Рунет. Сотворенные кумиры - Юлия Идлис

Решение в итоге пришлось выносить без «Другого». Но бланк диплома и протокол заседания жюри были напечатаны заранее, и в них напротив ФИО и никнейма каждого из членов жюри было предусмотрено место для подписи. Оставлять пустую строчку в дипломе, который присуждался иностранному режиссеру за лучший, по мнению блогеров, фильм на фестивале было неприлично, поэтому за «Другого» в итоге расписалась я: все равно все фильмы мы с двумя остальными «судьями» смотрели и обсуждали вместе.

Мой автограф, который я постаралась сделать максимально похожим на то, как, в моем представлении, мог бы расписываться drugoi, уехал в Венгрию, к режиссеру Бенедеку Флигауфу, снявшему фильм «Млечный путь» из 11 долгих, почти статичных кадров под медленную, немного космическую музыку. Drugoi так и остался невидимым: до момента, когда его лицо станет одним из публичных лиц СУПа и российской блогосферы вообще, оставалось еще больше года. А я стала думать: кого все-таки пиарщики и организаторы фестивалей зовут участвовать в своих мероприятиях — блогера-функцию или конкретного живого человека? И можно ли одно заменить другим?

— Если картинки к событиям так интересуют всех, почему тогда только вы этим занимаетесь в ЖЖ?

— А я не знаю почему. Ведь существует целый ряд картиночников — людей, которые пошли по моим стопам, берут картинки и у себя выкладывают. Если говорить о собственных репортажах, примерно этим занимается, например, russos, но там нет такой эмпатии — это просто иллюстрации. Открыли новую станцию метро — он тщательно, очень качественно ее снял. Ну да, хорошо, но в этом нет посыла к дискуссии. Потому что ведь ЖЖ — форма блога с комментариями — чем интересен и выигрышен по сравнению с обычной офлайновой журналистикой? Тем, что ты общаешься с читателем. Это общение очень часто неприятно, оскорбительно, но оно происходит. И поэтому интерес к записи в ЖЖ, даже непрофессиональной, но которую можно комментировать, намного выше, чем к серьезной, хорошо написанной статье в журнале «Итоги»: ты ее прочитал — и все, больше ничего. Автор не получает никакого фидбэка, читатель не может ничего сказать по этому поводу. Поэтому блоги и стали сейчас так популярны — из-за этого интерактива.

— А как вы поступаете с правами на фотографии, которые публикуете?

— Очень просто.

— Ведь они принадлежат кому-то другому, а у вас в блоге реклама.

— Во-первых, у меня в блоге-то рекламы нет. То есть, ну, ее нет, просто нет. Во-вторых, например, агентство Reuters позволяет мне использовать картинки, если я не извлекаю из этого коммерческую выгоду. Есть так называемое правило fair use, оно позволяет пользоваться субъектами авторского права — там такая сложная формулировка — в образовательных и просветительских целях. Агентство Associated Press — у меня есть на него подписка. У меня есть подписка на фотографии скандинавского агентства ScanPics. Это уже платная подписка, и я имею право их картинки показывать в любых условиях.

В сущности, drugoi действует точно так же, как и редакция любого СМИ общего интереса. Однако в отличие от простых читателей и даже отдельных журналистов далеко не всякое СМИ как институция готово принять его в этом качестве. Сам drugoi никогда не ставил себе целью конкурировать с онлайновыми или офлайновыми изданиями. Эту конкуренцию как свершившийся факт констатировали сами издания и их представители — в частности, информационное агентство «Интерфакс», — признав в «Другом» конкурента.

В конце августа 2009 года, после аварии на СШГЭС, в блогах распространился столь же отчаянный, сколь и сомнительный призыв журналиста и блогера из Хакасии Михаила Афанасьева, который писал:

«К нам обратились родственники пострадавших при аварии на Саяно-Шушенской ГЭС. Они просят спасти своих близких.

В затопленном машинном зале СШГЭС слышны стуки людей. Они находятся в так называемых воздушных карманах — пустотах, куда не проникла вода.

Люди находятся на глубине 4 метра. Точная отметка — 321 метр. Водолазы, работающие в затопленном машинном зале, не могут добраться до умирающих людей. В затопленном зале ничего не видно из-за технического масла и обломков. Откачать воду из помещения нереально. Есть один способ спасти людей (его на условиях анонимности предложили специалисты СШГЭС). Закрыть водосброс СШГЭС и полностью открыть затворы на Майнской ГЭС (поблизости). Уровень воды в машинном зале понизится на спасительные 4 метра — вода сама покинет помещение.

И только в этом случае людей можно будет спасти.

Обращение ко всем — ПЕРЕПОСТИТЕ у себя этот текст. Нужно максимальное освещение этой ситуации в сети и по возможности вывести в топы. У близких тех, кто погибает в машбюро, не удастся достучаться до высоких начальников в Хакасии. Они заинтересованы в сокрытии этой информации. Руководство ГЭС не заинтересовано в лишних расходах и никто кроме нас с вами не сможет попытаться им помочь».

Официальные лица эту информацию — или, скорее, эти догадки — сначала отрицали. На Афанасьева как на распространителя опасных слухов и подстрекателя даже попробовали завести уголовное дело — правда, прокуратура в возбуждении дела отказала. Потом выяснилось, что блогер-журналист может оказаться прав: в «воздушных мешках» под завалами нашли двух человек, и руководство МЧС было вынуждено признать, что живые в разрушенном машинном зале все-таки есть. Потом их вперемежку с трупами начали извлекать на свет — а в интернете заговорили, что, если бы к блогосфере прислушались раньше, выживших было бы гораздо больше. После этого пиарщики компании «РусГидро» пригласили в пресс-тур на СШГЭС блогера Рустема Адагамова — чтобы он сделал у себя в журнале репортаж о том, как спасатели расчищают завалы и ликвидируют последствия аварии.

Drugoi сделал серию репортажей. Он писал и фотографировал то, что видел: спасателей за работой и на отдыхе, завалы в машинном зале станции и на поверхности земли, 1 сентября в местной школе — и заодно работу «настоящих» аккредитованных журналистов, в частности, сотрудника «Интерфакса» Дмитрия Афонина.

Спустились внутрь, на отметку 320, посмотрели на гидроагрегаты снизу — там, где идет работа по расчистке завалов. На ГА-9 сегодня днем нашли тело одного из тех четверых работников станции, которые пока считаются пропавшими без вести.

Был на встрече с теми, кто перекрыл затворы водоводов, предотвратив поступление воды в машинный зал. Из восьми ребят присутствовали семеро, директор Саяно-Шушенской ГЭС Валерий Кяри и и.о. председателя правления «РусГидро» Василий Зубакин. Работники станции рассказали о том, как все произошло, как они перекрывали затворы.

P.S. Информация “Интерфакса”, которую сегодня цитировали многие, мягко говоря, неточна. Те восемь человек, которые перекрыли воду, спасли станцию не от «перелива воды», а от того, чтобы падающая по водоводам вода не наделала куда больших бед в машинном зале. Перелив тоже опасен, но он мог случиться гораздо позже, через пару дней, и только в том случае, если бы не открыли поверхностный водосброс. А его открыла та же бригада, использовав дизельный генератор и мостовой кран на гребне станции. Корреспондент «Интерфакса», который задавал вопросы Кяри, просто совсем не в теме и не разобрался, о чем идет речь.

Из журнала drugoi, 30 августа 2009

Вскоре после этого корреспондента «Интерфакса» Дмитрия Афонина лишили аккредитации на СШГЭС, а «Интерфакс» рассорился с «РусГидро» окончательно. Это послужило поводом к началу полномасштабной информационной войны — но не между двумя компаниями, а между информационным агентством и простым, пусть и самым популярным, блогером «Живого журнала».

Лучше всего абсурд происходящего описал у себя в блоге Антон Носик. В его исполнении это практически верлибр.

Сегодня с раннего утра мне звонят корреспонденты разных газет, радиостанций и новостных сайтов.

Всем вдруг резко занадобился телефон Рустема Адагамова (он же drugoi).

После третьего звонка я попытался выяснить, что с ним случилось.

Выяснилось, что на него в грубой форме наехал «Интерфакс».

Это многое объясняет, но не все.

Полез разбираться.

Оказывается, у «Интерфакса» возникли проблемы с компанией «РусГидро».

Корреспондента агентства лишили в понедельник аккредитации на Саяно-Шушенской ГЭС.

Это не лучшим образом характеризует компанию и ее пресс-службу.

Но разбираться в публичном поле с могущественной и небедной ОАО «Интерфаксу» не с руки.

Поэтому решили отвести душу на блогере.

Трусливая, глупая и инфантильная реакция. Хотите воевать с «РусГидро» — воюйте на здоровье.

Боитесь рассердить начальство — сидите тихо, договаривайтесь.

Зачем срывать зло на постороннем человеке? Только потому, что он на вас куратору не настучит?..