Человек-эхо - Сэм Холланд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Так что она достаточно хорошо его знала?
— Не исключено. Потом, когда они приезжают туда, Либби сознает опасность, в которой оказалась, и пытается убежать. Как только она умирает, он вытаскивает тело из багажника, пристраивает его за рулем и спускает курок, обставляя все как самоубийство.
— А как же тогда он добирался домой? — спрашивает Кара. Она давно уже соскучилась по этому — по роли адвоката дьявола при обсуждении версий с собственным братом. По этому обмену интеллектуальными ударами.
— Тот же самый вопрос, что и в случае с убийствами «под Кемпера», — без запинки отвечает Гриффин. — Он тогда тоже завез своих жертв в полную глушь. Все тщательно спланировал? Заранее оставил там машину?
— Или у него был сообщник?
— Вообще-то он не представляется мне такого рода убийцей, который способен положиться на кого-то другого, — говорит Гриффин. — При таком уровне контроля, планирования… Лично я не думаю, что его устроила бы некоторая непредсказуемость, вызванная привлечением сообщника.
— Пожалуй, — кивает Кара, поднимая взгляд, когда к ним подходит Шентон и передает ей два листа бумаги.
Она начинает читать; Гриффин пытается заглядывать ей через плечо, с явным любопытством; Шентон переминается с ноги на ногу. Потом Кара кладет бумаги на стол и одаряет Шентона широкой улыбкой.
— Очень хорошо, Тоби. Нат, созывай всех в конференц-зал.
Шентон бросает на нее обычный затравленный взгляд.
Гриффин вопросительно смотрит на нее:
— Зачем?
Кара встает.
— Шентон представит нам психологический профиль преступника.
Глава 50
Все участвующие в расследовании детективы понемногу заполняют конференц-зал. Гриффин поначалу отправляется на галерку, но потом передумывает, желая поддержать нерешительного протеже сестры из первых рядов.
Шентон встает перед собравшимися, сгорбившись и нервно сжимая в пальцах свой неизменный блокнот.
Кара поднимает обе руки, и зал стихает. Шентон прокашливается, когда она объясняет цель этого общего сбора.
— Мне нужно, чтобы вы внимательно послушали и уделили Тоби все свое внимание. Как бы вы ни относились к психологическому профилированию, — добавляет Кара, бросая предостерегающий взгляд на Гриффина. Тот хмурится — невысказанный упрек несправедлив. Он отнюдь не ярый противник того, чем занимаются психологи-криминалисты. Это ведь не какие-то там экстрасенсы, в конце-то концов.
Тоби смотрит на выжидающие лица в зале. Нервно улыбается. Гриффину уже видно капли пота у него на лбу. «И о чем только Кара думает?» — гадает он. Шентон явно не готов к чему-то подобному, магистр он там или не магистр.
— Я изучил материалы по всем делам, просмотрел фотографии и, думаю, могу кое-что рассказать вам про нашего убийцу, — начинает Шентон.
— Подергунчик, — бормочет себе под нос детектив, сидящий рядом с Гриффином, и кто-то еще фыркает от смеха.
Перед лицом неумолкающего шума в зале Тоби нерешительно останавливается. Кара обжигает шутников сердитым взглядом, и все умолкают, ерзая на своих сиденьях. Шентон продолжает:
— Он хорошо разбирается в криминалистике, не оставляет за собой никаких следов. И явно знаком с нашей процедурой, так что может служить в полиции или заниматься какой-то смежной профессией. Он мог даже каким-то образом внедриться в это расследование.
— Ты хочешь сказать, что это один из нас? — кричит кто-то, и зал разражается шквалом недовольных выкриков.
— Я не хочу сказать, что он коп, — запинаясь, отвечает Шентон. — Просто кто-то, близкий к правоохранительным органам.
Опять прочистив горло, Тоби опускает взгляд на свои записи. Гриффин замечает, что его обычный застенчивый румянец уже расползается по шее.
— Мы знаем, что он умеет водить машину и наверняка сам владеет автомобилем. Он платил арендную плату как минимум за один объект недвижимости, так что у него есть постоянная работа. В общем, он успешно справляется и с теми бытовыми задачами, которые ставит перед ним повседневная жизнь.
Получше, чем некоторые из присутствующих в зале, думает Гриффин. Его взгляд перемещается на Дикина, который прислонился к стене на противоположной стороне зала. Гриффин знает, что и сам выглядит дерьмово, но Ной побил в этом смысле все рекорды. Темные тени под глазами, одежда висит, как на вешалке. Вид у него такой, будто он не ел целую неделю. Дикин перехватывает его взгляд и презрительно прищуривается в ответ. Вот же скотина, думает Гриффин. Век бы его не видать.
Шентон тем временем продолжает:
— Мы знаем, что он хранит сувениры со своих убийств. В том числе поляроидные снимки, — и тот факт, что он выставил их напоказ, говорит нам о том, что он крайне горд своими достижениями. Некоторые преступники выказывают чувство вины или сожаления, принимают алкоголь или наркотики, чтобы справиться с ними, но наш парень не из таких. Он получает удовольствие, видя результаты своих деяний.
— Ты думаешь, что это всего один парень? — кричит кто-то справа от Гриффина.
— У нас пока нет причин предполагать обратное. Так что да, наверняка один.
Шентон уже успел немного выпрямиться и расправить плечи, вид у него теперь куда более уверенный. Гриффин невольно чувствует гордость за этого парнишку, смешанную с уважением к собственной сестре. Она явно распознала потенциал Шентона раньше, чем это успели сделать все остальные.
— Но даже если нет, — продолжает Тоби, — то тогда мы ищем ведущего и ведомого — пару, в которой один доминирует над другим. Рулит всем тут только кто-то один.
— А это точно мужчина? — интересуется детектив-констебль с задних рядов.
— Да. Точно. И гетеросексуальный мужчина вдобавок.
— Но ведь у него вроде были половые контакты с мужиками, — возражает констебль, и Шентон кивает:
— Да, но изнасилования мужчин всякий раз преследовали какую-то практическую цель. И осуществлялись по отношению к мертвым или умирающим жертвам в некотором роде по обязанности — в частности, чтобы методично воспроизвести образ действий Джеффри Дамера. Если вы противопоставите их изнасилованиям женщин… — Тоби поворачивается и подбирает одно из фото, снятое на месте преступления «под УЗШ». — Эти нападения — яростные и жестокие. Равно как и в случае с Миа Гриффин.
Наступает полная тишина. Гриффин чувствует, как у него даже покалывает спину, когда все взгляды устремляются на него. «Охренеть, Тоби, да ты что?» — думает он. Обязательно было выбрать именно этот пример? Но все-таки старательно сохраняет безучастное выражение лица, не сводя глаз с докладчика.
— Я уверен, что он считает женщин ответственными за все свои проблемы и в результате выпускает на них свой гнев. Так что маловероятно, чтобы он мог завязывать с ними нормальные отношения. На эмоциональном уровне он испытывает нужду унижать и уничтожать их, и не исключено, что у него даже есть какая-то сексуальная дисфункция,
