НАЁМНИК - Игорь Ревва

— Казарад-Син основал клан Син, ― произнёс кассилианин. ― Я видел старые картины, на которых он изображён ― в семейном дворце Син, на Кассилии...

Все посмотрели на Тенчен-Сина. Вид у него был отрешённый, он не говорил, а словно бы читал молитву.

— А ты? ― спросил Кирк у Келли.

— Я? Я тоже случайно запустил один прибор, ― вздохнул Келли. ― Вначале я не понял, что это такое. Только потом, когда возвращался обратно...

Я попал в ловушку. Было очень больно, затем ― темнота... И я очнулся опять в двенадцатой зоне.

После четвёртого раза я понял, что случилось. Это страшно, ван Детчер, очень страшно. Когда раз за разом умираешь и каждый раз оживаешь вновь... чтобы опять умереть. Лабиринт не отпускает меня, он меня держит.

— Значит ты ― бессмертный?! ― выпалил Рогов.

— Да, ― просто ответил Келли. ― Бессмертный. Но я никому не желаю такого бессмертия...

Кирк оторопело слушал Келли.

Бессмертие. Извечная мечта человечества, и не только человечества. Ради бессмертия Аллан Дитрих вполне мог отправить в Лабиринт своего сыночка. Да разве только один Дитрих?! Любой! Ткни пальцем наугад, и попадёшь в человека, жаждущего бессмертия. Так что, теперь вполне понятно, за каким чёртом сыночек Аллана потащился сюда. Тем более что помимо бессмертия тут есть ещё одна очень важная вещь ― возможность управлять временем.

Имея в руках два таких устройства ― машина времени и машина бессмертия, ― Аллан Дитрих мог стать всесильным. Для него уже ничто не являлось бы преградой. И, кто знает ― может быть, сказки об исполнении желания, не такие уж и сказки? Кому известно, что ещё скрывается в двенадцатой зоне?

Зоны Лабиринта. Я видел пока ещё только четыре, но три из них вполне могли бы построить люди. Или существа, очень похожие на людей ― не обязательно внешне, но по своей психологии. И логика всего, происходящего тут, даже если она и пытается казаться странной, всё равно укладывается в рамки человеческой.

Городские кварталы, высокие дома, и среди них ― развалины. Как будто один из домов рухнул от землетрясения. Странного землетрясения, пощадившего остальные строения ― даже стёкла в них остались целы. Если бы я хотел показать заброшенный город, я именно так и сделал бы, подумал Кирк.

Или старинная крепость, очень похожая на древние города с Гелиоса-III. Смогли бы Предтечи создать такое, не напоминай они очень сильно людей?! Вряд ли.

Муляж, имитация, как прогулочные палубы на «Звезде Победы» ― горы, леса... Так же и здесь. Словно бы кто-то вдруг решил создать город, в котором на каждом углу тебя будут поджидать смертоносные сюрпризы. Как в виртуальной игре, неожиданно подумал Кирк.

А что? Очень похоже... Только вот, боль тут настоящая. И умирают по-настоящему, новый раунд не начать. Хотя, Грону Келли посчастливилось получить призовую игру...

Игра. Игра, в которую играет Аллан Дитрих. Нашей кровью, нашими жизнями. Но планы Дитриха немного не совпадают с моими, с усмешкой подумал Кирк. Потому что, ему главное ― чтобы мы дошли до двенадцатой зоны, а для меня важно ― сохранить и довести обратно всю группу.

Первейшая задача десантника ― сохранить своих. Вторая задача ― выполнить полученное задание. Высший офицерский состав может думать, что всё наоборот ― это их проблемы. Впрочем, они вряд ли так думают, разве что штабные крысы, никогда не бывавшие в бою. А те, кто прошёл всю дорогу от курсанта до офицера, считают именно так. Потому что задания бывают разные, их много было и много ещё будет. А вот жизни другой не достанешь, дефицит это страшнейший. Хотя...

Грон Келли....

Кирк вдруг совершенно отчётливо представил себе десантную группу, лезущую в самое пекло, в пасть самой смерти. Потому что они знают, что в случае гибели сумеют вновь ожить. Как Грон Келли.

Кирк словно воочию увидел перед собой вооружённых людей в пластик-масках. Отважных, смелых, ничего не боящихся... Безжалостных... Потому что разучившись ценить свою жизнь, они уже не сумеют ценить и чужую.

Аллан Дитрих ― родственник Императора...

Имперские десантники, против которых станет бессильно даже самое ужасающее оружие...

Да причём тут десантники, поморщился Кирк. Десантники, пусть даже и бессмертные, ничто, по сравнению с возможностью забросить их в прошлое. Отправить, например, на Ксион, в то время, когда ещё не было Войны. Они бы там такого шороху навели, что никакой ксионийской армии и в помине бы не осталось. Вот оно, главное оружие ― умение управлять временем. Император ради этого на что угодно пойдёт.

Ну, ладно, подумал Кирк. Дитрих получает в случае выигрыша своего сына Арнольда, ну и ещё, наверное, технологии Лабиринта. Император имеет с этого технологии, дающие ему неограниченную власть. Моя группа получает деньги. А я? Что мне-то с этого?!

Деньги? Да, конечно, это неплохо. Но ради них я бы чёрта с два полез сюда. Может, я испугался перспективы урановых рудников? Тоже нет. Я и не такое видел, меня рудниками не запугаешь. Стало жалко этого мальчишку Арнольда? Тоже нет. Я его и видел-то всего однажды. И уж, во всяком случае, ради него я бы тоже не полез в Лабиринт. Почему же?

Азарт, подумал Кирк. Что бы я там себе не врал, но меня просто разобрал азарт. Вот оно, одно из свойств, присущих только свободном у человеку ― азарт. Пройти весь Лабиринт, до двенадцатой зоны. И уверенность Дитриха в том, что я успею сделать это именно до семнадцатого числа ― вот что меня раззадорило...

А ведь сегодня уже двенадцатое, подумал Кирк. И нам ни за что не успеть. Да, тут Дитрих просчитался, злорадно подумал Кирк. Ничего, если его мальчишка жив, то ему наплевать, семнадцатого за ним придёт добрый дяденька-десантник или там двадцать пятого. Если он жив...

Кирк прислушался к разговору, происходившему между Мелони и Келли. Они сидели рядышком, и Мелони что-то выпытывал у нового знакомого.

— Это же невозможно! ― убеждал Мелони. ― Вот ты умираешь, а потом оживаешь, так? А одежда? А... А оружие?

— Там есть аппарат, который, видимо, делает что-то вроде снимка с человека, ― отвечал Келли. ― Наверное, когда я запустил его, он скопировал меня таким, каким я был в тот момент. Я сам не понимаю, как его запустил ― неосторожно прикоснулся к чему-то или просто наступил на какую-то панель ― там до чёрта таких вещей. Не знаю ― как, не знаю ― почему... Но я всегда воскресаю в этой одежде, с запасом провианта на четверо суток и с этим вот ножом...

— Так ты что же, дошёл сюда за четыре дня?! ― не поверил Мелони. ― Если у тебя жратвы только на четверо суток... Или ты на местных зверюшек охотился? Я, когда застрял в первой зоне, все больше подножным кормом промышлял. Росли там такие, знаешь, по вкусу как яблоки, только не на дереве...

Кирк насторожился и подошёл к ним поближе. Слабый и неумелый человек, добравшийся за четыре дня от двенадцатой зоны до четвёртой?! Хм... И на охотника этот Келли совсем не похож ― скорее бы уж на него тут охотились, чем он. А ничего такого, о чём рассказывал Мелони ― никаких растений вообще, ― они по дороге сюда не видели. Может быть, те только в первой зоне и растут...

— Я не шёл сюда четыре дня, ― возразил Келли. ― Я воспользовался проходом ― это что-то вроде нестабильных гиперпространственных туннелей. Из определённого места в Лабиринте можно сразу попасть в двенадцатую зону. А обратно он выкидывает тебя там, где ему вздумается. В этот раз меня вынесло в одной из квартир этого дома...

— Гиперпространственный туннель? ― переспросил Кирк, присаживаясь рядом с Келли. ― В Лабиринте?!

— Ну, я не совсем точно выразился, ― поправился Келли. ― Не гиперпространственный ― ощущения при переходе совершенно иные. Но действует точно так же. Я нашёл эти проходы во второй и в четвёртой зонах. Наверное, они есть и в остальных, но я не видел их. А во второй зоне они точно есть. И тут тоже...

— Где? ― Кирк достал карту, развернул её и расстелил на коленях. ― Покажи!

Келли сосредоточенно склонился над картой, несколько секунд разглядывал её, а потом уверенно ткнул пальцем:

— Вот тут, и тут!

Кирк с сомнением покрутил головой. Первый проход, если верить Келли, располагался как раз в том самом месте, где обрывался красный пунктир, показывавший на карте путь Арнольда Дитриха. От того места, где группа Кирка проходила в третью зону ― от смертоносной арки и дороги, усаженной шипами ― это было сравнительно далеко, около километра.

Второй проход, находившийся в четвёртой зоне, был совсем рядом. Кирк поднял голову, осмотрелся и указал рукой на груду развалин, торчавшую из розового киселя в двухстах метрах от них:

— Там?

Келли посмотрел на развалины, глянул в карту и кивнул.

— Как раз там. Я никогда не видел эти места с такой высоты, ― пояснил он, смущённо пожимая плечами.

— Значит, ― Кирк испытал какие-то непонятные ощущения ― словно радость от выигрыша в лотерею. ― Значит, отсюда мы сможем попасть прямо в двенадцатую зону?