О верности крыс - Мария Капшина

— Где ваши манеры, лорд тэрко! — укоризненно сказала Кошка, поблёскивая лукавыми глазами. — Извольте говорить "вы" герцогине ол Кайле!

Ол Баррейя смотрел сверху вниз, как смотрел бы на говорящую крысу.

— Моему роду почти две тысячи лет, девочка, — сказал он. — Даже те, кто получил бы имя ол Кайле от родителей, а не кражей, не кричал бы о родовитости сейчас.

— Может быть, — сказала Кошка, чуть откидывая голову, — моему роду однажды будет столько же, если не больше. И я… — она приподняла ладонь, прося герцога не перебивать, — я не променяю это "может быть, будет" на ваше "было".

— Будущего не будет, если не было прошлого.

— Вы правы, — легко согласилась Кошка. — Вы не подарите мне одну партию в шаги? По-моему, мне очень не хватает хорошего учителя. — Я не займу много вашего времени, — пообещала она. Ол Баррейя, помедлив, сел.

— На что играем? — весело спросила Кошка, откидываясь на спинку кресла. — Или так, без ставок? Если вы проиграете, можете подарить мне хорошего чая.

— Кажется, ты должна моему сыну, — заметил ол Баррейя, кладя на стол сложенные в замок руки. — Можешь вернуть.

Кошка рассмеялась тихонько.

— Лорд герцог, зачем ему меч? Давайте, я если проиграю, подарю ему циркулей на ту же цену! Для меча у него слишком много смелости при такой непрактичной голове!

Ол Баррейя хмуро покосился на неё.

— Циркулей ты подарить можешь, — сказал тэрко, расставляя фигуры на столе. — Но не вместо меча, а дополнительно.

Он начал партию, классическим укреплением флангов. Но центр при этом ослабил немного сильнее, чем стоило бы на данном поле.

— Лорд герцог, — сказала Кошка, беззвучно двигая фигурки пехоты на его центр, в такт словам. — Вы же знаете, что никого из ваших нка-Лантонц короновать не даст. А если и даст, то не позволит усидеть на троне. Есть множество способов избавиться от неугодного правителя. Вы же поэтому отказываетесь от короны, разве нет?

Ол Баррейя молчал. Он передвинул одну фигуру — Кошкина пехота провалилась глубоко в его игровое поле и увязла, окружённая мощными фланговыми силами по сторонам. Кошка двинула колесницу на защиту — лорд тэрко ударил драконом по колеснице, отрезая Кошкину пехоту от основных сил и отхватывая солидный кусок игрового поля.

— Поразительный вы человек, лорд герцог, — задумчиво сказала Кошка. — Но дело даже не только в этом. — Она задумчиво тронула фигурку мага, передумала и пошла оборотнем, начиная выстраивать квадратную защиту. — Нам нужно будет опереться на кого-то в Веройге. И ол Тэно — не нка-Лантонц, чтобы опираться на бездарных и слабых. Посудите сами. Вы же знаете его "программу". Как вы думаете, сколько протянет Империя, если отдать власть ему? А мы не собираемся обратно на дно. В Веройге мне лучше, чем в Собачнице.

Кошка обезоруживающе улыбнулась, трогая кончиками пальцев кружево на лифе. Ол Баррейя бросил на неё быстрый взгляд от доски, продолжил игру. Убрал остатки пойманной в ловушку пехоты, одновременно выводя дракона на позицию, удобную для атаки.

Кошка помолчала.

— Своего плана у нас пока толком нет, — она пожала плечами. — С нка-Лантонцем нам точно не по пути. Ясно, что нужно не грабить окраины и городские верхи, а поднимать центр — руками купцов и банкиров.

Она пошла магом, одним ходом превращая квадратную защиту в "линию крепостей". Подняла глаза.

— Вам как дворянину это может быть неприятно, но не похоже, чтобы была альтернатива.

Ол Баррейя молча ударил своим магом по неприкрытому Кошкиному оборотню. Кошка опять помолчала, рассеянно поправляя волосы. Любой следующий ход ослаблял её позицию, разрушая линию обороны. Ход магом — ол Баррейя забирает всю правую часть игрового поля. Ход конниками — большую часть левой. Кошка двинула дракона, оголяя центр.

— Да, сами мы не справимся, — сказала она. — Ол Тэно нужны будут советники. Особенно, когда не будет нка-Лантонца.

Ол Баррейя остро глянул на неё, кладя руки на стол.

— Что вам помешает избавиться от нас после того, как избавитесь от нка-Лантонца?

Кошка тихонько рассмеялась.

— Мы же не самоубийцы. Мы не удержимся у власти одни. Нка-Лантонц делает расчёт на близкую перспективу, когда можно подгрести под себя, сколько получится, и выйти из игры. Для нас это самоубийство. Нам некуда выходить из игры, у нас слишком много на кону. Мы или сумеем вытянуть Империю и выплывем, или не сумеем. Тогда, если Империя рухнет, мы будем никто, если вообще будем.

Кошка смотрела прямо и серьёзно. Ол Баррейя поморщился.

— У меня недостаточно причин верить.

— Значит, пойдёте на трон сами? — сказала Кошка, кладя подбородок на руки и глядя снизу вверх. — Время ещё есть, до равноденствия. Забавно, не находите: все знают, что коронация будет, но никто не уверен, кого будут короновать.

Ол Баррейя дёрнул углом рта. Перевёл взгляд на фигурки. Двинул своего дракона вперёд, на место Кошкиного, получая контроль почти над всем игровым полем.

Кошка разглядывала положение фигур несколько мгновений. Потом встала и чуть поклонилась, благодаря за игру.

— Лэнрайна ол Тэно просила передать уверения в глубоком уважении вам и Святейшему Мастеру. Такие люди стали бы украшением любого совета министров.

Она тепло улыбнулась и пошла к выходу. От двери обернулась:

— Да, меч вашего сына я верну с посыльным. Хорошего вам дня, лорд тэрко.

Меч, чертёжный набор и книгу мэтра Кларовеола о фортификации она послала уже назавтра. Набор и книга были куплены заранее, с помощью Шонека. Восторга Онея Кошка не видела, но живо воображала: Шонек божился, что этой книгой о-Баррейя грезил во сне и наяву.

Через несколько дней по Веройге прокатился слух, что Мастер, зажатый нка-Лантонцем в угол, согласился короновать маркизову марионетку. По городу говорили о чудесном возвращении наследницы древнейшего рода Империи. В Эрлони неспешно начали стягиваться сперва первые люди имперских регионов, затем — послы соседей. Коронация состоялась в первый день четвёртой луны 2274 года. Официальная часть была долгой, яркой и утомительной. Но после — праздник удался на славу. С катанием на лодках, карнавалом, танцорами, жонглёрами, артистами, с состязаниями поэтов и фейерверком. Даже Лорд походил не на строгого клирика на похоронах, а на… не слишком строгого клирика на похоронах, но с его стороны и это был почти подвиг. А уж Кошка плясала и смеялась до изнеможения, а флиртовала и после. К полуночи уверилась было, что Шек ол Ройоме влюблён по уши, потом заметила, что с таким упоённым восторгом в глазах тот смотрит на абсолютно любую девушку моложе шестидесяти, и неожиданно прониклась к Эшекоци весёлой симпатией.