Сумма теологии. Том I - Фома Аквинский

Возражение 2. Далее, говорят, что деятельная жизнь отличается от [жизни] созерцательной. Но созерцательная [жизнь] отличается от деятельной [только лишь] по ряду действий. Поэтому жизнь – это действие.

Возражение 3. Кроме того, познание Бога – действие. Но в то же время это и жизнь, что очевидно из сказанного [апостолом Иоанном]: «Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога» (Ин. 17:3). Поэтому жизнь – это действие.

Этому противоречит следующее: Философ говорит, что «живым существам присуща жизнь»[319].

Отвечаю: из сказанного (17,3) очевидно, что наш ум, целью познания которого является сущность вещи, извлекает познание посредством чувства, собственными объектами которого являются внешние акциденции. Следовательно, к познанию сущности вещей мы восходим от [их] внешней видимости. И поскольку мы именуем вещи на основании того, что мы знаем о них, что явствует из уже сказанного (13, 1), то нередко бывает так, что по названию внешних свойств обозначают и сущности. Причем иногда подобные именования непосредственно обозначают сущность как таковую, ибо она и есть их главный объект; иногда же – косвенно, обозначая свойства, от которых они произведены. Например, известно, что словом «тело» обозначают как род трехмерных субстанций, так и, порою, сами измерения (в этом смысле о теле говорят как о виде количества). То же самое можно сказать и о жизни. Именование дается на основании некоей внешней видимости, а именно самодвижения, но не столько для точного определения самой жизни, сколько для определения субстанции, которой самодвижение и самодеятельность свойственны по природе. Жить, таким образом, есть не что иное, как существовать в той или этой природе, и жизнь как отвлеченное понятие означает именно это, также как и слово «бегание» означает отвлеченное «бежать».

Следовательно, «живой» – это не акцидентный, а сущностный предикат. Но иногда [слово] «жизнь» используют не в прямом смысле, а для обозначения действий, от которых его именование произведено, и потому Философ говорит, что «жить» определяется преимущественно [по способности] чувствовать или понимать[320].

Ответ на возражение 1. Философ в данном случае использует «жить» для обозначения жизненных действий. Или, пожалуй, было бы лучше сказать, что ощущение, мышление и т. п. иногда обозначают действия, а иногда – бытие самого действователя. Ведь он [также] сказал, что «жить» определяется преимущественно [по способности] чувствовать или понимать; другими словами, [«жить» – значит] обладать природой, способной к чувствованию или пониманию. Далее, он потому характеризует жизнь через посредство упомянутых четырех действий, что в этом дольнем мире имеется четыре вида живых существ. Природа одних обладает способностью только питаться, и, как следствие, [они лишь] растут и порождают. Другие, например моллюски и подобные им неподвижные животные, помимо этого еще и ощущают. Третьи, к тому же, наделены силой перемещаться с места на место, каковы совершенные животные, четвероногие, птицы и проч. Четвертые же, люди, обладают еще и наивысшей способностью – [способностью] мышления.

Ответ на возражение 2. Под жизненными действиями понимаются такие действия, начала которых находятся в самом действователе и достоинством которых является то, что действователь производит их сам. Это происходит потому, что они существуют в людях не просто как те определенные природные начала некоторых действий, вроде естественных сил, но как что-то еще сверх того, как склонность к предрасположенности их, как некоей второй природы, к особым видам действий, каковые действия призваны служить источником наслаждений. Поэтому, следуя аналогии, о работе, которая приносит человеку радость, к которой он стремится [всем своим существом], тратит на нее [все свое] время и живет ради нее одной, говорят [именно] как о жизни этого человека. Потому-то и [принято] полагать, что одни [например] ведут жизнь порочную, другие – добродетельную. И таким же образом созерцательную жизнь отличают от деятельной, и в том же смысле знание Бога называют жизнью вечной.

Из сказанного очевиден ответ и на возражение 3.

Раздел 3. Должно ли приписывать жизнь Богу?

С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что не должно приписывать жизнь Богу. Ведь о вещах, как было установлено выше (2), говорят как о живых вследствие их самодвижения. Но в Боге нет никакого движения. А значит, [в Нем] нет и жизни.

Возражение 2. Далее, во всех живых существах нам следует предполагать наличие некоторого жизненного начала. Ведь сказал же Философ, что «душа есть причина и начало живого тела»[321]. Но у Бога нет никакого начала. Поэтому не должно приписывать Ему жизнь.

Возражение 3. Далее, жизненным началом [всех] окружающих нас живых существ есть растительная душа. Но она наличествует лишь в телесных вещах. Поэтому не должно приписывать жизнь вещам бестелесным.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Сердце мое и плоть моя восторгаются к Богу живому» (Пс. 83:3).

Отвечаю: жизнь присуща Богу в наивысочайшей степени. При доказательстве этого примем во внимание следующие: так как вещь полагают живой постольку, поскольку она действует самостоятельно и не приводится в движение чем-либо иным, то чем совершеннее соответствующие силы той или иной вещи, тем совершенней и ее жизнь. В вещах, кои движутся и движимы, наблюдается упорядоченность троякого свойства. Во-первых, когда цель движет действователя; при этом главным действователем является тот, кто действует через посредство своей формы, а иногда-с помощью какого-нибудь орудия, которое действует не через посредство добродетели собственной формы, но – формы главного действователя, и не долее, чем длится само действие. Соответственно этому имеются вещи, которые движут сами себя не ради какой-либо формы или соприродной им цели, но только лишь ради самого движения; форма, согласно которой они действуют, равно как и цель действия, определены им их же природой. Таковы [например] планеты, которые движут самих себя согласно полученной ими природе и ради осуществления самих движений, ускорений и замедлений.

Другие вещи обладают самодвижением в более высокой степени, а именно, не только ради самого движения, но также и ради формы, [т. е.] начала движения, обрести форму которого они стремятся самостоятельно. Таковы животные, в которых начало движения – это не всеянная естественным образом форма, а нечто, достигаемое благодаря чувству. Следовательно, чем совершеннее их чувство, тем совершеннее и их сила самодвижения. Наделенные одним лишь осязанием, вроде моллюсков, движутся только движением роста и сокращения, а потому их движения мало в чем превосходят те, что мы видим у растений. Другие [животные], чья сила чувства совершенна настолько, что помимо прикосновений и соединений они могут [еще и] различать внешние себе объекты, способны также и перемещаться, [т. е. производить] более совершенное движение. Тем не менее, хотя животные последнего вида посредством чувства и воспринимают выступающую в качестве начала их движения форму однако сами для себя они не в состоянии наметить цель своего действия, или движения, поскольку она всеяна в них естественным образом: природный инстинкт подвигает их ко всякому действию через посредство формы, воспринятой ими с помощью чувства. Следовательно, гораздо более совершенны те животные, которые движут себя по направлению к цели, которую сами и намечают. А это может быть достигнуто лишь благодаря мышлению и уму, в чьей компетенции знать и соразмерять цели и средства, и должным образом их согласовывать.

[Из сказанного] очевидно, что жизнь умопостигаемых сущностей еще более совершенна, ибо более совершенна сила их самодвижения. Это демонстрирует [хотя бы] тот факт, что в человеке его умственная способность движет чувственные силы, а последние, в свою очередь, приводят в движение соответствующие члены. Так и в искусствах мы видим, что [например] искусство вождения корабля, т. е. искусство навигации, управляет искусством кораблестроения, а последнее, в свою очередь, управляет искусством заготовки корабельных материалов и снастей.

Но хотя наш ум и движет себя сам к некоторым вещам, другие его [движения] доставляются ему посредством его природы, а именно: [движения] к первоначалам, не подверженным его суду, и к конечной цели, желанной, но недостижимой. Следовательно, хотя к некоторым вещам он движет себя сам, тем не менее относительно других вещей он движется чем-то иным. И только то сущее, чье мышление суть его же собственная природа, и в котором то, что принадлежит ему по природе, не определяется чем-то иным, должно иметь жизнь наиболее совершенную, и именно таков Бог; и, значит, жизнь принадлежит Ему первичным образом. Поэтому Философ, показав, что Бог интеллигибелен, заключает, что жизнь Бога – наипрекраснейшая и вечная, ибо ум Его наисовершенен и всегда пребывает в действии[322].