Судьбы фантазия шальная - Ирина (Игёша) Савина (Сменова)
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Умница, – услышала Ирина ласковое обращение и подняла на обладателя этих слов ясные глаза.
Глеб встретил ее взгляд, напряженно вглядываясь в лицо любимой. Осознание того, что она вернулась в этот мир, теплой волной радости прокатилось по всему его телу. В душной палате, казалось, не хватало воздуха, чтобы вздохнуть полной грудью, которую до этого момента сила страха держала в холодных железных тисках. Сердце тихо ликовало – она с ним.
– Я позову врача, – сказал он и хотел встать, но Ирина не отпустила его руку, а только, насколько смогла, сильнее сжала.
Глеб медленно, стараясь не задеть ни единый проводок, помогающий следить за состоянием здоровья Ирины, опустился на колени перед ее кроватью. Губы прижались к ее обнаженному плечу. Рука, дрожа от усилий, легла на его голову и пальцы тут же зарылись в волнах его взлохмаченных волос.
Он поднял голову и, поглядев в бледное изнуренное болезнью лицо жены, хрипло спросил:
– Ты уже не уйдешь?
Ирина отрицательно слабо покачала головой.
– Обещаешь?
Ответом ему был слабый положительный кивок. Она хотела улыбнуться, но пересохшие губы лишь приоткрылись и снова сомкнулись. И она закрыла глаза. Но на этот раз, Ирина всего лишь уснула и Глеб это знал.
Глава 66.
Глеб сидел около Ирины. Усталость, тревога и бессонные ночи оставили свои отпечатки на его красивом лице. Волосы в беспорядке свисают на лоб, щетина на впалых щеках придавала ему лишних пять лет, темные круги под устало, прикрытыми глазами, две глубокие складки, которых раньше Ирина никогда не видела, в уголках его плотно сжатых губ. Глеб периодически окидывал жену обеспокоенным внимательным взглядом из-под черных длинных ресниц, словно еще не был до конца уверен, что беда миновала, и она пошла на поправку.
Ирина никак не ожидала, очнувшись три дня назад, увидеть его любимое и такое родное лицо. Он находился рядом всегда, его не могли уговорить покинуть палату, даже тогда, когда доктору надо было осмотреть пациентку. Он сам ухаживал за ней, помогал надевать на нее ночную рубашку, причесывал волосы. Ирине было даже неудобно, что такой успешный и довольно влиятельный в своих кругах человек, прислуживает ей, как сиделка. Но Глеб не хотел слушать никаких возражений. А ей было спокойно, когда он был рядом, когда его теплые руки нежно прикасались к ней с трепетом и заботой. Когда Глебу надо было отлучиться, его заменяла Мария. В ее обществе было легко, она развлекала Ирину разговорами о братьях, об их семье, но, заметив, что слушательница уже устала от ее болтовни, замолкала, давая выздоравливающему организму спокойно отдохнуть, забывшись сном.
– Мои родители знают? – приподнявшись на локтях, спросила Ирина. Она помнила, как ей показалось, что рядом была мама, но вот уже третий день, как она пришла в себя, а ее родных рядом до сих пор не было.
Глеб медленно открыл глаза.
– Нет. Так же, как и моя мать, – извиняющимся голосом проговорил он.
Вера Николаевна отдыхала на курорте, и семья приняла решение не говорить ей ничего до тех пор, пока все не проясниться.
– Хорошо, – Ирина снова откинулась на подушки.
Глеб выпрямился на стуле и слегка потянулся. Зрелище было восхитительное, мускулы заиграли под его легкой рубашкой, губы приоткрылись в блаженной улыбке. Ирина невольно залюбовалась мужем… бывшим мужем. Ведь она здесь в общей сложности уже шестой день, а значит, официально развод состоялся два дня назад. Но пока об этом не говорить, не думать не хотелось. Он рядом, он не оставил ее одну в это жуткое для нее время и надо благодарить судьбу за такой подарок.
Тишину разрезал пронзительный звонок сотового телефона Глеба.
– Акулов, – твердо сказал он в трубку и замолчал, слушая чью-то длинную речь. Он взглянул на Ирину. Бледная, хрупкая, похудевшая, изнеможденная она снова победила в этой схватке за свою жизнь.
– Понятно, ждем, – произнес Глеб и сунул телефон в карман джинсов.
– Милая, сейчас зайдет следователь, – Глеб бережно взял ее руку в свою. – Он уже в больнице.
– Следователь? Зачем? – она хотела подняться в кровати, однако, Глеб осторожно, но настойчиво заставил ее снова лечь.
– Понимаешь, мы не сказали тебе всей правды, – Глеб опустился рядом с ней на кровать.
Он попросил доктора, чтобы тот не сообщал сразу всей правды. Поэтому Ирина знала только то, что она очень серьезно отравилась и трое суток была в беспамятстве, лишь иногда ненадолго приходя в себя. Но все обошлось и сейчас уже ничего не угрожает ее здоровью.
– Нашли того, кто пытался тебя отравить, – напряженный голос выдавал то волнение, в котором находился Глеб. Он и сам, узнав имя виновника, до сих пор не мог поверить, что все это происходит наяву.
Ирина сжала еще сильнее его руку. В голове тут же возникло лицо того, кто мог это сделать, но Ирина решила не говорить о своих подозрениях бывшему мужу, дай бог, чтобы она ошибалась.
– В твоей крови обнаружили хорошую дозу снотворного. В принципе, все бы обошлось, и ты сильно не пострадала, если бы перед этим ты не приняла спиртного. Смесь оказалась несовместимой с жизнью, – Глеб говорил тихо, словно это могло смягчить удар. Его рука, неожиданно задрожав, прикоснулась к ее бледной щеке. Душу рвало на части, как нелегко было осознавать, что он мог потерять ее.
– Сейчас приедет следователь, задаст тебе несколько вопросов. Ты только честно отвечай на все его вопросы, хорошо, любимая?
«Любимая», ласковое обращение, как солнышко согрело ее ледяную от ужаса происходящего душу. Она положила свою ладонь поверх его.
– Ирина, чтобы не случилось, ты должна говорить правду, – настаивал Глеб, – тот, кто сделал это с тобой, должен быть наказан. Обещаешь?
Ирина ответить не успела.
– Разрешите, – бодрый голос всколыхнул воздух в больничной палате.
– Здравствуйте, меня зовут Петр Петрович Анисимов. Я следователь по Вашему делу, – проходя к кровати, говорил мужчина. Невысокий, коренастый, небрежно одетый. В руках у него была черная папка. Его внимательный и умный взгляд внушали доверие.
– Все будет хорошо, я люблю тебя, – шепнул Глеб и отошел в сторону окна, чтобы не мешать.
Любит! Неужели надо было развестись, чтобы услышать эти долгожданные, ласкающие слух и душу слова.
– Присаживайтесь, – Ирина растерянно указала на стул рядом с кроватью.
– Не буду ходить вокруг да около, – начал Анисимов, открывая свою толстую
