Почти скандал - Элизабет Эссекс

– А как насчет «Сент-Этьена»? Тот, что напротив западной части города, которую они называют Рекувранс? Посудина, предназначенная для прибрежной торговли. Можно использовать ее для захвата другого судна.

Коллиар снова глянул в трубу.

– Черт возьми, называй это шлюпом, – с шутливой строгостью посоветовал он. – Да, он подойдет. Будем надеяться, он останется там и ночью. Хотя, если нам удастся отвлечь достаточное количество людей от берега, выбор у нас расширится.

– И как ты планируешь это сделать?

– Мы сделаем с городом то же самое, что и с гаванью: подожжем его. Будем пускать петуха по мере продвижения.

– Сначала нам надо как-то пройти через ворота. С нашими сумками и оружием. Это получится, только если мы переоденемся. – Салли указала на аккуратную стопку похищенной одежды.

– С твоими рыжими волосами мы не проберемся через ворота даже в ворованных нарядах.

– Но ведь бретонцы происходят от кельтов, – возразила она. – Так что среди них тоже могут быть рыжие.

– Все равно слишком рискованно. Думаю, лучше попробуем раздобыть лодку где-нибудь выше по течению и на ней незаметно спустимся в город. Однако ты права – униформу следует снять.

За такую понятливость и уступчивость Салли вознаградила его улыбкой. И принялась разбирать украденную одежду.

– Вот… Это тебе наверняка подойдет. Если, конечно, понравится.

Предложенные Салли вещи оказались полинялой вязаной фуфайкой голубовато-сероватого цвета и такими же линялыми широкими штанами – то, что в здешних краях мог бы носить любой рыбак или моряк. В чужой одежде Коллиар чувствовал себя полнейшим идиотом, и ему пришла в голову мысль, что за последние двенадцать лет он не носил ничего, кроме униформы. Но, как видно, пришло время изменить своим правилам.

Фуфайка пришлась впору, главным образом потому, что растягивалась, а вот штаны были ему слишком широки, да еще и коротковаты. Хотя если стянуть их поясом от шпаги, они вполне могли сослужить службу. По крайней мере, уберечь его от разоблачения британского офицера.

– Без мундира я чувствую себя почти голым.

– Н-да… Мы с тобой та еще парочка… – Голос Салли, стоявшей за его спиной, звучал как-то необычно. – Я даже не знаю, куда пристроить шпагу. Или пистолет. Я и не подумала об этом, когда…

– О боже! – невольно вырвалось у обернувшегося Коллиара.

Салли казалась такой же, как и прежде, и в то же время совершенно иной. Без униформы, делавшей ее похожей на прочих гардемаринов, она приобрела индивидуальность и выглядела необыкновенно женственно. Лиф корсажа был низким, и Коллиар впервые имел возможность созерцать ее открытую изящную шею, плавно переходившую в плечи. Хрупкие ключицы обрамляли участок веснушчатой кожи над выпуклостью грудей, и ему хотелось прикоснуться к этому месту, после чего скользнуть ладонью за вырез корсажа.

Рыжие волосы ниспадали на плечи, рот приоткрылся словно в безмолвном вопросе, губы казались такими нежными и мягкими. Просто удивительно, как другие могли не замечать того, что для него являлось столь очевидным.

– Тебе дурно? – обеспокоилась Салли.

Коллиар замотал головой, отвергая подобное предположение, меж тем как его взгляд гулял по ее фигуре, скользя по линялому корсажу неопределенного цвета, по заношенной юбке и фартуку, которые не могли скрыть того факта, что она была невероятно привлекательной и отлично сложенной девушкой.

Пламя, обжигавшее его сейчас изнутри, было даже не ревностью, а чем-то более сильным, вызывающим желание укутать Салли в плащ, чтобы другие мужчины не могли увидеть того, на что с такой жадностью глазел он сам. Наверное, это было примитивнейшим чувством собственника.

– Плохо другое, – проговорил Коллиар. – Мы не сможем пройти незамеченными, если ты будешь так выглядеть. Проклятые французы просто не дадут тебе прохода.

Салли прекрасно поняла смысл его слов. И она не была такой уж застенчивой. Его несколько умиротворил лишь тот факт, что ее широкая счастливая улыбка предназначалась исключительно ему.

– Но ты и станешь моим французом. И будешь отпугивать других своим грозным взглядом.

– Возможно, мне удастся удержать их от того, чтобы распускать руки, но я не смогу закрыть им глаза. Нужно сделать тебя менее привлекательной.

Салли восприняла его предложение всерьез.

– Немного грязи будет вполне достаточно. Но думаю, в пути мы так запылимся и пропотеем, что и без того будем выглядеть не лучшим образом. Да и вообще к тому времени уже стемнеет, и мы усядемся в лодку. Оружие мы уложим на дно, вместе с одеждой. – Она говорила медленно, словно размышляя вслух. – Я буду грести, а ты… чем бы нам занять тебя? Ты мог бы держать в руке винную бутылку. Да, ты притворишься пьяным и будешь горланить песни, развалившись на корме и предоставив всю работу мне. Точно… Ты представляешь эту картину?

Черт побери… Да уж конечно представляет. Предприимчивости и логике Салли трудно противостоять. Да и перед ней самой, переодетой в юную французскую простолюдинку, устоять практически невозможно.

А ведь Дэвид должен бы чувствовать себя вполне удовлетворенным, можно сказать, пресыщенным. И мысль о плотских утехах не должна даже залетать в его голову. Или же ему следует проявить самодисциплину и не допускать подобных мыслей.

Но когда Салли вылила на него бо́льшую часть содержимого из украденной бутылки и посоветовала прополоскать горло тем, что осталось, он все же поддался низменным инстинктам.

– Только перед этим ты меня поцелуй. На удачу.

Дэвид полагал, что все обойдется коротким легким чмоканьем. Однако, когда Салли, приподнявшись на цыпочки, обвила его шею и их губы встретились, Коллиар вновь ощутил сильное желание, подобное нестерпимому голоду.

Черт возьми, если бы было возможно поместить Салли в бутылку, он бы это сделал, чтобы смаковать ее по глоточку в течение всей жизни. Ибо они не обладали такой роскошью, как время.

– Кент, мы не должны…

– Я знаю, но мне все равно хочется. Это плохо?

– Очень. Хотя вот что я скажу вам, Кент… Помогите мне сжечь Брест или взорвать корабль, и в награду я буду долго-долго заниматься с вами любовью.

Салли засмеялась, как могла смеяться только она.

– Договорились.

Собрав оружие, они стали спускаться вниз.

– Надеюсь, я об этом не пожалею.

Глава 18

На словах все, конечно, было проще простого. Их импровизированный план начал осуществляться вполне удачно, хотя Салли пришлось поднапрячься, направляя вниз по течению лодку. Коллиару отводилась роль пьяного и сердитого пассажира, что выглядело довольно забавно.

Ей же следовало выглядеть как можно более опытной и потасканной девицей, поэтому Салли гребла, низко склонив голову, позволяя течению помогать их продвижению. Меж тем вокруг сгущались сумерки. Она не переставала обдумывать намеченный план – причаливать в безлюдных местах и устраивать отвлекающие пожары, пока им не подвернется подходящее судно, чтобы также его поджечь и направить в скопление французских кораблей.