Строго между нами - Кэти Келли

Стелла уже видела красавца Финна, и потому замечание сестры приняла за шутку.

— Привет, Стелла, привет, Эмилия, — сказал Ник, опуская на пол портфель и пакеты из супермаркета.

Стелла с улыбкой сделала шаг к Нику, но Эмилия опередила ее. В фиолетовом костюме феи, оставшемся с Рождества, дочь скакала вокруг Ника, изображая фуэте.

— У меня получается? — спрашивала она Ника.

— Получается, — ответил Ник. — Какая ты нарядная балерина!

— Нет, сегодня я принцесса-лебедь, — заявила Эмилия. — Я ходила сегодня на балет, и учитель мне сказал, что у меня талант.

— Тебе нужно дополнительно заниматься в студии балета, — сказал Ник, поднимая ее за талию.

— Стелла, у тебя есть танцевальная музыка на компакт-дисках? — поинтересовался Ник.

— Конечно, есть. Поставить? — спросила Стелла, чувствуя, как душа наполняется счастьем.

— У меня все получится, — нетерпеливо проговорила Эмилия и умчалась к маминой коллекции компакт-дисков.

Ник шагнул к Стелле и обнял ее. По росту они идеально подходили друг другу.

— А ты бы не испугался, если бы я надела туфли на платформе и оказалась выше? — однажды спросила его Стелла дразнящим тоном.

— Я уже не мальчик, чтобы пугаться этого, — совершенно искренне ответил Ник.

Что Стелла ценила в Нике, так это искренность. Он любил ее ум так же сильно, как она любила его доброту.

— Что нового? — спросил Ник.

— Да так, ничего, — ответила Стелла, вдыхая знакомый аромат его тела, к которому примешивался запах одеколона. Ей нравился этот запах, который оставался в подушках, когда Ник уходил на работу. — Ты не забыл купить цыпленка?

— Не забыл.

Его губы коснулись губ Стеллы, и они поцеловались — вначале нежно, а потом страстно. Стелла закрыла глаза и вздохнула. Через несколько секунд они, отстранившись, стали просто нежно смотреть друг на друга.

— Я проголодался, — признался Ник. — Ты не могла бы быстро меня чем-нибудь покормить?

— Сейчас что-нибудь придумаю.

Ужинали они в маленьком саду, и к концу вечера у Эмилии уже слипались глаза.

— Пойдем, я отведу тебя спать, — сказала Стелла.

В своей комнате Эмилия переоделась в хлопчатобумажную пижаму в цветочек, и, глядя на дочь, Стелла поняла, что штанины почти на два дюйма коротковаты.

— Ты растешь, — со вздохом произнесла она.

— Я знаю, — с гордостью ответила Эмилия. — Тетя Хейзл говорит, что я буду высокой девочкой, выше Беки. А у Беки не так хорошо получается танцевать, как у меня, — объявила Эмилия.

— Никогда так не говори, — сказала Стелла. — Беки твоя подруга, а о друзьях так говорить нельзя.

Она собрала одежду дочери и сложила на стуле. Надо же, кажется, еще вчера Эмилия была совсем ребенком!

— Я знаю, что в душе ты не таишь недобрых мыслей, — сказала Стелла, поворачиваясь к дочери. — У Беки все получится, если ты поможешь ей. А теперь, какую сказку ты хочешь услышать на ночь?

Когда Эмилия уснула, Стелла погасила ночник в ее комнате и подсела к Нику на низенький красновато-коричневый диван. Они принялись обсуждать их общую встречу, которую готовили вот уже несколько дней. Стелла попыталась осторожно задать вопрос, который волновал ее больше всего.

— Я все думаю о твоих дочерях… — решилась она наконец. — Возможно, потребуется некоторое время, чтобы они смогли принять, что в твоей жизни появилась другая женщина.

— Дети легко привыкают с новому, — без долгих размышлений сказал Ник.

Он говорил настолько уверенно, что Стелла не решалась разрушить эту его веру. Но рано или поздно она вынуждена будет это сделать. «Но примут ли девочки сводную сестру как родную?» — думала Стелла. От того, каков будет ответ на этот вопрос, зависело, состоится ли их с Ником свадьба.

— Боюсь, все может быть не так безоблачно, — деликатно заметила она, поднимая на Ника взгляд. Его лицо светилось счастливой безмятежностью. — Вдруг они не поладят? Знаешь, так бывает… И ты, и я сравнительно недавно развелись, и хотя наши прежние браки юридически разорваны, для детей это может ничего не означать. Я читала об этом в книге, специально посвященной проблемам разводов и приемных детей. Психологи полагают, что детям, чтобы принять факт развода и преодолеть психологическую травму, требуется много времени. — Сделав небольшую паузу, Стелла продолжила: — Да и твоя бывшая жена далеко не сразу смирится с тем, что у тебя другая женщина.

Ник упрямо сжал губы.

— Уэнди придется научиться с этим жить, — сказал он. От его безмятежного взгляда не осталось и следа.

Стелла закусила губу.

— Но Сара и Дженна живут сейчас с матерью и могут посчитать, что, женившись на другой женщине, ты совершил предательство по отношению к их матери. Нельзя, просто невозможно насильно заставить их встречаться со мной.

— С Эмилией все проще. Она еще маленькая и легко справится с этим.

— Верно, — ответила Стелла. — Но ей от моего расставания с Гленом не стало лучше. То время, когда мы с Гленом еще жили вместе, она почти не помнит и привыкла к мысли, что мать и отец живут отдельно. Так что она все приняла нормально и не считает, что теперь отца заменяешь ты.

Впрочем, я тоже не претендую на то, чтобы заменить мать твоим девочкам, хотя, думаю, они могут так решить, — словно спохватившись, уточнила Стелла. — Ты ведь только развелся, не забывай об этом. Причем ваш разрыв был очень внезапным. Помнишь, ты говорил, что и обе твои дочери хотят, чтобы вы с женой снова стали жить вместе. Если они решат, что именно я препятствие к воссоединению семьи, то могут и возненавидеть меня.

Так, сама того не желая, Стелла высказала Нику то, чего боялась больше всего.

— Но они уже не маленькие, Стелла! — воскликнул Ник. — Ты просто не знаешь их. Сара — умница. Она всегда была очень сообразительной. И Дженна тоже девочка не глупая. Умные дети смогут понять, что к чему. — Ник пододвинулся ближе и погладил руку Стеллы. — Все будет хорошо, вот увидишь.

Стелла вновь принялась вспоминать, что советуют по этому поводу эксперты. Но все советы ограничивались периодом, когда люди только сходятся. Что же делать дальше в нелегкой семейной жизни, они умалчивали. Однако Стелла и так понимала, что, сколь бы умны ни были дети, новая семья — это всегда проблемы и трения.

И чем взрослее ребенок, тем больше проблем, — Стелла это знала и без экспертов. Совсем маленькие дети с готовностью могли принять нового отца или мать. У старших же детей такие перемены в жизни родителей могли вызвать как минимум страх и отчуждение. Но Ник, кажется, этого не понимал.

В тот вечер Ник покинул дом Стеллы только в десять.

— Жаль, что ты не можешь остаться, — вырвалось у нее, когда они прощались.

Стелла понимала всю опрометчивость своих слов. Если б он остался, это могло бы смутить Эмилию. Ник никогда не оставался у них на ночь — когда девочка засыпала, они тихо предавались любовным ласкам, а потом Ник уезжал.

— Когда-нибудь я действительно останусь, — ответил он.

— Я знаю, — прижимаясь к Нику, сказала Стелла. На прощание ей захотелось обнять его еще раз.

Стелла часто удивлялась, с какой силой она желает проснуться утром рядом с Ником. Она хотела бы и засыпать с ним после трудного дня, а также заниматься обычной домашней работой. Стелла жаждала нормальных семейных отношений, которые бывают между любящими супругами.

— Я утром позвоню, хорошо? — спросил Ник, уже делая шаг к двери. Затем он повернулся и снова прижал к себе Стеллу. — Я люблю тебя.

— И я люблю тебя, — отозвалась Стелла.

Она так и стояла у окна, провожая взглядом автомобиль Ника. Сейчас ее даже забавляла мысль, что до встречи с Ником она искренне верила, что живет полноценной жизнью. Только теперь она чувствовала, что заблуждалась тогда. Это было замечательным, но вместе с тем и жутким чувством. Замечательным потому, что она влюбилась, а жутким потому, что больше она не имела в своей жизни той кристальной простоты и определенности. Прежде самодостаточная, Стелла больше не чувствовала себя такой. Теперь она хотела быть рядом с Ником. После разрыва с Гленом она не сразу приняла мысль, что никакой мужчина ей больше не нужен. Независимость, рассудила Стелла, более безопасна. А теперь к ней вернулось желание кому-то доверять и довериться. Она в который раз приказала себе не думать о том, что все может пойти не так, как было запланировано.

Заперев дверь, Стелла проверила, спит ли Эмилия, а потом сама пошла в кровать. С каким наслаждением она скользнула на белую простыню под одеяло и положила голову на подушку!

Если бы посторонний вдруг заглянул в спальню Стеллы, он бы решил, что эта комната принадлежит настоящей даме. Фигурный столик у кровати был украшен салфеткой с белой витиеватой каймой. На кресле в цветочек лежали пестрые вышитые подушки. А в ящиках комода хранились старинные флаконы из-под духов.