Мой враг, моя любимая - Вергилия Коулл

14

— Что значит: «она не хочет тебя видеть»?! — взревел Ивар так, что стекла в окнах задребезжали.

Он честно выждал сутки, чтобы дать себе и охотнице остыть и пережить тот факт, что ей придется посидеть на цепи. Придумал и даже записал на листке бумаги целую речь по этому поводу. Мчался в поселение с дурацким букетом алых роз, который одурманивающе провонял весь его внедорожник, пока лежал на переднем сиденье. Автомобиль успел повидать многое, но розы… это было впервые.

И Ивар тщательно одевался, как светская красотка, собирающаяся на свидание. И что ему говорят в собственном доме? Охотница не хочет его видеть?!

— Она не хочет тебя видеть, — с виноватым видом повторил Лекс и развел руками.

Ивар отшвырнул букет в дальний угол — только лепестки в разные стороны брызнули — и принялся расхаживать по просторному холлу.

— Она не может не хотеть меня видеть! Это мой дом! Это мое поселение!

Лекс провожал его взглядом.

— Друг, я полностью на твоей стороне. Но женская кодла… они за нее, — он прищелкнул языком и покачал головой. — Поверь, против них мы бессильны.

— Женская кодла? — Ивар замер и поднял голову.

Он увидел, как со второго этажа по лестнице спустилась Мила. Она остановилась на самой нижней ступеньке, сложила руки на груди и скорчила Ивару хмурую мину. В ее кулаке был зажат нож. Следом за ней прошелестела хрупкая блондинка с огромными голубыми глазами. Та спряталась за спиной хозяйки дома и выглядывала из-за ее плеча. Последним к девушкам присоединился Никита. В руках он держал игрушечный автомат.

Ивар оглядел сборище и понял, что ему придется несладко.

— Никитос, ты же мужик, — попробовал увещевать он.

— Угу, — кивнул мальчик, — а Кира — принцесса, а ты — дракон. Я ее от тебя защищаю.

Ивар перевел взгляд на блондинку.

— А это кто?

— Ты не узнаешь? — Лекс приблизился и встал рядом, тоже рассматривая девушку. — Это — Тина.

— Что за Тина?

— Ну ты что? Мы ее забрали от Седого, — Лекс задержал взгляд на миловидном круглом личике и добавил: — Я тебя не виню. Сам едва узнал, когда Милка отмыла и платье свое дала, — он хмыкнул и пробормотал еще тише: — А она ничего.

Ивар подтянул отпавшую челюсть и пригляделся к девушке. Кто бы мог подумать, что она, и правда, окажется такой симпатичной? Длинные светлые локоны совсем не походили на ту серую паклю, которая свисала с ее головы прежде. А лицо за грязью раньше и рассмотреть-то не удавалось. И у нее, оказывается, имелась грудь. Очень даже высокая и полная, судя по очертаниям. Вот только взгляд оставался затравленным.

— Ты вообще мне новый гардероб должен, — вступила хмурая Мила. — Всех твоих девиц одеваю.

— Это — не моя девица, — показал Ивар на блондинку.

— Ну и что! — топнула ногой Мила. — Все равно ты ее привез.

Аргумент прозвучал весомо. Ивар переглянулся с Лексом и решил изменить тактику.

— Мила, ты же сама охотницу на дух не переносила. А теперь грудью на ее защите стоишь! А с тобой мы с детства в одной песочнице играли, по окрестностям вместе бегали. Я же твой самый близкий друг!

— Ты был моим другом, пока не отрастил эту штуковину между ног, — Мила ткнула острием ножа в обозначенном направлении, и Лекс с Иваром дружно отступили назад от греха подальше. — И с тех пор решил, что все должны стоять перед тобой на коленях и целовать твой жезл всевластия! — Она повернулась к брату и прошипела: — Тебя это тоже касается.

— Я никого не заставляю целовать свой жезл, — быстро открестился тот.

— И на мою штуковину пока никто не жаловался, — на всякий случай добавил Ивар.

— Но почему-то ты появляешься, когда хочешь, как король, — возразила Мила, — и лезешь со своей штуковиной наперевес, не спрашивая бедную девочку, чего желает она. Да, мне не нравится, что она живет здесь, но ты и меня не спрашиваешь. А раз так, значит мы с ней на одной стороне. А ты — на другой.

— Значит, так ты заговорила? — ледяным тоном пригрозил Ивар.

Блондинка пискнула и присела на ступеньке, закрыв голову руками. Его гнев тут же утих.

— Что это с ней?

— Над ней издевались долгое время! — с ненавистью воскликнула Мила. — И ты ничем не лучше, потому что Кира из-за тебя второй день не ест и не встает с кровати.

Ивар сглотнул. Его охотница ничего не ест? Неужели он так сильно огорчил ее? Она всегда казалась достаточно сильной, чтобы справиться с трудностями пленения, но, в то же время, достаточно отчаянной, чтобы снова попытаться бежать. А Ивар очень боялся, что в следующий раз не успеет отыскать ее вовремя. Когда он увидел ее в той яме, почти бездыханную… такого безотчетного ужаса ему испытывать еще не доводилось.

Он посмотрел на защитников Киры и понял: они не собираются оставлять свои позиции, и это не шутка. Его охотница внезапно приобрела союзников в его собственной общине! И убила своих…

Ивар до сих пор не мог поверить, что она набралась смелости и даже сама попросила его уничтожить клан Седого. Женская неопытность и беззащитность удивительно граничила в Кире с кровожадностью и умением принять волевое решение, что больше подходило бы прожженному охотнику, повидавшему разные виды. В этом чувствовалась рука ее отца или братьев. И она умела думать наперед. Догадалась ведь, что клан будет представлять опасность для поселения, и защитила его людей.

Привлекательная, страстная в постели, умная и сильная… Ивар подавил стон. Ну почему она не лекхе?!

Хотя, если бы Кира родилась лекхе, это была бы уже не его охотница. Не та, в которую Ивар влюбился.

Влюбился? Он вздрогнул от этой мысли.

Ивар не питал иллюзий по поводу их будущего. Ее родственники просто не позволят им быть вместе. Его люди — не поймут, если он свяжет свою жизнь с дочерью убийцы их близких. И все-таки, Ивар хотел быть с Кирой.

Заметив, что образовалась пауза, Лекс склонился к уху друга и шепнул:

— Отойдем на пару слов?

Под воинственными взглядами женщин он вытолкал Ивара на улицу. Завидев их на крыльце, двое соседских детей поздоровались и пробежали мимо за мячом.

— Слушай, Милка права, — начал Лекс. — Зачем ты ее держишь здесь? Она выглядела очень расстроенной, когда ты посадил ее на цепь и уехал. Я всегда за тебя, друг. Но мне ее просто жаль. Охотница скучает по дому. Я бы на ее месте тоже скучал.