В лабиринтах тёмного мира - Олег Северюхин

— А почему нельзя это сделать днем? — спросил я.

— В центре столицы, белым днем? — засмеялся Велле Вульф. — Вы, батенька, забываете, что москвичи любопытны как никто в целой России. Это в них региональный ген играет. Они либо нас своими советами замучают, либо в космический канал вместе с нами набьется столько людей, что мы рухнем где-нибудь в Тунгусской тайге.

— А что такое региональный ген? — спросил я. — Я что-то об этом никогда и не слышал.

Глава 70

— Региональный ген еще не открыт вашими учеными, но это основополагающий элемент генотипа человека, проживающего в том или ином регионе, — сказал Вульф. — Этот ген определяет и региональные особенности поведения жителей России. Любой некоренной житель, приехав на жительстве в регион, через какое-то время заражается геном и начинает жить там так же, как испокон веков живут обитающие там люди. И этот ген не вывозится за пределы региона.

— Ну, это уже из области примитивной науки и примитивного объяснения естественных явлений, — сказал я. — Это все из области местного фольклора, как это: Вятка — вторая Москва. Котлас — маленький Париж. Онежана — те же норвежана. Пинега с Питером под одним литером. Нюхцяне — те же англицяне, только нарецце друго. Бакарица — та же заграница, только дома пониже, да грязь пожиже. У Котельнича три мелъничи. Наша олонця, добра молодця, не рветци, не поритци, а тридцать пирогов с пирогом съист. В Кавкале — девяносто девять дворов и сто двадцать воров. Тут, если взяться, о каждой области или уезде можно столько поговорок собрать, что вся генетика под ними похоронится.

— Не скажите, — возразил Велле, — коренные народы России разделяются на несколько региональных групп, близких не только географически, но и культурно-исторически. Вместе с русскими живут народы Поволжья и Урала — башкиры, калмыки, коми, марийцы, мордва, татары, удмурты и чуваши. Затем народы Сибири и Севера — алтайцы, буряты, тувинцы, хакасы, шорцы, якуты и еще почти три десятка так называемых малочисленных народов Севера. Народы Северного Кавказа: абазины, адыгейцы, балкарцы, ингуши, кабардинцы, карачаевцы, осетины, черкесы, чеченцы, народы Дагестана (аварцы, агулы, даргинцы, кумыки, лакцы, лезгины, ногайцы, рутульцы, табасараны и цахуры). И в местах их проживания обитает региональный ген, определяющий районы их исторического проживания. Все региональные, государственные и административные границы должны определяться по границам распространения этого гена.

— Интересно, — заинтересовался я. — сколько же государств скукожатся как кожа под утюгом, а сколько государств распрямится и расширится как блин под скалкой?

— Много государств должны изменить свою границу и войти в те пределы, которые им были определены исторически, — сказал Вульф. — Вернее, Всевышний подтвердил исторические границы, но войны прошедшего столетия перекроили их так, как хотели западные страны-победительницы и кроили они их неоднократно.

— Получается, что центрами противоречий в Европе и в Азии, как сейчас говорят — в Евразии станут Германия, Франция, Польша, Украина, Литва, Россия и Казахстан? — сказал я как бы вопросительно, но в виде утверждения. — Согласятся ли они перекроить свои границы по результатам генетических исследований проживающего там населения? Не будут ли они сильно удивлены тем, как разложится колода на политической карте современного мира?

Я видел, как Велле Зеге Вульф стоял, прикрыв рот рукой, но по глазам его можно было догадаться, что затеянная им игра дала совершенно неожиданный даже для него результат.

— А ведь вы правы, уважаемый Андрей Васильевич, — сказал он, — будет огромный сюрприз. Причем сюрприз всем преподнесет ваша уважаемая родина, — и он расхохотался.

— Какой же сюрприз может преподнести Россия, кроме того, что она стала банановой республикой, где вместо бананов нефть и газ? — спросил я, совершенно не понимая причину смеха господина Вульфа.

— Как это ни странно, но российский региональный ген оказался самым сильным и способным воздействовать на другие региональные гены, — по-профессорски начал объяснять мне тот, кто приложил к этому руку. Может, не руку, а посоветовал кое-кому наделить русских вот таким геном. — Все народы России имеют сходный с русским региональный ген. Невозможно жить рядом с русскими и не стать русскими духовно и генетически. В бывших республиках СССР русский ген является всеохватывающим. Как бы ни пыжились бывшие братья россиян, они так и остаются людьми со схожим с русским региональным геном. Левобережная Украина, Крым, Северный Казахстан — это устойчивые носители русского гена. Я не говорю про Прибалтику и Закавказье. Все они тянутся к России, а Россия отгородилась от всех деревянным щитом. Но к вашим руководителям я руку не прикладывал, — сказал Вульф, — вы их сами выбирали. Сказали бы, что гражданином России в течение одного дня может стать любой человек, родившийся в Российской империи или в СССР, и великая империя в течение нескольких лет собралась бы вместе с единой валютой, единым экономическим пространством, единой обороной и свободой передвижения и проживания всех жителей нового союза. Однако, посмотрите на часы. Идем ужинать, а после ужина полетим в космос.

Глава 71

Все это было сказано так буднично, что я поверил в то, что розыгрыш с космическим полетом удался.

Ужинали мы в ресторане. Говорили на разные темы. Вернее, говорил Вульф, а я был благодарным слушателем.

— Собственно говоря, — вещал он, — в момент создания человека никто не предполагал, что все будет развиваться по сегодняшнему сценарию. Первый человек был скопирован во множестве с добавлением красителей и изменением черт лица, для того, чтобы встретившись где-то, они не перепутали друг друга.

— И сколько же было красителей? — усмехнулся я. — Сколько вы сделали зеленых человечков, которые являются человеку тогда, когда его сознание расширяется на величину всей Вселенной по мере неумеренного употребления спиртных напитков.

— Зря вы иронизируете, — сказал Велле, проигнорировав мою иронию. — Ваш ученый Юнг-Гемгольц доказал, что ощущение любого цвета можно получить смешиванием спектрально чистых излучений красного, зеленого и синего цвета. В глазу есть три типа светочувствительных приемников. Красный свет воздействует преимущественно на приемники первого типа, зеленый — второго, синий — третьего. Сложением излучений таких трех цветов в различных пропорциях можно получить любую комбинацию возбуждения всех трех типов светочувствительных элементов, а значит и ощущение любого цвета. Если все рецепторы возбуждены в одинаковой степени, есть ощущение белого цвета, если рецепторы не возбуждены — черного. По этой причине, накладывающиеся области красного, зеленого и синего цветов выглядят как белое пятно. Наложение красного и синего цвета дает фиолетовый цвет, зеленого и синего — бирюзовый, красного и зеленого — желтый.