Сказка старого эльфийского замка (СИ) - Морецкая Анна

И — да, ко всему этому — сумбурному и заумному следовало добавить нечто совсем уж приземленное — в самом низу живота совершенно отчетливо… что-то «скакало и дрыгалось»…

Вот, и что со всем этим делать? Лисса не знала к чему привело у Верба с Дымянкой это «затрёпханье», она уезжала как раз тогда, когда подруга переживала нечто подобное, что и она сейчас. Но вот Кайрина проболталась, что они с Мэридом не смогли удержаться до свадьбы…

И к чему теперь придет она сама? Рой, будучи во всех отношениях достойным мужчиной, дал понять, что будет держаться до конца. То есть, до самой далекой весенней свадьбы. А вот если она его… как это слово… нормальное, не придуманное буйной Дымянкиной фантазией… ага, вспомнила — спровоцирует!

— Нет, это совершенно невозможно! — сквозь зубы — шепотом, воскликнул Рой, и с видимым усилием отодвинулся от нее.

Когда губы мужчины покинули ее рот, а руки перестали страстно сжимать тело, только тогда Лисса и смогла почувствовать и жесткую шероховатость камня, к которому ее притиснули, и ледяной сквозняк, обвивший ноги под юбками, и, самое главное, отчетливо услышала, как совсем рядом — всего в двух витках лестницы вниз, в холле прохаживается страж. Вот же будет позорище, если их однажды все-таки застанут в таком положении! Это же не их с Корром лесной старый дом, затерянный в глухой чаще, в котором народа обитает раз, два и обчелся, а огромный замок, полный народа! В нем, не считая жильцов и прислуги, только охраны… ну, наверное, человек сто!

Конечно, она девушка и совершенно несведуща в таких вопросах, как охрана большого замка, так что, понятное дело, ее прикидка по поводу количества охранников довольно приблизительна. Но вот то, что на вооруженных гвардейцев в этом замке натыкаешься практически на каждом шагу, Лисса уже знала точно. И пусть они были всего лишь солдатами и в большинстве своем людьми не их с принцем уровня знатности, но все же, попасться на глаза незнакомым мужчинам вот такой — разхристанной, с припухшими от поцелуев губами и ошалевшим взглядом, да еще рядом с таким же неприбранным и растерянным принцем, ей, ну очень, не хотелось!

Так что, припоминая собственные недавние раздумья, она подхватила Роя под руку и потянула в свою комнату — надо, наконец-то, на что-то решаться… или не думать об этом вообще!

— Лисса, ты что делаешь?! — попытался принц остановить ее, когда понял, что они уже не перед дверью девичьей спальни, а за ней, притом закрытой и задвинутой на засов.

Но девушка накрыла ладошкой его губы, не давая больше и слова молвить, и заговорила сама:

— Ты прав — это безумие… мы не можем даже просто находиться рядом! Вчера вот — были в гостиной, и его величество пытался вести с тобой какие-то серьезные разговоры. А ты смотрел на меня и забывал ему отвечать. А третьего дня, помнишь что было? Твоя сестра со своими дамами приехала и хотела забрать меня, чтоб обсудить свадебный наряд, а ты взял и не отпустил меня из библиотеки, сказав, что у нас другие планы. А ведь я просто сидела рядом, пока ты занимался делами со своим секретарем. И планов никаких у нас особенных не было, и в твоих делах я ничего не понимаю, и быть там мне, в общем-то, незачем было. И так ведь постоянно, неужели ты не замечаешь? Да и я хороша! Стоит тебе оказаться со мной в одной комнате, даже полной народу, и я уже не вижу и не слышу никого другого! А уж оставшись наедине у нас и вовсе не получаетсясоблюдать приличия — мы ни разу так и не добрались до моей комнаты, чтоб не получилось, как сегодня!

— Да, все так… — тяжело вздохнул Рой, — а свадьба так нескоро! Кто придумал, что жениться лучше весной?! И потом… мне почему-то постоянно кажется, что если я тебя отпущу, то ты куда-то вдруг исчезнешь! А жить без моего Солнца я уже не смогу… вот и приходится держать тебя с собой рядом все время, чтобы иметь возможность хоть как-то чем-то заниматься. А Кай требует дела у него перенимать, чтоб вместе со свадьбой весной и коронацию устроить! — как-то обреченно согласился со всем происходящим принц и прижал ее к себе так тесно, как будто и правда она куда-то исчезнуть собиралась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Так надо что-то делать с этим! До весны еще, правда, очень далеко! — воскликнула Лисса и отстранилась от мужчины, чтоб иметь возможность заглянуть ему в глаза.

— А что мы можем?

— Я думаю, у нас есть два варианта. Первый — мы с Корром уедем из Лиллака и поселимся до свадьбы в нашем городском доме. А второй заключается в том, что мы с тобой просто не станем ждать никакой свадьбы! — мотнув головой на постель, смело выдала любимому итог своих долгих размышлений девушка. — Тогда, возможно, наша привязанность друг к другу станет не такой болезненной… — и пусть щеки ее тут же вспыхнули огнем смущенья, но взгляд она не отвела, внимательно следя за реакцией мужчины на эти откровения.

При первой упомянутой ею возможности в глазах принца появились растерянность и отрицание. Было похоже, что если б она сразу не озвучила и другой вариант, то он бы тут же принялся все отвергать. А так, осмысливая дальше ее слова, он сначала неверяще посмотрел на кровать, что была у девушки за спиной, а потом пораженно вернул его к горящему смущеньем и решимостью лицу девушки.

— Мы не можем! Я не могу! Все же я принц, а не мужлан какой-то! А ты моя невеста и графская дочь! Это недостойно… если я… если мы… — было понятно, что все, что он сейчас говорит, идет от сердца и Рой действительно думает так. Но вот также было совершенно понятно, что и мысль о возможности скоройблизости его достала, и теперь борется с принципами и воспитанием.

Пока губы мужчины произносили правильные слова, руки его уже зажили своей жизнью — одна подхватила затылок девушки, сминая прическу и путая локоны, а другая нашла на ощупь шнуровку и потянула конец ленты. Ну, а глаза жадно заскользили взглядом по ее разгоряченному лицу, опускаясь ниже и не оставляя без внимания ни мягкой линии рта, ни нервно бьющейся жилки на изгибе шеи, ни нежной впадинки, едва видимой в неглубоком декольте.

Чисто женским, только недавно проснувшимся в ней чутьем, Лисса поняла, что сейчас нужно подтолкнуть его, помочь решиться. Вспоминая, как это нырять в холодную воду с головой, она судорожно вздохнула и потянула Роя на себя. Стоявший вплотную к ней принц не удержался и, как и рассчитывалось, упал на кровать, подминая ее под себя. Пышная перина продавилась под двумя телами и, спружинив, еще сильней прижала девушку к мужскому телу. Дух вышибло напрочь, желание принца почувствовалось даже через пышные юбки, а сердце затрепыхалось пойманной птицей от осознания, что — все, назад уже дороги не будет.

А уже через мгновение и эти мысли покинули голову Лиссы, оставив после себя лишь радужный морок, который очень органично сливался с жаркими всепоглощающими ощущениями. С ней происходило именно то, что обычно называли преобладанием чувств над разумом. Вернее, чувствований.

Мужская рука тем временем рывком подняла юбки и скользнула по ноге. Нетерпеливые горячие пальцы нырнули под завязку чулка и потянули его вниз, что б уже почти сразу обжечь бедро полной ладонью. А другая рука, не менее настойчивая, обхватила шею и приподняла подбородок девушки, открывая доступ губам. Которые, торопясь быть везде, тут же принялись чертить влажную дорожку из поцелуев от того самого вздернутого подбородка, вдоль вздрагивающей жилки, до самого кружева нижней рубашки, только и прикрывающей грудь, поскольку плотный бархат платья, с ослабленной шнуровкой, давно ничему не был преградой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Все чувства Лиссы сосредоточились там, где ее касался принц, ни на что более не оставляя ни внимания, ни желания. Эмоции вторили ощущениям, вспыхивая разноцветным фейерверком, не допуская в голову ни одной хоть чуть-чуть связной мыслишки.

Удивление: «— Неужели все так…?!»

Озарение: «— Да, не даром… они все…»

Недоумение: «— Почему оно… всё это… запретно?!»

Восторг: «— Я лечу!»

Испуг: «— Что-то… не так…»

Паника: «— Где… где его руки?!»