Когда любовь рядом - Джулия Росс

– И моя тоже, вероятно. – Гай помог Саре встать. – Сегодня утром я написал д'Аллевилю в его фамильный замок во Франции – это единственный адрес, который имеется у Рейчел. Письмо переправит Райдер; в нем мольба к отсутствующему любовнику, если он жив, и оно произведет более сильное впечатление, если в качестве обратного адреса будет указан Уайлдши.

По спине Сары пробежал холодок.

– Вы думаете, что Клода д'Аллевиля может не быть в живых?

– Вполне может быть и так. У Нила есть привычка пожирать европейцев живьем: дизентерия, малярия, нападения туземцев и прочее…

– Он не ответил ни на одно из писем Рейчел.

– Не совсем так. Д'Аллевиль писал ей несколько раз после возвращения во Францию, однако переписка прекратилась, как только он узнал, что она ждет ребенка. Тем не менее, Рейчел уверена, что он по-прежнему любит ее.

– Вряд ли это так. – Сара покачала головой. – Прошло уже столько времени. Даже если Клод не погиб в Египте, он уже десять раз доказал, что ему все равно.

– И все же, несмотря на дракона Блэкдаунов на моей печатке, я действительно не надеюсь, что получу ответ на мое письмо.

– А что мы будем делать с Бэрри?

Гай пожал плечами:

– Из-за этого вопроса я не спал почти всю ночь. Даже если мы отберем его у Мурфилда, что дальше? Я готов обеспечить Рейчел средствами, чтобы она могла вырастить сына одна, но при этом он все равно останется незаконнорожденным, а не графским сыном и наследником. Что до графини…

– Леди Мурфилд не беспомощный младенец, и мы к тому же не можем оставить ребенка таким жестоким людям.

Гай улыбнулся:

– Значит, при данных обстоятельствах даже хорошо, что у графа такой скверный характер?

– Наверное. – Сара тоже улыбнулась. – Я никогда не позволила бы себе отобрать ребенка у любящих людей.

Продолжая разговаривать, они направились к дому.

– Нелишне вспомнить о справедливости по отношению к брату графа, сейчас он незаконно лишен права на титул, который должен унаследовать в том случае, если Мурфилд не будет иметь сына. Что до графини, я не могу обещать, что стану ревностно защищать ее, хотя и сделаю, что сумею.

– Но как ей удалось устроить все так, будто это она родила мальчика, и никто даже не заподозрил обмана?

– Не думаю, что это было трудно, хотя местными сплетнями поинтересоваться намешает. Пожалуй, я сделаю это прямо сегодня.

Сара остановилась.

– Значит, мы вернем Бэрри?

– Я намерен использовать для этого все семейные связи. А пока вы с Рейчел поедете за покупками в Плимут.

– За покупками?

Гай улыбнулся.

– Конечно, – загадочно сказал он. – Чтобы произвести впечатление на Мурфилда, мы должны быть одеты как подобает.

Сара долго смотрела ему вслед. Безымянные страхи все еще реяли, как стая черных ворон, над ее головой, но она уже не боялась, что Гай не любит ее – или что она не любит его. Они доказали это своей страстью и тем, что понимали друг друга без слов, почти как если бы читали мысли друг друга.

И все же временами ей казалось, что они по-прежнему стоят на краю огромной расселины, наполненной предательскими водами, и их берег с противоположным соединяет только самый ненадежный из всех мостов.

Повернувшись, Сара увидела выходящую из дома Рейчел, облаченную в одно из самых лучших ее платьев. Хотя платье не было ни модным, ни новым, кузина выглядела потрясающе; яркое утреннее солнце так и сияло в ее золотистых локонах.

– Кажется, Гай уехал?

– Ненадолго. Он обещал, что завтра мы отберем Бэрри у лорда Мурфилда, но сперва купим себе новые туалеты.

– Да, новое платье мне не помешает. – Рейчел подобрала юбки. – Твои вещи такие скучные, вряд ли в них можно произвести впечатление на знатного лорда! – Она задумчиво посмотрела на дорогу. – А знаешь, он, пожалуй, женился бы на мне…

Эти слова больно укололи Сару.

– Когда вы жили в доме с трубами, Гай сделал тебе предложение?

– Нет, но определенно сделал бы. Он любил меня.

– Но ведь ты уже любила Клода, не так ли?

Изящные пальчики кузины смахнули внезапно навернувшуюся слезу.

– Я бы могла ждать его вечно, но мне было так тяжело – ведь он не ответил ни на одно мое письмо! Мне даже пришлось продать медальон, который подарил Клод. Несколько месяцев я думала, что потеряла наше дитя, и это было ужасно, но я старалась не поддаваться панике, даже когда мне было очень тяжело выносить все это одной.

Сара схватила кузину за руку:

– Я все понимаю, но почему ты поехала в Хэмпстед?

– Миссис Лейн пригрозила, что прогонит меня, так что оставаться на Купер-стрит я не могла. Как раз в это время девушка, работавшая на кухне в «Трех бочонках», рассказала мне о Найтс-Коттедже, где ее сестра работала раньше. Клод уехал в Египет, и мне было все равно, где жить.

– Когда деньги кончились, ты отправилась искать Гая, так?

Рейчел кивнула.

– А что еще мне оставалось? Я знала, что он меня не прогонит, но не хотела, чтобы он помогал мне из милости, и легла с ним в постель.

– Так это была твоя идея?

– Ну конечно! – Рейчел слегка покраснела. – Кстати, все получилось очень мило: Гай хорош собой и невероятно заботлив. Если бы мое сердце было свободно, он с легкостью покорил бы его. В ту ужасную ночь, глядя на заиндевевшие окна, я начала опасаться, что Клод умер, и от этого я чуть с ума не сошла. Если бы тогда Гай попросил меня выйти за него, я наверняка согласилась бы, хотя я никогда не любила его и не полюблю. Как-то раз, когда я чувствовала особенное отчаяние, я заставила его пообещать, что он всегда будет заботиться обо мне…

– И он обещал?

– Конечно, обещал! Разве он мог отказать?

– Но теперь ты абсолютно уверена, что Клод жив, верно?

– О да! После того как я узнала о Бэрри, он мне приснился, и тогда я поняла, что Клод жив. Если я смогу отвоевать наше дитя, он непременно приедет за мной.

Рейчел внезапно повернулась и, рывком открыв дверь, исчезла за ней.

Гай возвращался в дом священника, когда рыжеволосая женщина в кремовом платье появилась между двумя огромными гранитными глыбами.

Повернув лошадь, Гай соскочил на землю и, перебросив поводья через толстую ветку, оглядел зеленую лужайку, над которой среди каменных стен росли кусты утесника. Это место больше походило на комнату, потолком которой служило небо.

Сара стояла на тропинке, поросшей низкой травой, и, прищурившись, смотрела в небо. На руке ее висела изящная шляпка. Она смотрела в небо.

– Говорят, когда отцветает утесник, кончается время для поцелуев, – весело сказал Гай.

Сара оглянулась и встретилась с ним глазами.

– Между прочим, утесник цветет почти круглый год…