Отважные капитаны. Сборник - Киплинг Редьярд Джозеф

— Я хочу навести наше орудие вон на тот дом, — сказал Чтоб-Меня-Джадсон, указывая на помпезное здание, над плоской крышей которого развевался все тот же сине-белый флаг.

Два винта загребли воду, как курица гребет лапами пыль, прежде чем улечься и начать принимать солнечную ванну. Маленькая канонерка с усилием подалась влево, вправо, чуть попятилась, немного подвинулась, и наконец серый ствол уставился точно на указанную цель. Затем мистер Дэвис позволил свистку сказать то, что не позволено на службе ее величества. Солдаты из селения собрались группами и кучками, пальба на склоне прекратилась, и все, за исключением команды «утюга», принялись вопить во весь голос. Ветер донес даже нечто похожее на разговорный английский.

— Похоже, наши парни попали в беду, — сказал мистер Дэвис. — И сдается мне, они уже пару недель ведут тут боевые действия.

— Держи ровно, будь ты неладен! — рявкнул Чтоб-Меня-Джадсон, когда ствол пушки пополз в сторону от белого дома.

Тут носовая обшивка зазвенела не хуже корабельного колокола, после чего что-то плюхнулось в воду; еще что-то прочертило борозду по доскам палубы в дюйме от левой ноги Чтоб-Меня-Джадсона. Солдаты в униформе седельного цвета стреляли как бог на душу положит, а человек в паланкине принялся размахивать своим сверкающим мечом.

Ствол большого орудия чуть сдвинулся, нацеливаясь на глинобитную стену, окружавшую сад у дома, и десять фунтов пороха отправили в этом направлении сотню фунтов металла. Три или четыре ярда глиняного вала слегка подпрыгнули, как человек, внезапно получивший коленом пониже стены, и рухнули вперед, рассыпавшись на лету.

Солдаты прекратили обстрел, а затем Джадсон увидел старую темнокожую женщину, которая взобралась на плоскую крышу дома. Некоторое время она провозилась там с веревками флага, обнаружила, что те запутались, после чего сняла собственную юбку, оказавшуюся бледно-кремового цвета, и отчаянно ею замахала. Человек в паланкине выудил из кармана белый носовой платок, и Чтоб-Меня-Джадсон ухмыльнулся.

— А теперь отправим им подарочек вверх по холму. Разворачивайтесь, мистер Дэвис. И будь проклят тот, кто изобрел эти плавучие орудийные установки без горизонтальной наводки. Куда бы мне приложиться, чтобы не угробить никого из этих дьяволов?

Склон холма уже усыпали фигурки людей, беспорядочным потоком возвращавшихся к речному берегу. За ними маршировал небольшой, но сплоченный отряд, выбравшийся из-за частокола. Присмотревшись, Чтоб-Меня-Джадсон заметил у них несколько пулеметов.

— Чтоб мне лопнуть, да ведь это целая регулярная армия! Надо же!.. И чья она, хотел бы я знать? — пробормотал он, ожидая дальнейшего развития событий.

Спускающиеся сверху сошлись в деревне и смешались с теми, кто в ней оставался, а затем, окружив паланкин, подняли его и зашагали к реке, пока их не догнал отряд со скорострельным оружием. Тогда первая толпа разделилась пополам, образовав коридор, чтобы пропустить регулярный отряд.

— Бросайте эти проклятые штуки! — приказал предводитель отряда по-английски, и один за другим в мутную воду плюхнулись около десятка ручных пулеметов.

Канонерка тем временем подошла к самому берегу.

— Когда покончите с делами, — вежливо обратился к ним Джадсон, — окажите любезность — сообщите мне, что здесь происходит. Я капитан этого судна.

— Мы пионеры[48] «Компании Генерального Развития», — сказал предводитель отряда. — Эти обормоты двенадцать часов подряд молотили по нашему лагерю, и нам пришлось избавить их от пулеметов. Поднялись на холм и забрали их; но оказалось, что они утащили замки от затворов. Рад вас видеть!

— Кто-нибудь пострадал?

— Убитых нет, но все мы мучаемся от жажды.

— Вы в состоянии контролировать своих людей?

Говоривший обернулся и с усмешкой оглядел свою команду. Их было семьдесят — пыльных, потных и взъерошенных. 

— Мы не станем громить эту помойку, если вы это имели в виду. Мой отряд состоит преимущественно из джентльменов, хоть по их виду этого и не скажешь.

— Хорошо. Отправьте к нам на борт начальника этого поста, форта или селения, или как там оно называется, и займитесь тем, что сейчас необходимо вашим людям.

— Ничего, кроме помещения под казарму, чтобы там расположиться. Эй ты, на носилках, — марш на канонерку!

Отряд развернулся, протиснулся сквозь толпу туземных воинов, и отправился на поиски свободных хижин в селении.

Маленький человек покинул паланкин и взобрался на борт, нервно улыбаясь. Одет он был в парадную форму с огромным количеством золотых галунов и болтающихся цепочек. На сапогах у него имелись громадные шпоры, хотя до ближайшей лошади было никак не меньше четырех сотен миль.

— Дети мои, — сказал он, обращаясь к притихшим воинам, — сложите оружие.

Большинство из них уже давно это сделало и теперь невозмутимо покуривало.

— И пусть ничто, — добавил он на их родном языке, — не толкнет вас поднять руку на тех, кто искал вашей защиты!

— Итак, — произнес Чтоб-Меня-Джадсон, от которого ускользнул смысл последней реплики, — не объясните ли вы мне, что, черт побери, означает вся эта чепуха?

— Это была прискорбная необходимость, — ответил человечек. — Пути войны неисповедимы. Я губернатор, кроме того, на меня возложены обязанности начальника гарнизона. Примите мой скромный меч!

— Спрячьте ваш скромный меч, сэр. Мне он ни к чему. Вы стреляли по нашему флагу. И здесь вы в течение недели обстреливали наших людей, а в меня палили из пушек, когда я поднимался сюда по реке.

— Ох! Это, должно быть, «Гуадала». Они спутали вас с работорговцами. И как там «Гуадала»?

— Принять военный корабль ее величества за корабль работорговцев?! Чтоб мне лопнуть, сэр, но у меня просто руки чешутся вздернуть вас на нок-рее!

Ничего похожего на нок-рею на той ходуле, что торчала над каютой Джадсона, не было и в помине. Губернатор покосился на голую мачту и двусмысленно улыбнулся.

— Это, пожалуй, будет довольно затруднительно, — заметил он. — А как думаете, капитан, эти люди из компании не сожгут мою столицу? Мои люди готовы обеспечивать их пивом в любых количествах.

— Плевать мне на каких-то торгашей, я хочу услышать внятное объяснение.

— Хм! — Губернатор пожевал пухлыми губами. — Видите ли, в Европе, в моей стране — народное восстание... — Его взгляд как бы без всякой цели скользнул по горизонту.

— И какое это имеет отношение к...

— Капитан, вы еще очень молоды, — перебил губернатор. — Волнения продолжаются. Но! — Тут он несколько раз ударил себя в грудь, да так, что эполеты зазвенели. — Я лоялист до самого мозга костей!

— Продолжайте, — сказал Джадсон, мало-помалу теряя терпение.

— Мне был передан приказ установить здесь таможенные посты и собирать пошлины с торговцев, которые непременно появятся. Это было вполне в рамках политических договоренностей между вашей и моей страной. Но на это мне не были отпущены средства. Ни единой каури[49]. Я искренне желаю поддержать любые коммерческие начинания, а знаете, почему? Потому что я лоялист, а в моей стране восстание, — да-да, говорю я вам. Республиканцы берут верх. Вы не верите? Только подумать: я не могу обустроить таможенные посты и платить жалованье должностным лицам, а народ моей страны убежден, что король правит спустя рукава и унижает достоинство нации. Гладстонит[50] — так, кажется, у вас говорят?

— Да, так у нас говорят, — с улыбкой кивнул Джадсон.

— А потому, думают они, мы, республиканцы, по-быстрому расхватаем горячие пирожки. Но я... все-таки я лоялист до кончиков ногтей. Капитан, когда-то я был атташе в Мексике. И я с уверенностью могу утверждать, что от республиканцев один вред. Эти люди зарвались. Они хотят... им нужны... только кредиты и векселя.

— А это тут причем?