Призраки знают все. Рукопись, написанная кровью (сборник) - Анна Данилова

Сквозь облака пара она видела, как Аперманис тщательно намыливает свое гибкое тонкое тело мочалкой, как трет кожу одинаково сильно везде, даже на тех местах, где должны были оставаться кровоподтеки, но когда она вышла из ванны и мгновение простояла лицом к подсматривающей за ней Юле, никаких синяков НЕ БЫЛО. Это упрощало все дело, поскольку свидетельствовало о том, что не было и никакого маньяка и что все следы издевательств и насилия были нанесены подручными средствами, вроде теней для век или грима. «Что ж, – подумала Юля, – уж теперь-то я точно буду знать, с кем имею дело, и постараюсь не привлекать Риту к расследованию, чтобы она не наломала дров, но за те деньги, которые она мне заплатила, постараюсь обеспечить ей душевный покой, даже если для этого потребуется рассказывать ей на ночь сказку…»

Спать они улеглись в одной постели, трогательно пожелав друг другу спокойной ночи. Юля взяла на себя обязанность последней гасить свет и выключать телевизор, после чего почти сразу же уснула.

А проснулась она глубокой ночью, открыла глаза и увидела, что с той стороны кровати, где лежала Рита, стоит мужчина. Затаив дыхание и стараясь не пошевельнуться, чтобы не выдать свое присутствие, Юля увидела, как мужчина осторожно откидывает одеяло с Аперманис и сильным движением хватает ее за бедра, силясь их разомкнуть, при этом что-то бормочет… А вот что было дальше, она вспоминала потом уже с трудом. Несвязное бормотание, злое и совершенно неразборчивое, которое исторгла из себя разъяренная, а вовсе не испуганная Рита, закончилось тем, что на голову неизвестно откуда взявшегося, но зато вполне реального насильника обрушилась настольная лампа…

И он исчез, вслед за этим послышались два хлопка закрываемых дверей, а позже и вовсе все стихло…

Резко сев на постели и не зная, как себя вести, Юля смотрела на Аперманис, которая продолжала лежать на постели, не подавая признаков жизни. Она тронула ее за плечо, и только после этого та поднялась и заозиралась по сторонам:

– Кто? Кто это? Юля! Включи свет…

Юля включила и была очень удивлена, когда увидела, что лампа, которая стояла на прикроватной тумбе рядом с Аперманис, находится на месте, а не лежит разбитая на полу (либо лампа оказалась неразбиваемой, либо Аперманис промахнулась и не задела ею головы ночного гостя)…

– Что случилось? – спросила уже Юля, ожидая услышать страшный рассказ о нападении Неизвестного. Но вместо этого вдруг услышала:

– Это ты меня разбудила, когда тронула за плечо. За что я тебе деньги плачу? За то, чтобы ты пугала меня во сне?

– Мне показалось…

– Что тебе показалось?

– Что в спальне кто-то есть…

– Тогда отдавай мне ровно половину гонорара, чтобы и я тебя защищала и охраняла… – сонным голосом и крайне недовольно пробурчала Рита, натягивая на себя одеяло и явно демонстрируя желание продолжить прерванный сон.

Юля встала, обошла квартиру, проверила, заперты ли все двери (оказалось, что все в полном порядке), салфеткой на всякий случай протерла пол рядом с изголовьем Аперманис и только после этого, не переставая недоумевать по поводу ночного происшествия, с трудом заснула сама.

Конечно, случись это на самом деле, Юля бы совершенно иначе среагировала на появление в спальне незнакомца, сорвавшего с Риты одеяло и попытавшегося ее изнасиловать. Но в квартиру незаметно проник, воспользовавшись копиями ключей, которыми его снабдила Юля, не кто иной, как Леша Чайкин. Это было частью плана, который она придумала для того, чтобы собственными глазами увидеть самую что ни на есть естественную реакцию своей подопечной на появление в спальне «маньяка». Будь Рита на самом деле больна паранойей или чем-то вроде этого, разве так бы она восприняла нападение и покушение на ее женскую честь? Во‑первых, она, и без того смертельно напуганная, должна была заорать на всю квартиру, растормошить Юлю и, уж конечно, осыпать ее градом упреков по поводу полного бездействия. Во‑вторых, будь Рита совершенно здорова, она тем более бы не смолчала, а, вскочив на ноги, попыталась каким-то образом привлечь внимание заснувшей телохранительницы к тому, что происходит в спальне. В‑третьих, независимо от ее диагноза, какой ей смысл было молчать и скрывать нападение неизвестного мужчины, тем более что в результате столкновения с «жертвой» «маньяк» (или кто бы он там ни был, пусть даже сосед, ошибшийся дверью, или вообще муж, для которого проникнуть в квартиру не составляет труда, тем более что об их действительных отношениях Юля так до сих пор ничего и не знает) пострадал – ведь на его голову обрушилась настольная лампа! Не каждая женщина в состоянии так постоять за себя, а Рита сделала вид, что ничего не было. Так же, кстати, как Юля, которая, скрывая следы пребывания Леши Чайкина, на всякий случай протерла салфеткой с пола возможные капли крови из его носа… Больше того, рано утром она тщательно протерла и все ручки двери, к которым он мог бы прикоснуться, проникая в квартиру и делая все это исключительно ради Юли…

Да, все складывалось необычно, непонятно, и с каждым днем возникало все больше и больше вопросов. Несомненным оставалось одно: Юля зачем-то нужна Аперманис, причем в качестве близкой подруги. Одна постель на двоих. А что, если это ее желание проводить ночи вместе несет сексуальную окраску, и ее план направлен на то, чтобы убедить мужа, что она «розовая»? Звучит нелепо, но у богатых людей свои причуды. Но ведь для этой цели можно было нанять любую проститутку и за гораздо меньшие деньги… Следовательно, Рите нужна именно Юля. ЗАЧЕМ?

Утром, позавтракав, Юля заявила Аперманис, что ей нужно съездить по личным делам. Не будет ли она возражать против недолгого одиночества? И снова удивление: Рита согласилась. Больше того – она вызвалась приготовить обед. История продолжалась. И ни слова о ночном визите, о разбитой голове нападавшего.

Первый визит Юля нанесла Леше Чайкину и застала его в плачевном состоянии: лоб в заплатках пластыря, нос распух, под глазом небольшая ссадина.

– Извини, – с ходу сказала Юля, выгружая из пакета бутылку водки и баночку с маринованными опятами, которые она купила по дороге. – Но я прямо не знаю, что и подумать: она мне ничего не рассказала, не подняла крик, а сделала вид, что ничего не произошло. Ты можешь себе это представить?

– Земцова, мне одной бутылки водки мало… Во‑первых, твоя Рита – или как там ее – красивая баба, а я уже давно истосковался по женской ласке. Во‑вторых, тебе не приходило в голову, что я в тот момент действительно напоминал сексуального маньяка?.. Ну представь: ночь, я – единственный мужчина в тихой квартире, где спят две молодые женщины, я откидываю одеяло, и что же я там вижу? Такие формы, я тебе скажу!

– Леша, так ведь была ночь, – осторожно заметила Юля.

– А лунный свет? Ты забыла, наверное, про лунный свет, который прямо сводил меня с ума…

– Что-то тебя слишком легко свести с ума… Выпей-ка лучше, успокойся. Никогда не замечала за тобой донжуанских наклонностей, подумаешь – увидел полуголую молодую женщину. Ты должен был абстрагироваться и представить себе, что это…

– …труп, ты ведь это хотела сказать? Вы ведь все думаете, что я бесчувственный чурбан, что для меня тело – это прежде всего МЕРТВОЕ тело…

– Обиделся?

– Да вы все почему-то считаете меня за ненормального, а я вот уволюсь, устроюсь в приличную клинику, отмоюсь от этого страшного трупного запаха, и вы поймете, что Леша Чайкин – это вам не Джек-потрошитель, а нежный и страстный мужчина…

Юле было хорошо с ним балагурить, она поняла, что он уже простил ее и вместе с ней теперь тоже недоумевает по поводу столь странной реакции Аперманис на его появление в спальне, но в голову влезла, нахально отодвигая остальные мысли, неотвратимая тема возвращения в С. Харыбина. Слово «муж» с недавних пор перестало ассоциироваться у нее с Дмитрием. Харыбин и Харыбин – все. Как имя нарицательное. Как предатель, как эгоист, как… Все гадкие слова, которые имелись в ее лексиконе, были слишком мягки по отношению к нему, поправшему ее нежные чувства и надежды. Пусть даже она его не любила, но ведь и не изменяла! Кроме того, Юля считала, что уважение супругов друг к другу заключается даже не столько в том, чтобы не изменять, сколько в том, чтобы постараться сделать так, чтобы вторая половина ничего не узнала об измене. Не будь этих пятен губной помады, рыжих волос на одежде и массы других, еще более унизительных для нее как жены доказательств существования другой женщины, Харыбин, быть может, и не дождался бы того, чтобы его разоблачили, а разоблачив, бросили. Хотя если по правде сказать, то еще неизвестно, кто кого бросил первый…

Юля поговорила с Чайкиным и об этом тоже. А потом, чтобы как-то отвлечься и не думать о предстоящей встрече с Харыбиным (а она знала, что они все равно где-нибудь да встретятся, иначе это будет не Харыбин), Юля позвонила Корнилову. Он выполнил ее просьбу и выяснил, что Аперманис Маргарита Марковна действительно реально существующее лицо, что она уроженка города Риги, что ее мужа действительно зовут Антоном Владимировичем Михайловым, что в браке они состоят уже пять лет. Маргарита – домохозяйка, Антон – крупный бизнесмен, занимающийся в Риге поставками продуктов из Финляндии. Но вот каким ветром их занесло в С. и где в данное время находится Антон Михайлов – пока неизвестно. В С. официально они не зарегистрированы, следовательно, Рита просто снимает эту квартиру и на ходу придумывает какие-то небылицы про своего мужа, который якобы убил маньяка…