Сумма теологии. Том I - Фома Аквинский

Этому противоречат слова Философа о том, что ложное мнение противостоит истинному[312].

Отвечаю: истина и ложь противостоят друг другу как противоположности, а не как утверждение и отрицание, как полагают иные. При доказательстве этого надлежит иметь в виду, что отрицание не указывает на что-либо в субъекте и не определяет [его], и потому может указывать на что-либо [только] как на несуществующее, например «не глядящий» или «не сидящий». Лишенность же, хотя она [на первый взгляд] и указывает на субъект, [на самом деле] не указывает ни на что, поскольку она, как сказано в «Метафизике» IV, 4; V, 22, есть «отрицание в субъекте»: ведь «слепым» можно назвать лишь того, кто по природе должен был бы видеть. А противоположности и указывают на что-то в субъекте, и определяют [его]; ведь чернота – это вид окрашенности. Ложь указывает на нечто, ибо, как сказал Философ, предмет ложен или потому, что о нем говорят или полагают таким, каков он не есть, или – не таким, каков он есть[313]. Ведь так как истина предполагает правильное представление о вещи, то ложь предполагает противоположное. Отсюда понятно, что истина и ложь является противоположностями.

Ответ на возражение 1. Принадлежащее вещи есть истина вещи, постижение же [ее] есть истина ума, в котором истина пребывает первичным образом. Следовательно, ложь есть то, что не постигается. Постигать бытие и постигать небытие – это [уже] противоречие, ибо, как доказал Философ, противоположностью утверждения «Бог благ», является [утверждение] «Бог не благ»[314].

Ответ на возражение 2. Ложь не содержится в той истине, которая ей противоположна; ведь и зло содержится не в противоположном ему благе, но лишь в присущем ему [(т. е. благу)] субъекте. Это происходит, между прочим, еще и потому что истина и благо – универсалии, обратимые по отношению к бытию. Следовательно, коль скоро всякая лишенность сказывается об обладающем бытием субъекте, то и зло находят в чем-то благом, и ложь – в чем-то истинном.

Ответ на возражение 3. Поскольку противоположности и противостоящее через посредство лишенности по природе относятся к одной и той же вещи, поэтому нет ничего противоположного Богу, как самому по Себе, так и в смысле Его благости или Его истины, поскольку в Его уме не может быть никакой лжи. Что же касается нашего представления о Нем, то в нем противоположности существуют, ибо ложное мнение о Нем противоположно истинному. И идолы потому названы обманом, противостоящим божественной истине, что ложное мнение о них противостоит истинному мнению о божественном единстве.

Вопрос 18. О жизни Бога

Дабы уразуметь, что присуще живому, после рассмотрения [вопросов, касающихся] божественного знания и ума, нам следует обратиться к изысканию относительно божественной жизни. В связи с этим будет исследовано четыре пункта: 1) кому принадлежит достоинство жизни; 2) что есть жизнь; 3) следует ли приписывать жизнь Богу; 4) все ли в Боге есть жизнь.

Раздел 1. Принадлежит ли достоинство жизни всем природным вещам?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что достоинство жизни принадлежит всем природным вещам. Ведь сказал же Философ, что «движение – это некая жизнь, присущая всем образовавшимся естественно вещам»[315]. Но все природные вещи причастны к движению. Следовательно, все природные вещи причастны и к жизни.

Возражение 2. Далее, говорят, что растения живы, ибо содержат в себе начало движения роста и гниения. Но пространственное движение, как показал Философ, по природе первое и более совершенное, нежели движение роста и гниения[316]. И так как все природные тела содержат в себе некоторое начало пространственного движения, то похоже на то, что все природные тела наделены жизнью.

Возражение 3. Далее, среди природных тел наименее совершенными являются элементы [стихий]. Однако им приписывается жизнь: ведь говорим же мы о «водах живых». Поэтому тем более [надлежит думать, что и] все прочие природные тела наделены жизнью.

Этому противоречат слова Дионисия о том, что «жизнь растений представляет собой самый далекий отголосок жизни»[317], из чего следует, что их жизнь – жизнь наинижайшая. Но неодушевленные тела еще ниже растений. Значит, они лишены жизни.

Отвечаю: мы можем отделить живое от безжизненного на основании [признаков] тех вещей, жизнь которых очевидна. А жизнь очевидным образом присуща животным, ибо, как сказано в De Vegetab. I, то, что в животных есть жизнь, очевидно для всех. Нам, таким образом, надлежит отличать живое от безжизненного на основании того, согласно чему делается вывод о жизни в животном, и это есть то первое, через что проявляется жизнь, и последнее, что уходит [вместе с жизнью]. Мы говорим, что животное начинает жить, когда начинает двигать самое себя, и покуда в нем есть такое движение, в нем усматривается и жизнь. Когда же оно более не в состоянии двигать самое себя, [а если] и движется, [то] лишь при посредстве [какой-то] другой силы, тогда говорят, что жизнь покинула его и животное мертво. Отсюда ясно, что в собственном смысле слова живыми являются те вещи, кои могут двигать сами себя любым из видов движения, начиная от называемого движением действия несовершенного существа, то есть вещи в возможности, вплоть до движения в наиболее общем смысле, т. е. когда под движением понимают такие действия совершенного существа, как мышление или ощущение. И сообразно этому обо всех вещах, которые сами себя определяют к движению или действию любого вида, говорят как о наделенных жизнью, тогда как неспособные к этому по природе вещи не могут быть названы живыми, разве что по аналогии.

Ответ на возражение 1. Эти слова Философа надлежит понимать [как сказанные] либо о первом движении, а именно движении небесных тел, либо о движении в наиболее его общем смысле. И в обоих случаях, коль скоро движение было названо жизнью природных тел, речь идет об аналогии, а не о каком-то присущем свойстве. Движение небес во вселенной телесных сущностей [например] таково, что подобно поддерживающему жизнь движению сердца в животном. И аналогично этому любое природное движение, имеющее отношение к природному телу, некоторым образом подобно проявлению жизни. Таким образом, если бы вся телесность мироздания была бы единым живым организмом, таким, чтобы его движение исходило от [некоей] «внутренней движущей силы» (а иные и вправду считали, что это так), вот тогда бы, действительно, движение было бы жизнью всех природных тел.

Ответ на возражение 2. Что касается тел, тяжелых ли, или легких, то, за исключением случаев, когда они помещены в неестественные для себя условия или находятся не в свойственном им месте, движения в них нет; ведь когда их местопребывание присуще им и естественно, они неподвижны. Растения и другие живые существа движутся жизненным движением согласно предрасположенности их природы, но не посредством приближения к ней или удаления [от нее]; ибо умаление такого движения и было бы удалением от естественной предрасположенности. Тяжелые и легкие тела движутся внешней силой, которая или производит их и оформляет, или удаляет препятствия с их пути. Но они [никоим образом] не движут сами себя, как это делают живые тела.

Ответ на возражение 3. О водах говорят как о живых вследствие их непрерывной текучести; ведь [с другой стороны] стоячие воды, кои не соединены с непрерывно текущим потоком, например [воды] прудов и резервуаров, порой называются мертвыми. В данном случае речь идет о простой аллегории, поскольку движения, которыми, как кажется, они обладают, создают иллюзию, будто бы они живы. Однако это – отнюдь не жизнь в собственном смысле, ибо эти движения – не их собственные движения, но происходят от [внешней им] производящей причины. И то же имеет место с движениями других тяжелых и легких тел.

Раздел 2. Является ли жизнь действием?

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что жизнь – это действие. Ведь ничто не делится на части иначе, как только на части однородные. Но жизнь подразделяется на череду действий, как явствует из сказанного Философом, который различает четыре вида [проявления] жизни, а именно питание, ощущение, пространственное движение и мышление[318]. Поэтому жизнь – это действие.

Возражение 2. Далее, говорят, что деятельная жизнь отличается от [жизни] созерцательной. Но созерцательная [жизнь] отличается от деятельной [только лишь] по ряду действий. Поэтому жизнь – это действие.