Категории
Самые читаемые
onlinekniga.com » Научные и научно-популярные книги » История » Тридцатилетняя война - Фридрих Шиллер

Тридцатилетняя война - Фридрих Шиллер

Читать онлайн Тридцатилетняя война - Фридрих Шиллер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 59 60 61 62 63 64 65 66 67 ... 95
Перейти на страницу:

Наконец, забрезжило роковое утро, но непроницаемый туман, застлавший всё поле битвы, оттягивает нападение до полудня. Коленопреклонённо творит король молитву пред фронтом, и вся армия, преклонив колена, оглашает в то же время равнину трогательным песнопением; трубные звуки сопровождают хорал. Затем король садится на коня, и в одном кожаном колете и суконном кафтане (старая рана не позволяла ему носить панцырь) объезжает ряды, чтобы поднять отвагу войск до степени твёрдой уверенности, которой нет в его собственной груди, теснимой тягостными предчувствиями. «С нами бог!» — боевой клич шведов; «Иисус, Мария!» — возглашают императорские солдаты. К одиннадцати часам начинает расходиться туман и становится виден неприятель. Глазам открывается объятый огнём Люцен, подожжённый по приказу герцога, чтобы с этой стороны нельзя было предварить его выступление. Гремит сигнал — конница мчится на врага, пехота устремляется на рвы.

Встреченные неистовым огнём мушкетов и расположенных за дорогой тяжёлых орудий, храбрые шведские батальоны продолжают наступать с непоколебимым мужеством; неприятельские стрелки покидают свою позицию; рвы уже остались позади, батарея взята, и её огонь тотчас направлен на неприятеля. С неудержимой силой продолжают шведы свой натиск; первая из пяти колонн Валленштейна опрокинута, за ней — вторая, уже обращается в бегство третья, но не теряющий присутствия духа герцог останавливает их. С быстротою молнии является он, чтобы прекратить замешательство в рядах своей пехоты, и его властное слово удерживает бегущих. Разбитые было колонны, спешно подкреплённые тремя конными полками, снова выстраиваются против неприятеля и бурным натиском разрывают его ряды. Загорается смертный бой. Стоя лицом к лицу, враги не могут действовать ружьём; в ярости нападения некогда его заряжать; воины бьются врукопашную, один на один, бесполезный огнестрел сменяется мечом и пикой, а уменье — бешенством. Уступая численности, отходят, наконец, истомлённые шведы за рвы, причём ранее взятая батарея переходит обратно к неприятелю. Тысячи изувеченных трупов покрывают поле, и никто ещё не продвинулся ни на пядь.

Между тем правое крыло шведов под личным предводительством короля бросается на левое крыло неприятеля. Уже первый могучий натиск тяжёлых финских кирасир рассеял лёгкую кавалерию поляков и хорватов, приданных к этому крылу, и их беспорядочное бегство вызывает страх и смятение во всей остальной коннице. В это время королю доносят, что его пехота отступила за рвы и что его левое крыло под страшным обстрелом неприятельских орудий, расположенных у ветряных мельниц, пришло в замешательство и тоже дрогнуло. Быстро решив, что делать, он поручает генералу Горну преследовать разбитое уже левое крыло неприятеля, а сам во главе полка Стенбока несётся восстановить порядок во всём левом крыле. Стрелою мчит его благородный конь через рвы, но следующим за ним эскадронам этот переход даётся труднее, и лишь немногим всадникам, среди которых надлежит назвать Франца-Альберта, герцога Саксен-Лауэнбургского, удалось остаться при нём. Он скачет прямо туда, где особенно стеснена его пехота, и, пристально оглядываясь вокруг, чтобы высмотреть более слабое место во вражеских рядах и обрушить туда нападение, по своей близорукости подъезжает слишком близко к неприятелю. Императорский ефрейтор, заметив, что все почтительно расступаются пред этим несущимся впереди всадником, велит мушкетёру взять его на прицел. «Стреляй вон в того, — кричит он, — это, должно быть, знатная особа!» Солдат спускает курок и раздробляет королю левую руку. В это мгновение являются, мчась во весь опор, его эскадроны, и многоустый крик: «Король в крови — король убит!» — распространяет страх и ужас среди прибывших. «Пустяки — за мной!» — восклицает король, собрав все силы; но, ослабев от боли и теряя сознание, он по-французски просит герцога Лауэнбургского незаметно вывести его из толчеи. В то время как герцог, стараясь скрыть это удручающее зрелице от упавшей духом пехоты, в объезд поворачивает с раненым к правому крылу, второй выстрел, поражающий короля в спину, лишает его последних сил. «Конец, брат! — восклицает он слабеющим голосом. — Спасай свою жизнь!» Свалившись с лошади, поражённый ещё несколькими выстрелами, покинутый всеми своими спутниками, теснимый разъярёнными кроатами, он испускает дух. Вскоре его окровавленный конь, несущийся без всадника, приносит шведской коннице весть о гибели короля, и она неистово бросается вперёд, чтобы вырвать священную добычу из рук жадного врага. Кровопролитный бой завязывается вокруг его бездыханного тела, и изувеченный труп исчезает под кучей убитых.

Страшная весть мгновенно облетает всё шведское войско. Но вместо того чтобы убить отвагу этих храбрых солдат, она зажигает в них новое бешеное, всепожирающее пламя. Жизнь теряет цену, так как погибла священнейшая из всех жизней, и смерть не пугает солдата после того, как она не пощадила главу, увенчанную короной. С львиной яростью вторично бросаются упландские, смоландские, финские, ост- и вест-готландские полки на левое крыло неприятеля, едва державшееся против генерала Горна и теперь совершенно выбитое из позиции. В тот же миг осиротевшее войско шведов получает в лице герцога Веймарского Бернгарда даровитого вождя, и дух Густава-Адольфа снова ведёт его победоносные полки в бой. Быстро приведённое в порядок левое крыло мощным натиском опрокидывает правое крыло императорских войск. Орудия у ветряных мельниц, осыпавшие шведов столь убийственным огнём, теперь переходят в их руки, и залпы их обращаются против неприятеля. В центре — шведская пехота, под начальством Бернгарда и Книпгаузена, снова движется к дороге, благополучно переходит через рвы и вторично овладевает семипушечной батареей. С удвоенным остервенением бросаются теперь шведы на тяжёлые батальоны неприятельского центра; те отбиваются всё слабее и слабее; в союз со шведской отвагой, чтобы довершить поражение неприятеля, вступает случай. Огонь охватывает зарядные ящики в армии императора, кучи гранат и бомб разрываются с ужасающим грохотом. Ошеломлённый неприятель воображает, что его обошли с тыла, тогда как шведы яростно атакуют его спереди. Мужество покидает императорское войско. Его левое крыло разбито, правое близко к поражению, орудия в руках неприятеля. Битва клонится к исходу; уже судьба всего дня зависит от одного мгновения — и вдруг на поле битвы появляется Паппенгейм с кирасирами и драгунами. Всё, чего шведы достигли, утрачено, и начинается совершенно новое сражение.

Приказ, призывавший этого генерала обратно в Люцен, настиг его в Галле как раз в то время, когда его солдаты ещё усердно грабили этот город. Немыслимо было собрать рассеянную пехоту с той быстротой, какой требовали спешный приказ и нетерпение военачальника. Не дожидаясь пехоты, он приказал восьми полкам кавалерии сесть на коней и во главе их понёсся во весь карьер к Люцену, чтобы принять участие в кровавом празднестве боя. Он прискакал как раз вовремя, чтобы явиться свидетелем бегства левого крыла императорских войск, разбитого Густавом Горном, и сначала даже сам был вовлечён в это бегство. Но, не утратив присутствия духа, он вновь собирает бегущих солдат и снова ведёт их на неприятеля. Увлечённый своей дикой отвагой, горя нетерпением сразиться с самим королём, который, по его иредположениям, должен был предводительствовать этим крылом, он бешено врывается в малочисленные и истомлённые победой шведские полки, у которых хватает сил лишь на то, чтобы после отчаянного сопротивления погибнуть под этим шквалом. Угасшее было мужество императорской пехоты тоже вспыхивает вновь благодаря неожиданному появлению Паппенгейма, и герцог Фридландский искусно пользуется благоприятным мгновением, чтобы снова построить ряды в боевой порядок. Тесно сомкнутые шведские батальоны после кровопролитного боя опять оттеснены за рвы, и дважды потерянные пушки снова вырваны из их рук. Жёлтый полк, лучший из всех, давших в этот кровавый день доказательства своей геройской отваги, весь ложится костьми на поле битвы, устилая его своими трупами в том же прекрасном боевом порядке, в каком он с таким стойким мужеством защищал его при жизни. Та же участь постигла другой, синий полк, который после ожесточённейшей борьбы уничтожила возглавленная графом Пикколомини императорская конница. Семь раз возобновлял этот выдающийся полководец атаку; семь коней пало под ним, и шесть мушкетных пуль пронзили его. Но он покинул поле битвы лишь тогда, когда его увлекло отступление всей армии. Сам герцог, под градом пуль, невозмутимо объезжает войска, всегда готовый выручить теснимого, похвалой ободрить храбреца и грозным взглядом покарать труса. Вокруг него валятся его солдаты, и плащ его пронизан множеством пуль; но боги мести охраняют сегодня его грудь, для которой уже отточен иной клинок; не на том одре, где кончил свои дни Густав-Адольф, суждено было Валленштейну испустить свой грешный дух.

1 ... 59 60 61 62 63 64 65 66 67 ... 95
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Тридцатилетняя война - Фридрих Шиллер.
Комментарии