Седьмой совершенный - Самид Агаев

Назар с невольным интересом взглянул ей в лицо.

– Твои слова вызывают уважение, - сказал он, - одно непонятно, как ты обладающая таким умом, не удержала при себе своего мужа.

– Мне нужно, чтобы он остался со мной как с женщиной, а не как с умным человеком.

– Извечная женская беда, - усмехнулся Назар, - все норовите устроить мужчине испытания. Вместо того чтобы всеми доступными средствами сохранить его любовь, вы все хотите подвергнуть это хрупкое чувство испытанию.

Фарида встала.

– Мне пора в путь, - сказала она.

– Дорога у нас одна, - заметил монах.

– Нет, ты пойдешь своей дорогой, а я своей.

– Ну что ж, - весело сказал монах, - счастливого пути, может быть, еще встретимся.

– Прощай, - сухо сказала Фарида, сделав несколько шагов, поднялась на дорогу и бодро зашагала вперед. Разговор с христианским монахом странным образом наполнил ее уверенностью. Пройдя прямой отрезок пути, она повернулась на повороте. Монаха уже не было, видимо, он все-таки пошел своей дорогой.

Засмеялась и двинулась вперед.

– А чем ты можешь доказать то, что ты есть тот самый седьмой имам? Вопрос задал суфий, сидевший напротив Имрана, но было очевидно, что вопрос исходит от всех людей находящихся в помещении. Дело происходило в дервишеской ханаке, на окраине Медины. Имран извлек из кармана длинные четки и потряс ими перед носом суфия.

– Видишь, эти четки принадлежали пророку Мухаммаду, да будет доволен им Аллах. Он передал их Али. Они передавались по наследству в нашей семье. Мне же их дал Джафар Правдивый, шестой имам, как доказательство пророческой миссии.

Взгляды людей устремились к четкам, раскачивающимся на руке Имрана. А что же в них особенного, - недоверчиво спросил судий.

– Бусинки сделаны из того же материала, что и камень Каабы. Материала не земного, а небесного.

Софий хотел было взять четки, но Имран предостерег его:

– Смотри, ослепнешь.

Со словами: "О, Аллах" - суфий отдернул руку.

Имран сказал:

– Сила, заключенная в этих четках столь велика, что может причинить вред обычному человеку вроде тебя.

– Почему же камень Каабы не причиняет вреда людям, целующим его, спросил сидевший рядом с суфием, дервиш.

– Потому что камень Каабы лежит на земле, его мощь уходит в землю, питает ее, - ответил Имран.

Эти слова многим показались убедительными, но дервиш задал новый вопрос?

– Все пророки обладали божественным свойством исцелять больных. Значит и ты должен уметь врачевать. Вылечи мои руки от этих ран, - и он протянул свои, покрытые струпьями руки к Имрану.

– Твои руки, - сказал Имран, - нуждаются только в одном лекарстве, чистоте, мой их почаще, и ты избавишься от этих болячек.

Раздался дружный смех. Обиженный дервиш сказал.

– Он морочит нам голову, - и отошел в сторону.

Суфий решил заступиться за дервиша.

– Известно, что пророк Иса исцелял больных тысячами - сказал он ,слепые прозревали, хромые начинали ходить, прокаженные очищались, глухие обретали слух, мертвые воскресали, а нищие благовествовали.. Среди нас есть один слепой, - это наш товарищ. Прозри его. Эй, где ты там, иди сюда.

К Имрану подошел слепой и остановился, в ожидании чуда.

Имран положил ему руку на плечо и сказал:

– Прости меня, друг, но я не могу подменять волю Аллаха. Он явил тебя в этот мир слепым, а кто я такой, чтобы изменить его волю.

– А как же Иса? - спросил озадаченный суфий?

– Я думаю, что он был не прав, - невозмутимо сказал Имран, и, предупреждая возмущение, добавил, - христиане утверждают, что пророк Иса, на самом деле был ни кто иной, как сын божий. А поскольку посланник Мухаммад завещал нам, не делать никого товарищем Аллаху, как это делают христиане, утроив господа Бога,- то, выходит, Иса был ни кем иным как земным воплощением Бога, это совершенно меняет дело. Создатель под именем Иса, мог делать со своими тварями все что угодно; - прозревать слепых, исцелять парализованных, воскрешать мертвых. Это все было его личным делом.

– С другой стороны приятель, - сказал Имран, обращаясь к слепому, - в том, что ты незрячий, есть определенный смысл известный только Господину нашему. Я же могу тебя утешить только тем, что ты избавлен от необходимости видеть зло, которого в избытке в нашем мире.

– Но я его чувствую, - грустно заметил слепой.

– Вообрази, каково нам, а мы его не только чувствуем, но и видим, успокоил его Имран.

Суфий не унимался. Он сказал:

- А Мухаммад ослепил врагов, окруживших его дом и это дало ему возможность бежать.

– Ты ошибаешься, -ответил Имран - люди, окружавшие дом пророка были ослеплены своей злобой и ненавистью.

– На собрании, в Мекке против Мухаммада выступал дьявол, -продолжал суфий.

– Ты ошибаешься, - ответил Имран,- пророк, рассказывая об этом, имел в виду дьявольский нрав этого человека.

– Братья, - сказал суфий, обращаясь к присутствующим, - я склоняюсь к мысли, что этот человек, мошенник, всуе треплющий имя Господа и его пророков. Он не может предъявить ни одного доказательства своей пророческой миссии, а только прибегает к софистике.

- А у тебя есть доказательства того, что я мошенник? - резонно спросил Имран.

– Это очень просто, - сказал суфий, - вот видишь этот посох.

Он потряс суковатой палкой над головой и замахнулся ей.

– Спасет ли тебя Аллах от моего удара.

– Нет, не спасет, - быстро ответил Имран, - не спасет, как не спас пророка Иса от креста, но я сам могу спасти себя, и даже более того.

С этими словами он вырвал палку из рук суфия.

- А-а, - завопил суфий, - вы видели, он меня ударил, этот мошенник, бей его.

Он схватил Имрана за руки, Имран ударил его головой в лицо. Суфий охнул и упал. Дервиша бросившего на помощь суфию, Имран остановил вытянутой палкой. Чей-то голос угрожающе произнес.

– Что-то я не видел, чтобы пророки драки устраивали.

Дервишей в ханаке было около полусотни. Имран конечно не предполагал, что возникнет драка, но из благоприобретенной осторожности, в самом начале разговора сел недалеко от выхода, и теперь примеряясь к прыжку, сказал:

- Зря вы удивляетесь, о, истязатели плоти, пророк Иса сказал своей пастве: "не мир я вам принес, но меч", а Мухаммад вообще прекрасно владел мечом.

Дервиш истерично воскликнул.

– Почему ты прибегаешь к цитатам из христианского писания?

– Потому, о бесноватый невежда, что Коран и христианская Библия, они обе вышли из одной небесной книги.

Не снеся оскорбления, дервиш ухватился за палку и попытался вырвать ее из рук Имрана; но Имран вывернув кисть, легко освободился от дервиша. Тогда дервиш бросился в ноги Имрану и повалил его. Через минуту в завязавшейся потасовке приняли участие многие. Имран защищался довольно успешно, но, в ханаке дервишей было слишком много. Вскоре один из них сказал, останавливая товарищей:

– Хватит, кажется, он не дышит.

– Выбросить его на улицу? - спросили другие.

– Нет. Заверните его во что-нибудь и отнесите подальше отсюда. Иначе, если он умрет здесь, нас обвинят в убийстве.

Лжепророка завернули в тряпье. Несколько человек подняли его на плечи и понесли в сторону городской свалки.

Ахмад Башир проснулся и долго лежал, пытаясь понять, где он находится. Малейшее волнение и он бы сразу все вспомнил, но поскольку на море царил полный штиль, то корабль был неподвижен. Память, так долго не желала возвращаться к нему, что Ахмад Башир был вынужден встать и подойти к окну. Увидев море, он засмеялся, даже похмелье не смогло омрачить радость которую он испытал при виде бескрайней синевы. Широко зевнув, он потянулся, раскинув руки, дернул головой влево, вправо до хруста позвонков. Потом почесывая грудь пошел к двери и, выйдя на палубу, схватился за пояс. Деньги были на месте. Слава Аллаху.

Схватив за рубаху пробегающего матроса, он спросил:

– Друг, где амир[119]?

– Там, - показал матрос, - на корме. Пусти.

– Подожди, ты вчера за вином ходил?

– За каким вином?

– Ясно. Где вино продают?

– Там внизу, на нижней палубе.

Тут Ахмад Башир вспомнив, что в корчаге еще осталось, отпустил матроса и пошел на корму. Капитан стоял, приставив ладонь козырьком ко лбу, и вглядывался вдаль.

Ахмад Башир кашлянул. Капитан оглянулся.

– А, это ты. Выспался?

Ахмад Башир кивнул.

– Что там хорошего? - спросил он.

Капитан вновь стал вглядываться в горизонт.

– Никак не могу понять, двигается то судно или стоит, как мы.

Ахмад Башир тоже стал смотреть, но у него с похмелья быстро заслезились глаза.

– Ну что, Али? - закричал капитан.

– Кажется идут на веслах, - отозвался матрос, висевший на мачте.

– Кажется, - недовольно буркнул капитан.- А, что за корабль?