Прямо сейчас - Сергей Нагаев

– С этой авиакатастрофой столько мест наверху освободилось, – сказал, будто снова угадав ход его мыслей, Копулов. – Многие, наверно, сейчас засуетятся.

«Может, и мне что-то перепадет? – подумал Прибытков. – Может, Копулов хочет предложить мне какую-то интересную должность, в обмен на личную верность?»

Впрочем, не успел Прибытков поверить в эту приятную догадку, как сообразил, что если теперь, после гибели президента России Паутова, объединенную страну де-юре и де-факто возглавляет президент Белоруссии Микулов, то по идее Копулов не может претендовать на какие-либо высокие должности и не может предлагать кому-либо какие-либо должности. С этого дня все важные посты будут занимать ставленники Микулова. Микулов же, небось, притащит сейчас в Кремль целую свору своих людишек из Белоруссии. А Копулов – что Копулов? Ему теперь дай бог свою-то должность сохранить, а не то что кого-то куда-то выдвигать.

«Но ведет он себя слишком уверенно, – подумал Прибытков. – Что он от меня хочет? Теперь вообще ничего не поймешь».

В голове его был полный кавардак, Прибытков действительно уже ничего не соображал и отказался от попыток строить какие-либо предположения. Он опустил плечи и затуманенным взором уставился на пепельницу. Подождем, решил он.

– Аркадий Леонидович, а в шахматы вы играете? – ни с того ни сего спросил Копулов.

– Да. Немного.

– Захватывающая игра. Почти как бильярд. Столько возможностей у фигур, даже у пешек. Каждая может стать ферзем, слоном или чем-то еще. Единственное, чем пешка не станет никогда, – королем. И это логично. Потому что двух королей одного цвета на доске быть не может. Ферзей – может, ладей, коней – кого угодно, но только не королей.

Прибытков вяло отметил про себя, что Копулов стал отвлеченно говорить про игры, как в начале беседы, но решил даже не пытаться просчитать, к чему это и куда тот клонит. Он просто слушал Копулова.

– Но я отвлекся, – продолжил Копулов. – Я хотел сказать о другом. По нашим сведениям, не все из летевших на президентском самолете погибли. Кто-то катапультировался в спасательном кресле. И скорее всего благополучно приземлился на парашюте. В нескольких километрах от места катастрофы. Радиомаячок кресла указывает на это. Возможно, Паутов не погиб. Возможно. Во всяком случае, кресло было предназначено для него. Но… Микулов… Микулов уже по сути успел вступить в новую должность. Он уже в Кремле, взял на себя командование делами. Про кресло он не знает и приказал отозвать с места крушения спасательный отряд. Он уверен, что никто не выжил. Место падения самолета просто оцеплено, там работают эксперты по авиакатастрофам, собирают хлам и остатки тел. В общем, мы не можем послать на поиски Паутова официальный отряд. По крайней мере, не можем сделать это без риска, что про поиски быстро узнает Микулов. А это значит, что пришел час кадрового резерва, незаметного, вроде бы малозначащего, почти что несуществующего. Настал ваш момент, Аркадий Леонидович.

– Мой?

– Да. После того, как вы благополучно избежали всяких обвинений (которые могут в любое время вернуться), для вас это шанс упрочить доверие к вашему подразделению, а главное – лично к вам. А дальше посмотрим. Сами видите, на каком вулкане обитаем.

– Да, конечно.

– При благополучном разрешении сегодняшней политической ситуации, думаю, вы хоть завтра могли бы начать работать заместителем руководителя Администрации президента. А затем и руководителем Администрации. Хватит вам уже отвлеченными теориями заниматься в резерве, наверно, пора за реальные дела приниматься, согласны?

– Да. Спасибо.

– Но сейчас у вас одна задача: пошлите своих людей, пусть поищут, кто катапультировался из самолета. Как будут результаты, сразу доложите. Вот по этому телефону, – Копулов вынул из кармана и протянул Прибыткову мобильник. – Кресло упало где-то в Быково, за оцеплением, неподалеку, кстати, от этой вашей станции, где быков держат. Гм, удивительно.

– А как быть с кенозином? – спросил Прибытков.

– Работайте, – уклончиво сказал Копулов. – Кто знает, где и как он пригодится. Все ясно?

– Да. То есть нет. Насчет кресла и насчет того, кто катапультировался из самолета. А вдруг оно пустое вылетело с борта? Или тот, кто в нем был, погиб? А главное – что если там был Паутов и если он жив?

– Это было бы идеально.

– А… ну да… Но вы сказали, что двух королей на шахматной доске не бывает…

– Ну да.

– Но, как я понимаю, сейчас у нас как раз один король на доске. А если Паутов спасся и если мы его найдем, то их опять станет два.

Копулов, казалось, чуть задумался. Было понятно, что он просчитал и этот вариант развития событий, но, возможно, не хотел обсуждать столь прямо поставленный вопрос о том, на чьей он стороне – какого из королей он хотел бы видеть на доске: Паутова или Микулова. Во всяком случае ответил он уклончиво:

– Ситуация на доске, как вы выразились, действительно любопытная. А любопытные ситуации тем и ценятся, что предполагают богатые возможности развития в разных направлениях. Главное, что вы понимаете: двух одномастных королей быть не может, это нонсенс. Ну, на этом всё. Организуйте поиски незамедлительно. Точные координаты приземления кресла получите у офицера, который вас встретил в коридоре, – Копулов кивком головы указал в сторону двери. Выражение его лица, которое за время беседы обрело не сказать, чтобы человечности, а некоторую причастность к этому миру, – теперь выражение его лица снова стало отстраненным и жестким.

– Да, еще вот что, – Прибытков помялся. – Мне бы еще людей поопытней, раз такое ответственное задание.

– Имеете на примете кого-то конкретного?

– Э, да. В подчинении Казачкова был, ну, вернее, есть офицер. Как-то его зовут? Андрей, я фамилию забыл. У него опыт в таких делах даже на лице написан, – Прибытков провел пальцем по своей левой щеке. – Шрам тут такой.

– Берите.

Глава 29. Потери и поиски

Ранним утром к станции искусственного осеменения сельскохозяйственных животных в Быково подъехал черный джип, в нем сидели двое мужчин, на которых, несмотря на яркое летнее утро, обещающее жаркий день, были плотные темные пиджаки. Это были посланцы Прибыткова. Тот, что сидел на пассажирском сиденье, вышел; он был блондином со шрамом на правой щеке, рослым, широкоплечим, двигался решительно. Если бы поблизости стоял Данила и видел этого мужчину, то сразу признал бы в нем человека, которому несколько дней назад наступил на пятку здесь же, на проходной станции, когда тот выносил термос с наклейкой «Кенозин». И надо полагать, Данила сильно удивился бы, увидев, что и теперь этот мужчина несет, правда, теперь в обратном направлении, тот же термос. Однако Данилы тут не было; вместо него у проходной стояла новая сотрудница станции – менеджер проектов Лида, щекастая молодая женщина с короткой стрижкой, которая была тоже в деловом костюме, но в костюме, более приличествующем сезону, светлом и легком. Лида, похоже, ждала визитера в темном пиджаке, потому что сразу пошла ему навстречу. Она решительно протянула руку, и они молча быстро обменялись рукопожатием, и затем термос перекочевал в руки Лиды.

– Я менеджер, по сути замдиректора, и я как раз вместо него сейчас…

– Понятно, – не очень-то вежливо отрезал мужчина в темном. – В любое хозяйство, только не в «Светлый путь», – тут же добавил он, указывая пальцем на термос.

– Да-да, мне уже сообщили, – заверила Лида и изобразила на лице официальную улыбку, годящуюся как для прощания, так и для продолжения разговора.

– Что сообщили? – помолчав, спросил мужчина в темном пиджаке.

– Ну, об этом, что вот вы сказали сейчас, – недоуменно ответила Лида, и взгляд ее говорил о том, что она несколько озадачена тупоумием курьера.

– Это я сказал, – продолжил, однако, посланник Прибыткова. – А нужно, чтобы вы сказали.

– Зачем?

– Вы должны сказать это, чтобы я это от вас услышал, – пояснил посланник, и сейчас уже его выражение лица стало свидетельствовать о том, что он слегка удивлен тугодумству менеджера, не соблюдающего элементарную процедуру. – Чтобы я понял, что вы меня услышали и правильно поняли, – еще добавил он и демонстративно повернул к Лиде ухо.

– А… ну, если… Подтверждаю: отправим куда угодно, только не в «Светлый путь».

Блондин в темном кивнул, сел в джип, и через несколько секунд автомобиль уже с пробуксовкой стартовал и ринулся прочь от станции. Но на дороге машина не развернулась, чтобы ехать не обратно к Москве, она уносила двоих посланников Прибыткова дальше, в сторону области.

– Все нормально? – спросил тот, что сидел за рулем, брюнет со шрамом на левой щеке.

– Да, – ответил второй. – Теперь надо быстро найти объект и… – он похлопал себя по левой стороне груди, где у него под пиджаком в кобуре находился пистолет.