корду с Дией, те тут же позвонили нужным людям, которые пригрозили борделю проверками. В итоге директору ничего не оставалось, кроме как отпустить Небо на все четыре стороны и выплатить ей выходное пособие в размере полугодовой зарплаты.

Буквально на следующий день после увольнения девушка устроилась официанткой в одно крупное сетевое кафе. Достаточно простенькое, чтобы шанс наткнуться на её бывших клиентов был минимальным. Позже рассказала: ей удавалось настолько легко находить общий язык с гостями, что те уходили от неё с улыбкой, а она – с чаевыми. По итогу даже в доходах не так сильно потеряла, как предполагала.

А вот у Корда на работе был напряг: близился годовой отчёт. Так как многие работники Управления были теми ещё любителями заполнять журналы вовремя, все носились, как угорелые, и спирали вину друг на друга. А мелкие преступления в Центральном районе продолжали происходить, и им тоже требовалось внимание…

Зато по делу Стервеца решили поставить точку.

Они собрались всей следственной группой в зале для совещаний. Корд, Форс, судмед, трое криминалистов, кинолог и ещё полтора десятка сотрудников, участвовавших в следствии во времена того или иного убийства. Шеф стоял перед ними за кафедрой.

– Итак, – серьёзно сказал он. – Я правильно понимаю, у нас до сих пор нет даже предположения о том, кто это может быть?

Корд поднялся со своего места.

– У нас миллион предположений. Нет конкретного лица. Даже признаков. Мы до сих пор не знаем, мужчина это или женщина, не говоря уже о внешности, возрасте или тому подобном.

– Что вы предприняли для того, чтобы раскрыть личность убийцы?

Шеф знал дело Стервеца досконально, но проговорить перед всеми требовалось.

– Всё возможное. Работа со свидетелями, анализ улик, дважды проводился следственный эксперимент – по первому и второму убийству. Обо всех розыскных мероприятиях подробно указано в отчёте.

Шеф кивнул.

– А что скажете вы, Корд? Какие ваши мысли насчёт убийцы?

– Я думаю, он либо суперпрофессионал, либо чрезвычайно везучий гад. – В зале послышался одинокий смешок, который через мгновение стих. – Он не оставил ни одного отпечатка или орудия убийства, за исключением случаев, когда, видимо, делал это намеренно.

– Каковы наши шансы на его поимку?

– Минимальные, если он не совершит ошибку. Или ему повезёт чуть меньше обычного.

Шеф снова кивнул и оглядел аудиторию. Перед ним собрались высококлассные специалисты, собравшие огромное количество материалов по каждому делу. Специалисты, отлично провёдшие розыскную работу. Специалисты, стыдливо прячущие сейчас глаза, ведь ничто из вышеперечисленного не помогло им подобраться к Стервецу.

Но самое страшное, Шеф абсолютно ни к чему не мог придраться. Работа была выполнена безукоризненно. Вот только этого оказалось мало.

Убийца их сделал.

– Что я хочу сказать… – медленно начал Шеф, параллельно обдумывая, как бы помягче сформулировать. – А, к чёрту. – Шеф вышел из-за трибуны. – Мужики, честно скажу, я устал от бесконечной волыны по делу Стервеца. И он не убивал уже с октября: я сомневаюсь, что гибель бомжа в парке – его рук дело. Возможно, маньяк добился, чего хотел. Возможно, ненадолго залёг на дно. В любом случае