Если ты, то я - Ивонн Вун
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А потом прогремела новость.
На пятом уроке мой мобильный чуть не разорвался от сообщений. Класс наполнился едва слышным шорохом: все полезли в телефоны. Кейт и Сима посмотрели в мою сторону, потом Амина бросила на меня сочувственный взгляд. Я открыла «Фаçад». Десятки незнакомцев отмечали меня в новостных постах, озаглавленных примерно одинаково: «Арестована основательница “РетроГрама” Митци Эрст», «Обвиняется в хищениях и мошенничестве».
Время вдруг замерло. Воздух задрожал вокруг пальца миссис Перес, указывающего на белую доску с графиком.
Я не могла дышать, не могла думать. Уставилась в заголовок и фото Митци под ним – простой корпоративный снимок по плечи, на котором она выглядела гораздо невзрачнее, чем в жизни.
Наверное, это была шутка. Один из способов привлечь внимание. Ее не могли арестовать; она была неприкосновенна, божественна в своей слабости и силе, отделена от остальных золотой чертой. Разве другие этого не знали?
Я просмотрела все заметки, пытаясь выяснить как можно больше, но информация была на редкость скудной.
«Получив сведения от бывшего бизнес-партнера Митци Даррена Олстаффа, федеральные следователи арестовали мисс Эрст за хищение денег у корпораций, с которыми она сотрудничала в качестве консультанта, а также за мошенничество под видом оказания помощи юным стартаперам».
Эти слова отдались во мне ударом грома. А я-то ломала голову, что пошло не так между мной и Митци, обвиняла себя в неблагодарности и эгоистичности. Но теперь до меня дошло. Все невнятные обрывки разговоров, странное поведение и необъяснимые исчезновения вставали на свои места. Статьи не были шуткой.
Когда урок закончился, я вдруг заметила, что все смотрят на меня, ожидая реакции. Но я не доставила им такого удовольствия. Отпросившись у преподавателя, я поспешила к себе в комнату, где, как мне казалось, можно будет все обдумать. Однако еще издали увидела толпу репортеров с микрофонами и камерами, ожидавшую у входа в корпус девочек.
Видимо, они меня узнали, потому что кинулись в мою сторону, вскинув фотоаппараты, выставив вперед микрофоны. Их крики и шум мешали думать, но сбежать все равно было некуда, поэтому я, закрывая лицо, протолкалась мимо репортеров в корпус.
Припав спиной к двери, я несколько мгновений наслаждалась тишиной, потом прошла в ванную и ополоснула лицо водой. Потная и задыхающаяся, я чувствовала необходимость посмотреться в зеркало, чтобы убедиться в своем существовании.
Как я до такого докатилась?
Выйдя из ванной, я столкнулась в коридоре с Аминой.
– Эй, – сказала она. Это были ее первые слова за несколько месяцев. – С тобой все в порядке?
Я чуть не разревелась.
– Да, – с трудом выговорила я. – Спасибо.
– Ты уверена?
Мне была приятна ее забота, но от нее стало только хуже. Амина с самого начала была права, и я не могла отговориться тем, что меня никто не предупреждал насчет Митци. Амина предупреждала. Но я поссорилась с ней, потому что не хотела ничего слышать.
– Уверена, – ответила я и проскользнула мимо, не решаясь посмотреть ей в глаза.
Едва я закрыла дверь в комнату, как раздался телефонный звонок. Номер был неизвестный, но, судя по цифрам, калифорнийский. Я нерешительно ответила.
– Шиа? – спросил женский голос, участливый, теплый и на удивление знакомый. – Это Элла Айснер. Хотела узнать, как дела.
Я оперлась на свой стол, недоумевая, почему Элла Айснер решила позвонить именно сейчас. Чтобы позлорадствовать? Спросить, не жалею ли я о своем отказе? Поинтересоваться, какие у нас отношения с Митци теперь, когда я предпочла ее компании «Вилбо»?
– Я слышала новости. Как ты держишься?
Мне следовало солгать и сказать, что у меня все отлично. Сделать хорошую мину при плохой игре. Но я не смогла.
– Так себе, – ответила я дрогнувшим голосом.
– На тебя свалилось слишком много всего. В таком юном возрасте.
Я расплакалась. Все это время мне так не хватало сочувствия, что тронула даже самая простая фраза.
– Извините, – с трудом пробормотала я. – Просто… я не знаю, что делать.
– Ничего страшного, – успокаивающе произнесла Элла. – Много лет назад у меня был крайне неприятный опыт делового общения с Митци. Она очень умная и умеет очаровывать, но доверять ей нельзя. Увидев ее вместе с тобой, я подумала было, что Митци изменилась, но, похоже, нет.
Неужели про Митци знали все, кроме меня?
– Послушай, в свое время мне пришлось пройти через публичное унижение, и я хорошо понимаю, каково находиться под прицелом СМИ. Сначала все будет только хуже, а потом постепенно начнет налаживаться. Тебе нужен адвокат и укрытие, где можно будет пересидеть шумиху. Я могу помочь тебе и с тем и с другим.
При слове «адвокат» кровь отлила у меня от лица.
– Я в беде?
– Нет, если у тебя будет адвокат.
– Хорошо, – прошептала я.
Элла продиктовала мне адрес, который я нацарапала на обрывке бумаги.
– Там есть запасы еды и все самое необходимое. Ты сможешь собраться с мыслями без свидетелей и подумать, что делать дальше. Очень важно никому не говорить, где ты. Даже друзья могут проболтаться, и тогда, проснувшись, ты увидишь толпы репортеров, липнущих к окнам и снимающих тебя в пижаме.
– Хорошо, – сказала я.
– Можешь жить там столько, сколько потребуется.
– Я не знаю, как вас отблагодарить.
– Восстановись, – сказала Элла, – и придумай что-нибудь удивительное. Надеюсь увидеть тебя на встрече с инвесторами не позже, чем через два года. Договорились?
Я улыбнулась сквозь слезы:
– Договорились.
Той же ночью я собрала вещи. Мой ноутбук лежал на дне бассейна у Митци, поэтому я взяла запасной, который купила в приступе безумия на вечеринке в «Карлссон Барроу».
Репортеры отступили к главным воротам, но даже из окна было видно, что их стало больше. Я не представляла, как проскользнуть незамеченной. На территории кампуса были другие выходы, но я никогда их не искала. Подумав, я достала телефон и открыла «Белку».
Просмотрев карты, я обнаружила три пути побега и выбрала тот, который вел на боковую улочку, с виду тихую. Закинула рюкзак на плечо и двинулась в сумрак.
Следуя указаниям программы, я вышла через заднюю дверь корпуса, потом пробралась через сад и луг за ним. После этого я очутилась в дальнем конце кампуса, где среди вьющихся растений затаились запертые ворота, охраняющие территорию Фабрики. Над ними низко склонилась старая смоковница, усыпанная спелыми ягодами. Здесь маршрут заканчивался.
Я обошла дерево, гадая, что же делать дальше, и тут заметила железные скобы, вбитые в ствол. Я вскарабкалась по ним, перекинула рюкзак на другую сторону, затем спрыгнула сама. Потом вызвала машину.
Домик стоял вдали от длинной извилистой дороги, скрытый секвойями. Он был скромный и невзрачный, слишком обычный для такой женщины, как Элла Айснер. Не стану говорить, где он находится, но чтобы приблизительно понять, представьте окруженный со всех сторон деревьями, простенький, крытый дранкой домишко. Окна светятся синим светом от экрана моего ноутбука. Больше рассказать ничего не могу, извините.
Звонили следователи. Когда они представились и сообщили, что хотят поговорить о моих отношениях с Митци, у меня затряслись руки. Разговаривали очень строго, я даже подумала, может, это актеры, которых Митци наняла специально, чтобы устроить мне проверку. Было смешно предполагать такое, но я ничего
