Судьбы фантазия шальная - Ирина (Игёша) Савина (Сменова)
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но, если Вы утверждаете, что так часто принимали снотворное, то должны были знать, что с алкоголем оно было несовместимо? – следователь сомневался в ее словах.
– В том-то все и дело, что в отличие от снотворного, спиртное я вообще не принимала уже пять лет, – Ирина казалась совершенно спокойной, даже равнодушной и, слава богу, что никто не видел, как кипел ее мозг, напряженно сочиняя на ходу правдоподобную историю.
Наказать виновницу было бы и проще и легче, но вот наказывать Глеба она не имела права. Она знала, как он любит сестру, и хоть его обостренное чувство справедливости готово было отдать Релю в руки правосудия, Ирина решила совершенно по-другому.
Она сделает все от нее возможное, чтобы семье Акуловых не пришлось носить передачки в места не столь отдаленные. Они слишком много для нее сделали. И не важно, что Реля оказалась жестокой лицемеркой, важно, что Ирина такой не будет.
– А тут из-за развода стало так тоскливо, а друзей никого, вот и напросилась в гости к свекру, домой вернулась поздно и пьяная. Устроила мужу головомойку, пока выяснили отношения, на улице уже начало светать.
Глеб не верил своим ушам, что она несет? Он уже собирался сказать свое веское слово, но Ирина мрачным взглядом пригвоздила его к месту и заставила закрыть рот.
– Пока все сходится, – деловито заявил Анисимов.
– А зачем мне врать? – искренне удивилась Ирина и продолжила:
– На следующий день около восьми вечера за мной должен был заехать Антон, мы собирались в театр. Я попросила Релю помочь с выбором наряда, – Ирина взяла с прикроватной тумбочки стакан с водой, – домой вернулись уже в пятом, – она пригубила воды, давая себе передышку.
– Мне надо было срочно поспать, хотя бы два часа. Я проводила Релю, завела будильник на половину восьмого и приняла снотворное. Все, – Ирина развела руками, – а дальше Вы все знаете лучше, чем я, – и она устало откинулась на подушки.
– Так почему Вы не побоялись принять снотворное, зная, что пили накануне? – не унимался следователь.
Ирина закрыла глаза.
– Я просто забыла о том, что пила. Да и это было вроде, как вчера, я не придала этому значение.
– Но для чего тогда отец и дочь Акуловы взяли на себя вину.
– А это Вы у них спросите, – сквозь зевоту произнесла Ирина, – возможно, они решили, что это сделал Глеб, чтобы не делиться со мной квартирой после развода и решили взять его вину. Вот такая у них дружная дурная семейка, – Ирина повернулась на бок, давая понять, что разговор окончен.
Повисла тишина, Анисимов напряженно о чем-то думал, периодически черкая в своем блокноте заметки. Глеба прошиб холодный пот. Слушая весь бред, что несла жена, он постарел еще года на два. С такой фантазией надо в Голливуде сценарии к фильмам писать.
– Зачем Вы ее выгораживаете? – раздался грубый голос следователя.
Ирина повернулась и устремила на него открытый, полный презрения взгляд:
– А зачем Вам садить невиновных за решетку? Я сама выпила снотворное.
Анисимов выдержал ее взгляд и медленно поднявшись, сказал, с силой захлопывая свою большую папку:
– Сейчас я не могу ничего поделать, но, если всплывет, что Вы сказали не правду, будет плохо всем.
– Я сказала правду.
Глава 67.
Прошло минут десять после ухода следователя, а Глеб все не решался заговорить с Ириной. Как полчаса назад, он не мог поверить, что его сестру будут судить, так сейчас не мог поверить, что Ирина дала шанс на спасение своему неудавшемуся убийце. Он не мог даже подумать, что все это Ирина сделала не из жалости к загубившей свою молодую жизнь Рели, а из-за любви к нему. Глеб был готов, что справедливая и честная Ирина, непременно решит наказать виновницу, но услышав то, как гневно она пеняла следователю, за то, что он обвинил ее во вранье, испытал чувство облегчения и благодарности. Теперь надо решить вопрос с Релей, она должна уехать, пока все не утихнет.
– Спасибо, – тихо произнес Глеб, он не знал, что еще можно сказать.
– Я просто сказала правду, – так же отозвалась Ирина.
Глеб подошел к кровати и присел на краешек.
– Как ее отпустят, она сразу придет к тебе, – казалось, усталость и напряжение последних дней, совершенно лишают сил, еще чуть-чуть и он уснет прямо на полу в палате.
– Нет. Я не хочу, – ледяным тоном решительно заявила Ирина, но увидев, его безнадежное выражение лица, уже мягче произнесла, – пока не хочу.
– Я понимаю. Прости, – он извинялся, словно сам во всем виноват.
Ирина молчала. Глеб тоже молчал.
– Уходи, – попросила она.
Все, развод состоялся, она, как и обещала, не присутствовала на нем. Зачем продолжать эти мучения. Любовь любовью, но он никогда не бросит женщину, которая носит его ребенка, не смотря, ни на что он человек порядочный. Ни к чему эти долгие проводы и слезные расставания. Эта глава ее жизни окончилась, и сожалеть не о чем. А любовь? Не умерла же она два года назад от душевных переживаний и сейчас не умрет. Да уж, что и говорить, иронично заметила про себя Ирина, цель визита в Москву как-то подзатерялась среди ярких и неожиданных событий настоящего.
Глеб мрачно улыбнулся.
– Выгоняешь без прощального поцелуя?
Впервые она не ответила на его вызов, а просто отвернувшись, закуталась в простыню и закрыла глаза. Даже слез не было, дыхание ровное, сердце не нарушало свой ритм, словно она просто собралась спать.
Глеб медлил.
Наконец, он притронулся губами к ее виску. Кровать облегченно скрипнула, когда Глеб поднялся. Сейчас у него не было сил выяснять отношения и доказывать свою любовь. Ему казалось, что он все уже доказал и объяснил. Выходит, что у нее все же есть что-то общее с другими женщинами этой планеты – женская необъяснимая логика. Глеб вздохнул и вышел. Первое, что он сделает – это выспится, второе – устроит судьбу Рели и третье – устроит свою судьбу.
Глава 68.
Через два дня Ирину выписали. Глеба она больше не видела. Доктор посоветовал отложить отъезд хотя бы на неделю, чтоб не рисковать только что восстановившимся здоровьем. Оставаться одной это время, он тоже не советовал, поэтому Мария предложила пожить у них. Ирине ничего не оставалось, как принять предложение, так как Мария уже сообщила, что все ее вещи Глеб помог перевести. Раз, бывший муж, решил, что ей пора съезжать
