Буржуа - Вернер Зомбарт

Прежде всего и главным образом в пуританской этике снова более выступает на первый план идеал бедности раннего христианства. Оценка богатства и тем самым всякой приобретательской деятельности снова более приближается к Евангелию, и отвращение против земного владения гораздо сильнее, чем у схоластиков. Принципиально пуританизм защищает то же воззрение, что и учение Фомы Аквинского: богатство и бедность — оба одинаково безразличны для спасения души. Но в то же время как у последователей св. Фомы мы заметили склонность к богатству, у пуритан мы, наоборот, находим более сильную симпатию к бедности. Ум этиков обоих направлений объявляет оба состояния безразличными, но сердце схоластиков скорее привержено к богатству, сердце пуритан — к бедности. Так, места, в которых богатство осуждается, в которых указывается на его опасности и беспечность, в Directory Бакстера многочисленнее, чем в какой-либо Summa последователей св. Фомы. Я приведу несколько таких мест.

«Как мало значат богатство и почести этого мира для души, отходящей в иной мир и не знающей, будет ли она позвана в эту ночь. Тогда возьми с собой богатство, если можешь».

«Работай над тем, чтобы почувствовать великие нужды, которых не могут устранить никакие деньги».

«Деньги скорее отягчат твое рабство, в котором тебя держат грехи, нежели облегчат его».

«Разве честная бедность не много слаще, чем чрезмерно любимое богатство?»

«Подумай о том, что богатство делает спасение души гораздо более трудным» — со ссылкой на Сократа, Луку 18, 24 и след. («легче верблюду пройти сквозь игольное ушко» и т. д.); Лука 6, 24, 25; 1. Тимоф. 6, 10: «любовь к деньгам есть корень всякого зла». «Верите ли вы, что здесь лежит опасность для ваших душ: как же вы можете тогда любить так деньги и трудиться для их наживы?»

Если богатство досталось тебе по наследству или достается тебе в твоем деле — хорошо, тогда не бросай его, но сделай из него доброе употребление (мы еще увидим, в чем оно состояло). Но «нет основания, почему бы вам желать и искать такой большой опасности (как богатство)».

«Что препятствует обращению грешников более, чем любовь к мирским делам и забота о них. Вы не можете служить и богу и мамоне».

«Одним словом, вы слышите: любовь к деньгам есть корень всего зла, и любовь отца не с теми, кто любит свет».

«Не напрасно предостерегает Христос от богатства так часто и так убедительно и описывает безумие, опасность и тщету мирского богатства и говорит вам, как трудно спасти богатого» (323).

Резюмируя, Бакстер насчитывает следующие отрицательные свойства любви к деньгам:

1) она отвращает сердце от бога к творению (свету);

2) она делает глухим ко слову;

3) она разрушает святое созерцание (holy meditation and Conference);

4) она крадет время приготовления к смерти;

5) она порождает раздоры в ближайшей округе и войны между нациями;

6) она порождает всякую несправедливость и порабощение;

7) она разрушает благотворительность и добрые дела;

8) она вызывает беспорядочность в семейном быту (disordereth and profaneth families);

9) она вводит людей во искушение греха: «it is the very price that the devil gives for souls»104; 10) она лишает душу общения с богом.

Вполне понятно, что при этом отрицательном отношении к богатству, которое проявляет строгий пуританин, стремление к обогащению, а значит, прежде всего капиталистическое стремление к прибыли подвергается еще более строгому осуждению. Основное настроение и здесь евангельское: «Не заботьтесь о завтрашнем дне…»

«Кто одержим жаждой наживы, тот разрушит свой дом; но тот, кто презирает имение, тот будет жить».

«Разве вы не знаете, что благочестивый человек, который доволен своим насущным хлебом, ведет гораздо более сладкую и спокойную жизнь и умирает более мягкой смертью, чем мучающий себя мирской человек?»

«Если Христос маялся и заботился из-за богатства, то поступайте так же; если он это считал за самую счастливую жизнь, то думайте так же. Но если он это презирал, то презирайте это и вы».

«Если бы вы действительно верили, что приобретение святой мудрости настолько лучше приобретения денег, как это говорит Соломон (Притчи 3, 14), то вы бы употребляли больше всего времени на изучение Священного Писания и на приготовление к концу».

«Мучительные заботы здесь и проклятие на том свете составляют действительно дорогую цену, которую вы платите за ваши деньги».

«Смотрите, не любуйтесь слишком успехом и расцветом вашего дела, как те» (Лука 12, 20). («Безумец, этой ночью возьмут у тебя твои сокровища» и т. д.) (324).

Я нарочно взял примеры безусловно враждебного наживе образа мыслей у пуританских моралистов-богословов из Бакстера, потому что он является общепризнанным в качестве типического представителя этого направления. Но у других проповедников мы находим совершенно то же самое основное настроение: что вы стремитесь к земным сокровищам? Что вы заботитесь о грядущем дне?

«Если люди не довольны пищей и одеждой, но хотят накопить еще больше, то бог справедливо поступаете ними, когда не дает им даже хлеба насущного, — и когда он дозволяет их собратьям глядеть на них косо и вымещать на них, пока у них еще есть плоть».

«Вы должны иметь необходимое для жизни: пищу и одежду; если вы стремитесь к большему, если вы желаете быть богатыми и обладать излишними вещами, вы впадаете в многоразличные искушения» и т. д.

«Поистине: требовать и стремиться к большему, чем необходимо для поддержания нашей жизни, несовместимо с подчинением, которым мы обязаны по отношению к богу, и в то же время свидетельствует о нашем тщеславии, безумии и необдуманности».

«Зачем людям ломать себе головы в заботах о завтрашнем дне, когда они даже не знают, будут ли они завтра в чем-либо нуждаться» (325). Ср. осуждение богатства у Эбернста, Хепесона и др. (326). Этому полному презрению по отношению ко всем земным благам соответствовала высокая оценка общения с богом. Все время, которое не посвящается церковной службе, потеряно. «Насколько большие сокровища можете вы приобрести в известный промежуток времени, чем деньги, если вы проведете его в молитве, проповеди и святых деяниях». Трата времени — чрезмерные занятия мирскими вещами и коммерцией: excess of wordly cases and business. Такие люди целиком полны мирских помышлений: утром это их первые мысли, вечером — последние; «свет» не оставляет им времени для серьезных мыслей; «свет» отнимает у них время, которое подобает богу и их душам, — время, в которое они «должны были бы молиться, читать, размышлять или вести разговор о священных вещах» (327).

И действительно, люди, особенно в Шотландии, этой цитадели пуританизма, долгое время жили согласно этим учениям. Это значит, что они проводили большую часть своей жизни в церкви или в приготовлениях к церковной службе. В субботу, воскресенье и понедельник (все это относится преимущественно к XVII столетию) рыночная торговля была воспрещена. В будни ежедневно в церкви утром и вечером происходила молитва; проповеди читались от двух до трех раз в неделю; в 1650 г. каждый день после обеда устраивались чтения. В 1653 г. при раздаче причастия дни недели были заняты следующим образом: в среду — пост и восемь часов молитвы и проповедей; в субботу — две или три проповеди; в воскресенье — двенадцать часов службы в церкви; в понедельник — три или четыре проповеди (328).

В каждом слове, в каждом действии благочестивых пуритан того времени звучит с такой силой бегство от мира, как оно прежде проявлялось только у отдельных сект. И если мы все же хотим допустить, что пуританизм не принес прямо с собой уничтожение всякого капиталистического духа, то мы должны полагать, что он другими своими проявлениями оказал — хотя и невольно — благоприятное для капиталистического духа воздействие. Это, пожалуй, так и было в действительности. И я усматриваю заслугу, которую пуританизм безусловно без намерения оказал своему смертельному врагу, капитализму, в том факте, что он вновь явился представителем принципов этики Фомы Аквинского с полной, вновь воспламененной страстностью и в форме, отчасти более резкой и односторонней.

Со всей решительностью пуританская этика требует рационализации и методизации жизни, подавления влечений, превращения человека-твари в разумного человека: «Не берите и не делайте ничего только потому, что чувство или страсть хотят этого, но тогда исключительно делайте, когда у вас есть разумное основание так поступать».

Эта мысль в тысяче разных форм с утомительной растянутостью постоянно повторяется у Бакстера (329). Главные грехи (master sins) — это опять чувственность, услаждение плоти или сладострастие (sensuality flesh — pleasing of voluptoousness). Хорошо резюмированы основные идеи пуританской этики в трактате Айзека Барроу «Of Industry», где написано (330):