Дневник Жеребцовой Полины (часть вторая, Чечня, 1999-2002гг.) - Полина Жеребцова

Мы с мамой одни. Дома. Мама опять больна. Лежит и тихо стонет.

«Я»

6 января 2001 г

Я изнываю от скуки! Скорее бы в школу!

Вчера помогала грузиться бабушке Мансура.

Она вывозила оставшуюся часть личных вещей.

Кушать нечего. Дена нет. Сам он не придет. Скромный.

Верхние соседи вороватые и хитрые!

Лина «дружит» сразу с несколькими мужчинами во дворе. Тот хороший парень, что был внимателен к ней, перестал приходить в наш двор. Лина завидует мне. Моей молодости, внешности. Очень не любит. Зря! Лина! Зря! Приглядись! Я старуха внутри!

Судя по всему, я буду долго одинока. Очень долго.

Возможно, всегда.

Наверное, я не научусь притворяться и врать, как большинство людей.

Мне плохо! Ты не завидуй мне. Я ведь и так все время болею…

Будур

7 января 2001 г

Умер мой кот Ибрашка. Мир ему в верхних кошачьих мирах!!!

Будур

8 января 2001 г

Все, что было у нас в доме: не сильно заношенную одежду, остатки посуды, лучшие книги из домашней библиотеки, — я сегодня «задаром» продала! Купила маме лекарства. Буду опять делать ей уколы! Подсовывать таблетки! Денег вообще нет. Только на один день — на хлеб.

В семьях, где есть мужчины, они что-то мастерят или воруют.

Я не осуждаю никого, я понимаю — два года никакой работы нет.

Но что делать мне?

Я — школьница. Мне необходимо получить образование, мама болеет.

И сама я не в лучшей форме. Даже небольшая физическая нагрузка вызывает одышку. Как будто какая — то внешняя сила выбрасывает меня из жизни.

И, как приблудного зверя, подкармливают соседи. Это стыдно! Плохо!

Как страшно и горько! Не можем умереть… Жить тоже!

Была у Маши. У нее все в порядке! Она встречается с сельским парнем — чеченцем.

Он ей по душе! В помощи (занять мне денег) Маша отказала.

Лишних средств и у нее нет!

В школе у нас более 400 человек! Моя классная руководительница предложила собрать для меня по 1 рублю, чтобы людям не было тяжело. Директор школы разрешила.

Мне очень стыдно, но я согласилась. Две мои одноклассницы лично от себя дали мне по 100 рублей. Сами принесли к нам домой. Посмотрели, как жутко мы живем…

Я в шоке от их дружеского участия, чуть брезгливой жалости. Но я все же бесконечно благодарна этим девочкам. До слез. Получается, я — пятнадцатилетняя нищенка, просящая милостыню. Я принесла маме от одноклассников серого гладкошерстного кота. Страшный! Худой! Там, в доме, их было 6 штук! Мне, для больной мамы, отдали самого любимого! Мама, как увидела, заворчала:

— Что, хуже его не было?!

Но кот ей греет руки, пока я в школе, и «поет».

Я пообещала отнести кота назад, если не понравится…

Однако мама поцеловала его и заявила:

— Он такой же худой и несчастный, как мы! И такой же давно не мытый!

Так серый страшилка, кот Борзик, остался! «Борз» — Волк на чеченском языке.

Я пришла со школы, сделала маме укол, покормила ее рисом. В глазах у меня пляшут черные точки. Вижу плохо. Вышла погулять во двор.

Каталась на железных качелях. Это как — то успокаивает. Их из частного сектора притащили парни — соседи. Качаюсь и сплю.

Надо варить суп на масле на вечер и на утро. Потом — садиться за уроки.

Вместо уроков я сочинила стихи. Понятно, кому.

В нашей дружбе — зов орла таится!Чистота и прочность горных скал!Этой ночью пусть тебе приснитсяВсе, что ты навеки потерял!Ни минуты не колеблясь в вере,«Старшим братом» я тебя звала…Почему не понял ты потери?Той, что нас на муку обрекла.О, мой брат! Ты бросил в сильном гореДевочку, совсем одну — меня…Неужели не страшишься скорых,Вечных мук, вселенского огня?!

Царевна Фатима-Будур

11 февраля 2001 г

Ходила по талонам бабушки Мансура, получала хлеб.

Удивительно! Хлеб дают пенсионерам, а таким, как мы, — ничего!!!

Вчера мы всем двором помогали отъезду соседки — Андерсен.

Я увидела, как Лина и сплоченная компания, в которую входили чеченцы со второго этажа нашего подъезда и братья Борзовы, украли ее цветной телевизор.

Сообщники: шесть мужчин и одна женщина. Я велела вернуть!

Все стали мне врать, что это шутка! Потом что — то завернули в одеяло, передали в машину.

Сообщили хозяйке и мне:

— Это телевизор!

Позднее, я услышала, как они «ржали» во дворе.

Радовались, что обдурили меня и хозяйку вещей. В одеяле была тумба от кровати!

Внимание!

С этой минуты, мой дорогой Дневник, у меня враги в родном мне дворе.

Главное — не бояться!

Все эти люди долго шептались о том, что нас надо запугать и выгнать со двора. Либо убить…

Однако сегодня они явно стыдились. Лина опускала глаза, убегала.

Парни со второго этажа прислали свою маму с 20 рублями, «сахал», по — чеченски — «подаяние ради Аллаха», моей больной маме. До войны некоторые из этих людей обворовывали квартиры. В основном — «русские». Два раза нашим верхним соседом занималась милиция. Но мать выкупала его. Она много плакала, особенно из-за младшего сына. Находились заступники и друзья, работающие в РОВД.

Пожары войны пришли на помощь. Многие архивы были уничтожены.

Мама ругала меня за историю с телевизором:

— Исправить ты ничего не в силах. Зачем же лезть?!

Мне скоро — 16 лет! Кроме войны и массового воровства я ничего не видела! Очень обидно!

Стреляют в садах и на трассе.

И, словно аккомпанируя выстрелам, звучат из окон песни о войне, о героях — чеченцах.

Поет (по-русски) автор текстов и певец Тимур Муцураев.

У него гражданский надрыв, этим он немного похож на Высоцкого… Его стихи часто несовершенны. Но кто бы смог «совершенно» писать на чужом языке?!

Хрипловатый, по-горски гортанный голос завораживает.

Пытаюсь, в виде тренировки, подражать ему:

…Не страшись!Страх влечет тебя во тьму!Солнца луч не опасен никому.Минарет, тонкий месяц и — звезда,Что еще видел лучше ты, когда?Ночь пришла.Миллионы крупных звезд!В небесах для тебя построен мост…Вечный Рай!Там зеленая трава…Выбирай!Жизнь дает тебе права!

Ну, как?

Эти слова на мелодию песни «Иерусалим» сочинила я сама, попытавшись поймать «вибрации» Тимура Муцураева.