Тариф на любовь - Виктория Серебрянская

Я поперхнулась. Тридцать дней в беспамятстве?! Боже, как же они тут без меня жили?

Нелл торопливо отерла салфеткой то, что я нечаянно выплюнула, откашливаясь, и виновато извинилась:

– Простите, миледи!

Я покачала головой:

– Не извиняйся, все в порядке! Лучше расскажи, что там было дальше?

Нелл передернула плечами и неохотно продолжила:

– Ну а что дальше? Мы с его светлостью по очереди дежурили у вашей постели. Эту комнату милорд нашел. Я собирала еще фрукты и овощи, что сохранились в заброшенном саду и замковом огороде. Милорд иногда приносил для меня мясо. – Нелл виновато потупилась: – Его светлость постоянно отказывался от еды, которую я готовила. Но я так поняла, он пил… звериную кровь.

Я изумленно моргнула:

– Почему ты так решила?

– Да просто те тушки, что их светлость мне приносил, были полностью обескровлены. Миледи, – Нелл быстро вскинула на меня глаза, – не ругайтесь! Я предлагала его светлости свою кровь! Но он отказался! Сказал, что я должна быть сильной, чтобы иметь возможность ухаживать за вами!

В серых глазах камеристки вскипели слезы. Я дотянулась до ее ладони и погладила девушку по руке:

– Перестань, Нелл, все уже позади. Не о чем беспокоиться. Я выздоровела. И на тебя не сержусь. Ты просто расскажи мне, что тут было. Я хочу знать.

Нелл всхлипнула и вытерла глаза уголком своего передника:

– Конечно, миледи! На шестой день вашей болезни, когда милорд был подле вас, а я готовила на кухне обед, в ворота постучали. Милорд не мог слышать стук. Вот я и рискнула сама выглянуть. Там рядом с воротами есть маленькая калиточка. Оказалось, из деревни пришел кузнец с женой.

Я вытаращила глаза. Нелл хихикнула:

– Да-да, миледи! Я тоже была очень удивлена. А оказалось все очень просто. Кузнец в вашей деревне из пришлых. Лет пять назад сюда прибился, да так и остался. Кто он, что он, его не расспрашивали. До этого кузнеца в деревеньке не было. Так даже подковать лошадь было проблемой. Приходилось ездить на край леса в другое поселение к кузнецу. И тут свой завелся! Местным все попеределал. На продажу изделия на ярмарки отдавал. Все было хорошо. Пока он не влюбился в дочку сельского старосты. Вы его видели, миледи. С вот такой вот, – Нелл приставила к подбородку раскрытую ладонь тыльной стороной вниз и веером раскорячила пальцы, изображая курчавую смоляную бороду чернявого мужика, – бородищей. Ну вот, староста дочку собирался за сына мельника отдать. А та кузнецу взаимностью ответила. Уж не знаю, миледи, почему, ведь кузнец тоже весомая фигура в деревне, но староста уперся, и не в какую не давал молодым благословения. А тут мы появились. Ну они и додумались: сбежали из дому и к нам. Я тогда у милорда спросила, а он только рукой махнул: мол, хотят, пусть обживаются. Девчонка пусть тебе помогает. На следующий день милорд Джека, так кузнеца зовут, в город послал за лекарем. Да только вернулся кузнец без доктора. Но привез с собою травницу с сыном-подростком. Мартину, травницу, в городе не любили, ведьмой кликали. Вот на момент приезда в город Джека ее и выгнали с квартиры, которую она снимала. Думаю, деваться ей было некуда, потому и согласилась поехать с Джеком. Но она, миледи, честно за вами ходила. Травки какие-то постоянно для вас заваривала. Она и меня ими поила, чтоб я, значит, от усталости не упала.

Я только ошарашено покачала головой. Нежданно-негаданно обзавелась домочадцами. Нелл каким-то образом угадала, о чем я думаю, и широко улыбнулась:

– Зато всем вместе намного легче! Джек теперь с Сином, сыном Мартины, двор приводит в порядок. Конюшню уже наладили, лошади под крышей. Есть куда все фрукты с сада пристроить. Мартина на кухне всем заведует. А Милли, жена Джека, в замке потихоньку убирается. Жизнь налаживается!

Я только головой покачала на этот оптимизм:

– Налаживается, говоришь? А селяне?

Глава 50

Нелл посмурнела:

– В деревню Джек раз в неделю ходит за продуктами. Берет у милорда деньги и идет. Первый раз как пошел, так вернулся в порванной одежде и с окровавленной головой. Но принес масло, яйца, сметану и молоко. А что там случилось, нам не рассказывал. Может, милорду и говорил, но я ничего не знаю.

– Вот видишь. А говоришь – налаживается.

Я вздохнула. Селяне, похоже, это проблема.

***

С того дня мое выздоровление пошло семимильными шагами. Я познакомилась с тихой худощавой Мартиной, которая каждое утро и каждый вечер заваривала мне травки. От ее отваров я и вправду намного лучше себя чувствовала. Противная слабость пропала уже на следующий день после моего первого пробуждения. А может, виной тому было то, что каждую ночь мы с Алексом обменивались кровью. Звучит жутко, но я этих моментов ждала может быть даже больше, чем близости. Для меня это был акт высшей степени наслаждения и доверия. Вот только я об этом никому не говорила. И для публики громко похвалила Мартину за ее заботу. Тихая молодая женщина зарделась от удовольствия.

Ее тринадцатилетний сынок Син стал правой рукой и ближайшим помощником Джека. Хотя это и звучит смешно: мужчин-рабочих кроме Сина и Джека в замке не было. Но и эти двое успешно управлялись с тяжелой работой.

Стараниями Джека у нас не только была свеже отремонтированная теплая конюшня, но и кладовая, которую Мартина и Милли заполнили всем, что смогли собрать в заброшенном саду и на участке земли, бывшем когда-то огородом. Я рассматривала мелкий лук-репку и странного вида вилки почти одичавшей капусты, и думала, что скорее всего для зимовки этого мало даже на нашу скромную компанию. Мартина со мной согласилась. И Джеку с Сином пришлось ехать в город.

Парни ездили в город трижды. Каждый раз возвращаясь с полной телегой продуктов. Теперь у нас было достаточно капусты, моркови, лука, круп и муки. Мясо приносил Алекс. А картофеля этот мир не знал. И я иногда люто тосковала по картофельному пюре и вареникам с картошкой. Но зато Мартина очень быстро наловчилась готовить вареники с капустой и грибами, которых в окрестностях