Наваждение - Екатерина Мурашова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Жаль. Но что ж с того? – Варвара никогда не изображала из вежливости потребных этикетом, но не испытываемых ею чувств. Софи вполне способна была уважать такую позицию. Варвара, как и она сама, была из породы деятелей, но не чувствователей.
– Она оставила мне по завещанию свой особняк, все имущество.
– Ага. Там у нее все восточное, как ты рассказывала. Да я и сама один раз видала, ты меня к ней водила, как я приехала, помнишь? Слишком карамельно, на мой вкус… Теперь, значит, ты, как новая владелица, хочешь, чтобы я с художественной точки зрения там все оценила? Что-то поправила в интерьере? Большой заказ?
Даже зная остячку, Софи, тем не менее, была все-таки изрядно обескуражена такой реакцией.
– Варвара, ты помнишь, что именно происходило в салоне Саджун?
– Конечно. Бордель в восточном вкусе. Я тогда, когда хозяйка меня спросила, и придираться не стала, оттого что под действие карамельность эта не излишняя, а в самый тот раз. Надо же все учитывать…
– Варвара, да отвлекись ты хоть на миг от интерьеров! – не удержалась Софи.
– А ты разве не о том меня пытаешь? – в свою очередь удивилась остячка.
– Вовсе не о том! Ты понимаешь, наверное, что я никак не могу вступить во владение домом свиданий, пусть и с восточным уклоном…
– Да, а почему? – спросила Варвара и тут же сама себе ответила. – Ну конечно, не можешь. Это не соответствует твоей «красной тетради», из тех, которую каждый из вас про себя пишет… И ладно бы сначала, как инженеры из Егорьевска, – усмехнулась остячка. – А то ведь рождаетесь, а у вас там уже половина листов исписана. И переписать нельзя. Приходится жить в соответствии.
– Поверь, я и сама вовсе не хочу этим заниматься, – возразила Софи. – Даже если учитывать твою изящную метафору.
– И что же?
– Вот я и подумала, может быть, ты, свободная от всяческих там предрассудков и исписанных кем-то тетрадей… – почти против воли Софи вложила в свою реплику изрядную толику язвительности.
– А! – улыбнулась Варвара. – Поняла! Ты хочешь спросить, не прикуплю ли я у тебя заведение Саджун со всеми его интерьерами и девочками в придачу?
– Я вообще-то хотела тебе его так отдать…
– Ага! Я, значит, буду мадам, а прибыль – пополам? – еще раз попробовала догадаться Варвара.
– Уф! – Софи вытерла ладонью вспотевший лоб и, потянувшись, взяла еще редьки. – Давай так: о частностях мы после договоримся, а пока – в общем: тебе интересно?
– Не-а, – безмятежно ответила Варвара, вытрясла прогоревшую трубочку и по новой набила ее табаком. – Я теперь в Америку хочу. Публичный дом мне без надобности. А скажи, они на меня правда похожи?
– Кто? – ошеломилась Софи. – Девушки из публичного дома?!
– Да нет! – досадливо возразила Варвара. – Индейцы!
– Индейцы? Гм-м… Ну, если по картинкам судить, что-то общее точно есть… Монголоидная же раса…
– Вот и отлично! – обрадовалась остячка. – Значит, как-нибудь договоримся!
– Варвара, послушай! – сказала Софи, неволей вспоминая статьи Ипполита Коронина о примитивном устройстве самоедской души, в которой никогда не задерживается больше одной мысли разом. – Ну почему бы тебе этим не развлечься на какое-то время? Переделаешь там все…
– Да не хочу! – улыбнулась остячка. – Ну что ты пристала ко мне, ей-Богу! Других нету, что ли? Продай!
– Мне не хочется, – призналась Софи. – Саджун в это по-своему душу вкладывала. Там по-особенному все. И девочек этих жаль. Саджун когда-то была храмовой танцовщицей, видела все это применительно к своим богам, и потому они у нее не обычные проститутки…
– Тем более, – подхватила Варвара. – Если не хочешь там все разорять, так вспомни: у тебя же еще от прежних времен, от шляпной мастерской, должны были сохраниться знакомства. Ты не рассказывала, но я ж твой роман прочла. Отыщи их. Кто-то точно на роль мадам сгодится, профессионалки все-таки. И одновременно будет под твою дуду плясать, как тебе и надо…
– Варя, о чем ты… А впрочем… – Софи задумалась и на губах ее словно сама собой родилась веселая усмешка. – Дашка! Как же я о ней сразу не подумала! Если только она не изменилась коренным образом, то… то вот кто наверняка согласится сменить свою булочную на шикарный дом свиданий!
– Ну вот, видишь, все и устроилось! – довольно засмеялась Варвара. – Пойдем, выберешь в салоне, что тебе для своих надо. И скажи, когда ты в Петербурге будешь, а мужа твоего чтоб не было…
– Зачем тебе? – с ноткой недовольства удивилась Софи.
– Я сама тебе поделки привезу. А ты мне дашь книжки. А мужу чтоб не расстраиваться, на меня глядючи. Кстати, как ему заведение Саджун?
– Лучше не спрашивай! Но… какие ж тебе книжки?
– Да про Америку же, и чтоб с картинками обязательно. Читать-то я теперь бегло могу, но без картинок – неинтересно…
– Господи, Варя! – вздохнула Софи. – Ладно, будут тебе книжки с картинками… У меня, кажется, Фенимор Купер здесь, в Петербурге. И еще чего-нибудь подберу…
– Вот и славно, вот и хорошо, – Варвара отложила трубку, поднялась, налила себе еще одну крохотную рюмочку и выпила стоя. – На посошок! И в память усопшей. Пусть ее боги будут к ней благосклонны. Не каждый им на чужбине-то служит. Я вот не могу похвастаться…
Глава 15
В которой Соня и Матвей, названные брат и сестра, встречают свое первое чувство, а Вера Михайлова, Иван Притыков и Василий Полушкин задумывают совместное предприятие
Высокий, уже по-мужски широкий в плечах юноша и девушка, много ниже его, стояли перед окном, причудливо разрисованным морозными узорами. Сквозь сказочный узорный лес мир за стеклом казался туманным и почти нереальным. Юноша и девушка стояли – врозь, не касаясь друг друга, и вместе с тем так напряженно-объединенно, что в сгустившемся вокруг них воздухе, казалось, вот-вот начнут проскакивать желто-голубые электрические искры.
Вытянув палец, девушка принялась протаивать на оконном льду темные кругляшки.
– Что это, Соня? – спросил юноша.
– Это – зимние яблоки, – пояснила она. – Их царице Зиме на стол подают. На расписном ледяном блюде. Видишь, они на дереве висят, морозом наливаются. А внизу – трава.
– Вижу, – кивнул юноша.
Ему всегда удавалось увидеть то, что рассказывала о дольнем мире его названная сестра. Они слишком хорошо понимали друга, чтобы он – не увидел. После он удивлялся: как это самому в голову не пришло, ведь так ясно?… Однако – не приходило.
– Матюша…
– Да, Соня?
– Ты скоро уедешь…
– Ну да… – Матвей опустил подбородок, густого медного оттенка волосы сзади приподнялись, обнажив тонкую мальчишескую шею с продольной ложбинкой. – Мы же все вместе так решили: мама Вера, ты, я… Я поеду в Екатеринбург, поступлю в инженерное училище. Я должен учиться. Отец этого хотел бы, и мама хочет…
