Седьмой совершенный - Самид Агаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– У меня к тебе два вопроса, - сказал Меджкем.
– Это очень много, - ответил Имран.
– Первый, - продолжал Меджкем, - где бумага, второй - где твой сообщник. Ответишь - будешь жить.
– Сам-то веришь в то, что говоришь? - усмехнулся Имран.
– Главное, чтобы ты верил. Говори, не тяни время, не усугубляй свою участь.
– Вряд ли ее можно еще чем-то усугубить.
– Ошибаешься, - сказал Меджкем и сделал знак своим подручным. Один из них подтянул Имрана вверх, так, что ноги его оторвались от пола, другой это был суфий, из голенища сапога достал кнут, размотал его и вытянул пленника. Имран закричал.
– Нет,так не пойдет, - сказал Меджкем, - оголите ему спину.
Имрана раздели по пояс и вновь подняли вверх. Под ударами Имран вопил так, что Меджкем, поморщась, заложил себе пальцами уши. Он махнул рукой. Имрана опустили. На теле его вспухли багровые рубцы.
– Ну, что, скажешь? - спросил Меджкем.
– Он что, палачом работал? - кивая на суфия, спросил Имран.
– Где твой сообщник? - спросил Меджкем.
– В Багдаде, - ответил Имран.
– Что он там делает?
– Как всегда, пьянствует.
– Бумага где?
– Какая бумага?
– Ты не знаешь, какая бумага?
– Нет.
– Зачем же ты здесь?
– Он сказал, чтобы я приехал сюда, показал знак, взял то, что дадут, и привез ему.
– Врет, - сказал окружающим Меджкем, - поднимайте.
С короткими перерывами Имрана продолжали избивать в течении часа. Затем корчмарь робко обратился к Меджкему.
– Разрешите, господин, я пойду, задам корма скотине.
– Иди, - разрешил Меджкем, - впрочем, постой. Я тоже выйду с тобой. Держите его, не отпускайте.
Едва они вышли во двор, как державший пленника на весу отпустил веревку.
– Рука занемела, - объяснил он экзекутору.
Имран рухнул на пол. Тело его было объято пламенем, но сознание было ясно, как никогда. Пальцы его связанных рук были свободны, и Имран лихорадочно соображал, сможет ли он достать нож из подошвы, разрезать веревку и убить всех троих оставшихся в комнате людей.По всему выходило ,что не успеет.Вдруг Имран поймал взгляд старухи,как-то странно смотревшей на него из под накидки.
"Любопытная карга", - подумал Имран, но в следующий миг в руках у карги оказались две чурки из поленницы, находившейся рядом с очагом. Старуха вдруг выпрямилась и обрушила поленья на головы двух купцов, стоявших рядом. Мгновение спустя старуха и суфий, вцепившись друг в друга, с грохотом упали на пол. Каждый пытался не дать противнику пустить в ход кинжал. Имран освободил руки, поднялся, схватил, нависавшего над старухой суфия за волосы и одним движением перерезал ему горло.
Ахмад Башир сбросил с себя агонизируюшее тело и поднялся.
– Какой страстный мужчина, - задыхаясь, произнес он, - еще бы немного, и я бы не смогла уберечь свою честь.
Имран молчал.
– Свяжи этих, - сказал Ахмад Башир, указывая на "купцов". Из соседней комнаты выглянул мальчик и остолбенел от ужаса. - Не высовывайся, если хочешь жить, - предупредил его Ахмад Башир, вставая к дверям.
Мальчик закивал и скрылся.
Имран встал под крюк и поднял руки.
Ахмад Башир одобрительно показал приятелю кулак с поднятым большим пальцем.
За окном начинало смеркаться. В помещении был полумрак, нарушаемый лишь всполохами очага.
Меджкем вошел в комнату, потирая руки, со словами:
– Ну что, не хочешь ответить на мои вопросы?
Он еще не осознал, что в комнате произошли изменения. Его мозг не поспел за временем. В следующий миг кулак Ахмад Башира опустился на его голову и Меджкем, раскинув руки, упал вперед, к ногам Имрана.
Ахмад Башир подошел к поверженному противнику и вытащил у него из ножен саблю и кинжал. После этого связал ему руки и ноги. Имран устало опустил руки и, застонав, сел на лавку. Ахмад Башир присоединился к нему.
– Ты что, за мной ехал? - спросил Имран.
– Не сразу, - коротко ответил Ахмад Башир.
Он пнул Меджкема, тот зашевелился, издав звук, похожий на мычание. Ахмад Башир схватил его за подмышки, поднатужился и поставил на ноги, затем зацепил связанные руки за крюк. Меджкем потерял дар речи и только безумными глазами оглядывал комнату, пытаясь понять, что здесь произошло за те несколько минут, что он отсутствовал.
– Ты это искал, приятель? - спросил Ахмад Башир, поднося к его носу протокол.
Меджкем все понял и обмяк.
– Врежь ему, Имран, - предложил Ахмад Башир. - Нет? Ну, тогда я сам. Ты не представляешь, чего мне стоило усидеть на месте, когда они тебя бичевали.
Ахмад Башир поднялся, взял кнут и несколько раз вытянул Меджкема по спине. Теперь завопил Меджкем, эта перемена участи была настолько смешна, что Имран не удержался и захохотал.
Ахмад Башир ткнул пленника кнутовищем в ребра и показал протокол:
– Я тебя спросил, ты это ищешь?
– Да, это.
– А деньги при тебе?
– Нет.
– Скажи, где деньги и я отпущу тебя. Не веришь? Клянусь его здоровьем, - сказал Ахмад Башир, указывая на Имрана.
– У меня нет денег, - повторил Меджкем.
– Как нет? Мы же договорились. Я вам протокол, а вы мне деньги. Что же за подлый народ исмаилиты! Где этот, в белом, хозяин твой. Отвечай, ослиная голова. Он мне обещал миллион динаров. Я свое условие выполнил, давай деньги.
Дверь отворилась, и в проеме возник корчмарь. Он замер на месте, как вкопанный, лихорадочно соображая, что здесь произошло и чем ему это может грозить.
– Иди сюда, суслик, - сказал Ахмад Башир. Дрожа от страха, хозяин приблизился. -Узнаешь меня? - грозно спросил Ахмад Башир.
– Не убивайте меня, господин, - взмолился корчмарь. - Я человек маленький, что власть прикажет, то и делаю.
– Что тебе было приказано?
– Было приказано послать слугу в Кайруан, когда вы появитесь. Но потом приехали эти люди и сказали, что будут ждать вас здесь.
– Ладно, приберите здесь. Есть у тебя мази какие-нибудь от ран?
– Есть, господин.
– Давай, позови кого-нибудь, пусть займутся моим другом.
– Слушаюсь господин.
– Поесть принеси и вина.
– Вина нет, - быстро сказал трактирщик.
– Как это вина нет? - недоуменно спросил Ахмад Башир. - В том кувшине много осталось, я ведь не все допил, я помню.
– Эти господа допили, - бодая головой, сказал хозяин.
– А вот этого я тебе не прощу, - предупредил Меджкема Ахмад Башир. Тогда и еды не надо.
– Где деньги? - спросил Ахмад Башир у Меджкема.
– Какие деньги? Я не знаю ни про какие деньги. Кроме того, я хочу предупредить вас, что вы затеяли опасную игру.
– Где твой хозяин? - спросил Ахмад Башир.
– В Раккаде.
– В Раккаде, а деньги где?
– Подожди, - остановил Ахмад Башир Имрана, порывавшегося, что-то сказать. Он подошел к одному из лежащих на полу связанных купцов, наклонился к нему и спросил:
– У вас с ним один хозяин?
Купец закивал.
– Как его зовут?
– Повелитель правоверных.
Ахмад Башир вернулся к Меджкему. Тот сказал:
– Заговор Мухаммада раскрыт. Нас послал Убайдалах арестовать тебя.
Ахмад Башир повернулся к Имрану.
– Ты имел дело с племянником, - пояснил Имран, - а это люди самого халифа.
– Это я понял, - яростно сказал Ахмад Башир, - я не понял, что мне делать с этим, - он показал на протокол.
– Это очень сложный вопрос, - ответил Имран.
– Выходит, все напрасно?
Имран тяжело вздохнул. Вошел мальчик, неся ворох чистых тряпок и банку мази.
– Уходить надо, - грустно сказал Ахмад Башир. - Товар есть, покупателя нет, что нам здесь делать? Здесь даже выпить нечего - пропащее место. Что с этим делать будем?
– Всех надо связать, включая хозяина. Мальчишку возьмем с собой. Потом отпустим, он вернется и освободит их.
Ахмад Башир подошел к очагу и бросил протокол на угли. Свиток вздрогнул, съежился, пополз, как живой и, наконец, вспыхнул пламенем.
– Пусть с ним сгорят все наши несчастья, - сказал Ахмад Башир.
Ехали всю ночь без остановки. Рассвет застал их на берегу Средиземного моря.
– Где мы находимся? - спросил Имран.
– Недалеко от Туниса, - ответил Ахмад Башир, внимательно разглядывая товарища.
– Почему ты так смотришь?
– Удивляюсь я тебе. Всю ночь в седле, как ты выдержал эту скачку? На тебе ведь живого места нет.
– Я не чувствую боли, - сказал Имран.
Это было правдой, боли он почему-то не чувствовал.
– Тебя надо перевязать, снимай одежду.
Имран снял кафтан и нательную рубаху. Ахмад Башир осторожно снял с него бинты и пораженный уставился на тело Имрана. На нем не было ни единого шрама.
– Ну? - нетерпеливо спросил Имран.
Не веря своим глазам, Ахмад Башир дотронулся до спины, ровной и гладкой на ощупь.
– Не может быть! - изумленно сказал он.
