Город священного огня (др. перевод) (ЛП) - Кассандра Клэр

Джейс замолчал. В своей руке он держал клинок серафима, его кончик упирался Королеве в спину. Свет вспыхнул на его лице, озаряя всю его красоту в вершинках и впадинках его лица, резкости его скул и линии челюсти. Свет поймал кончики его волос и лизнул их языком пламени, словно на нем была корона из горящих шипов.

Клэри смотрела на него вместе с остальными, молча, с доверием. Какое бы решение он не принял, они пойдут за ним.

– Что ж, – сказала Королева. – Ты не любишь убивать. Ты был самым мягким ребенком Валентина. – Ее веселый взгляд задержался на Клэри. У тебя темное сердце, дочь Валентина.

– Поклянитесь, – сказал Джейс. – Я знаю, что значат обещания для Вашего народа. Я знаю, Вы не можете лгать. Поклянитесь, что ничего не скажете Себастьяну, и не позволите никому из своих придворных сделать это.

– Клянусь, – сказала Королева. – Я клянусь, что никто при моем Дворе, словом или действием не расскажет ему, что вы приходили.

Джейс отошел от Королевы, опуская свой клинок.

– Знаю, что Вы думаете, что посылаете нас на смерть, – сказал он. – Но мы легко не сдадимся. Мы не проиграем эту войну. И когда мы победим, мы заставим Вас и Ваш народ истекать кровью за то, что вы сделали.

Улыбка сползла с лица Королевы. Они отвернулись от нее и молча пошли по пути к Эдому; когда они шли, Клэри лишь раз оглянулась через плечо, и увидела только очертания Королевы, бездвижно смотревшей им вслед с горящими глазами.

Коридор изгибался далеко вперед, будто пламя выжгло его в породе. Когда пятерка шла вперед, двигаясь в абсолютном молчании, бледные каменные стены вокруг них темнели, тут и там виднелись прожилки черного каменного угля, словно сама стена выгорела. Ровный пол становился каменистым, под их ногами захрустел песок. Фосфорисент в стенах начал тускнеть, и Алек вынул из кармана ведьмин огонь и поднял его над головой.

Когда сквозь его пальцы просочились лучи света, Клэри почувствовала, как рядом с ней напрягся Саймон.

– Что такое? – прошептала она.

– Там что-то шевелится. – Указал он пальцем в темноту.

Клэри прищурилась, но ничего не заметила. Вампирское зрение Саймона было лучше, чем у Охотников. Как можно тише, она из пояса вынула Эосфорос и сделала несколько шагов вперед, стараясь держаться в тени ближе к стенкам тоннеля. Джейс и Алек что-то увлеченно обсуждали. Клэри похлопала Иззи по плечу.

– Здесь кто-то есть. Или что-то.

Изабель не ответила, только повернулась к брату и особым движением пальцев привлекла его внимание. Алек показал глазами, что понял, и тут же повернулся к Джейсу. Клэри вспомнила первый раз, когда увидела этих троих, в Адском Логове. Годы практики сплотили их в единое целое до такой степени, что они думали вместе, двигались вместе, дышали вместе, сражались вместе. Она не могла не задуматься о том, что, не важно, что произошло, не важно, каким убежденным Сумеречным Охотником она стала, она всегда будет как бы с краю…

Вдруг, Алек взмахнул рукой и потушил свет. Вспышка и огонек, и Изабель отошла в другую сторону. Клэри развернулась, держа в руках Эосфорос, и услышала звуки потасовки: глухой удар, а затем человеческий вопль.

– Стойте! – закричал Саймон, и вокруг них вспыхнул свет, словно вспышка от фотокамеры. Клэри понадобилось время, чтобы привыкнуть к яркому свету. Медленно начала проявляться картинка: Джейс держит в руках ведьмин огонь, излучающий вокруг него лучи света; Алек с поднятым в руках арбалетом наготове; Изабель с кнутом, ручка которого зажата у нее в одной руке, а сам кнут обвит вокруг лодыжек худощавого паренька, согнувшегося у стены пещеры. У него были светлые волосы, кудряшки которые чуть ниспадали на его слегка заостренные уши …

– О, Господи, – прошептала Клэри, убирая свое оружие. – Изабель, перестань. Все в порядке, – сказала она, двигаясь к парню. Его одежда была разорванной и грязной, ноги босые и грязные. Руки тоже были голыми, и на них были следы рун.

– О, Ангел, – кнут Иззи снова скользнул ей в руку. Алек опустил свой арбалет. Парнишка поднял голову и хмуро посмотрел.

– Ты Сумеречный Охотник? – спросил Джейс недоверчиво.

Парень нахмурился еще сильнее. В его взгляде читалась злость, но помимо этого также печаль и страх. Не было сомнений в том, кто это был. У него были такие же красивые черты лица, как и у его сестры, такой же острый подбородок, и волосы оттенка выцветшей пшеницы, закрученные на концах. Клэри вспомнила, что ему было около шестнадцати. Но выглядел он моложе.

– Это Марк Блэкторн, – сказала Клэри. – Брат Хелен. Посмотрите на его лицо. Посмотрите на его руку.

На мгновение, Марк смутился. Клэри коснулась своего безымянного пальца, и его глаза засветились пониманием. Он вытянул свою тонкую правую руку. На его пальце блестело фамильное кольцо Блэкторнов, украшенное переплетенными шипами.

– Как ты сюда попал? – спросил Джейс – Как ты узнал, как нас найти?

– Я был с охотниками под землей, – сказал Марк тихим голосом. – Я слышал, как Гвин разговаривал с кем-то о том, как он появился в покоях Королевы. Я улизнул от охотников, они не обращали на меня внимание. Я искал вас, и оказался здесь.

Он показал на тоннель вокруг них.

– Мне надо было поговорить с вами. Я хочу узнать о своей семье.

Его лицо было в тени, но Клэри заметила, как напряглись черты его лица.

– Фейри сказали мне, что они все погибли. Это правда?

Все шокировано молчали. Клэри прочитала на лице Марка панику, когда он перевел взгляд от потупившегося взора Изабель на бессмысленное выражение лица Джейса, а потом на напряженную позу Алека.

– Это правда, – проговорил Марк – не так ли? Моя семья …

– Твоего отца обратили. Но твои братья и сестры живы, – сказала Клэри. – Все они в Идрисе. Они сбежали. И теперь в порядке.

Если она ожидала увидеть облегчение на лице Марка, то теперь она разочаровалась. Он побледнел.

– Что?

– Джулиан, Хелен, и остальные – все они живы. Клэри положила руку на его плечо; но он его одернул. – Они живы, и они беспокоятся о тебе.

– Клэри, – сказал Джейс предупреждающим тоном.

Клэри глянула не него через плечо; ведь рассказать Марку о том, что его родные живы, было очень важным?

– Ты что-нибудь ел или пил с тех пор, как попал к Дивному Народу? – спросил Джейс, подходя к Марку, чтобы посмотреть ему в лицо. Марк дернулся, но буквально перед этим Клэри услышала, как Джейс резко вдохнул.

– Что такое? – спросила Изабель.

– Его глаза, – ответил Джейс, поднимая свой ведьмин огонь и освещая лицо Марка. Он снова нахмурился, но позволил Джейсу его осмотреть.

У него были большие глаза, длинные ресницы, как у Хелен. Но в отличие от глаз Хелен, они были разного цвета. Один глаз был голубым, цвета ледяной воды, как у всех Блэкторнов, другой – золотым, затуманенный дымкой; как глаза Джейса, только темнее.

Джейс сглотнул.

– Дикая Охота, – сказал он. – Ты теперь один из них.

Джейс сканировал парня своими глазами, словно Марк был книгой, которую можно было читать.

– Покажи руки, – наконец сказал Джейс, и Марк послушался. Джейс взял их и повернул, чтобы посмотреть на запястья. У Клэри пересохло в горле. На Марке была лишь футболка, и его голые руки были исполосованы кровавыми следами от кнута. Клэри вспомнила, как она прикоснулась к Марку и он одернулся. Одному Богу известно, какие еще раны у него были под одеждой.

– Когда это случилось?

Марк опустил свои трясущиеся руки.

– Это сделал Мелиорн, – ответил он. – Когда забрал меня. Сказал, что прекратит, если я съем их пищу и выпью их питье, так я и поступил. Не думал, что это важно, если моя семья все равно была мертва. И я думал, что фейри не могут лгать.

– Мелиорн может, – сказал Алек сурово. – Или, по крайней мере, мог.

– Когда все это произошло? – спросила Изабель. – Фейри забрали тебя не больше недели назад.

Марк покачал головой.

– Я был с Народом довольно долго, – ответил он. – Не могу сказать сколько точно.

– У Фейри время бежит по-другому, – сказал Алек. – Иногда быстрее, иногда медленнее.

– Гвин сказал мне, что я принадлежу Охоте и я не могу оставить их, если только они не позволят мне уйти. Это правда? – спросил Марк.

– Это правда, – ответил Джейс.

Марк прислонился к стене пещеры. Он повернул голову к Клэри.

– Ты видела их? Ты видела моих братьев и сестер? И Эмму?

– Они все в порядке, и Эмма тоже, – сказала Клэри. Клэри подумала, поможет ли это. Он поклялся остаться у Фейри, потому что думал, что его родные погибли, и держал свое обещание, хоть оно и было завязано на лжи. Что лучше, думать, что ты все потерял и начинаешь все сначала? Или легче знать, что люди, которых ты любишь – живы, даже если ты больше никогда не сможешь их увидеть.