Рыжее счастье - Наталия Рощина

— Я желаю тебе счастья, Мара, — от души сказал Филипп.

Мара знала, что в его словах нет подвоха. Когда она подбирала слова, чтобы сказать ему о своей любви к Эрнесту Павловичу, то совершенно искренне делала это. Начала она со знакомства с Евдокией Ивановной, а потом, опустив довольно объемную главу о работе в ресторане, перешла к главному — встрече с Эрнестом Павловичем. Словно позабыв о том, что совсем недавно называла себя притворщицей, расчетливой дрянью, она говорила о своей любви к нему. Она уже не раз пересказывала историю своей недолгой жизни, подправляя ее по собственному усмотрению. Так же она поступила и сейчас. Маре было удобно считать, что недосказанное не является обманом. Так легче, так проще. Хватит с нее осложнений. А Филипп, как верная подружка, слушал, не сводя глаз с ее пылающего от волнения лица.

Гурин вошел в тот момент, когда все, по сути, было уже сказано. У Эрнеста Павловича отлегло от сердца. Он улыбнулся и, получив ответную улыбку сначала от Филиппа, потом от Мары, решил, что время пришло.

— Я не поторопился? — следуя правилам хорошего тона, поинтересовался он.

— Как раз вовремя, — ответила Мара.

— Тогда я хочу обратиться к Филиппу с просьбой.

— Да, я готов выслушать ее. — Филипп повернулся и, опустив ранее скрещенные на груди руки, приготовился слушать.

— Я хочу попросить тебя быть свидетелем с моей стороны на нашей с Марой свадьбе, — спокойно произнес Гурин.

Он увидел, как Мара ошарашенно смотрит на него, поправляя выбившуюся прядь волос за ухо. Ее дрожащие пальцы никак не могут поймать тонкую прядку, и это мешает ей сосредоточиться. Мара явно в шоке. В ее глазах Эрнест Павлович заметил недоверие. Оно промелькнуло, сменившись загадочной улыбкой. Да, теперь синие волны излучали тепло, свет, радость.

— А когда свадьба? — поднимаясь с кресла, спросила Мара. Вопрос прозвучал настолько комично, что Эрнест Павлович едва сдержался, чтобы не рассмеяться.

— Через три дня, в воскресенье. Похоже, вступление в ряды студенческой братии повлияло на твою память, милая? — улыбаясь, произнес Гурин. Он подошел к Маре, взял ее за руку и поцеловал в горячую, сухую ладонь. — Надеюсь, ты не передумала?

— Я?! — Мара едва владела собой. Больше всего на свете ей хотелось броситься Гурину на шею, расцеловать его, но что-то сдерживало ее. Ища поддержки у Филиппа, она выразительно посмотрела на него.

— Я буду счастлив присутствовать на этом знаменательном торжестве, — сказал Филипп. — Это большая честь для меня.

— Вот и славно. Спасибо, Фил. — Гурин впервые обратился к нему так и, сделав это, проследил за его реакцией. Кажется, парнишке понравилось.

— Я оставлю вас. — Филипп понимал, что и так присутствовал при очень личном. Он стал свидетелем того, что сводило на нет его надежды. Но, испытывая уважение к Гурину, Филипп решил, что стоит порадоваться за этого неординарного человека.

— Спасибо, Максим покажет тебе твою комнату. — Эрнест Павлович проводил Филиппа взглядом, пока за ним не закрылась дверь. Теперь они остались наедине. — Надеюсь, среди присутствующих нет того, кто скрывал бы нечто, способное разрушить наши планы?

Эрнест Павлович не смог удержаться от этого вопроса. Мара с видом провинившейся школьницы подняла руку. У Гурина сердце замерло.

— Я должна признаться, — тихо начала Мара.

— Говори, девочка, — подбодрил ее Гурин. Он постарался, чтобы голос его звучал как можно спокойнее.

— Помните, я сказала, что мои родители умерли?

— Да, конечно. Я все помню. — Гурин не мог понять, к чему она клонит.

— Я солгала… Моя мать, может быть, жива, надеюсь, что жива. Она пила, страшно пила… Она возненавидела меня после смерти брата, а я вскоре сгоряча отказалась от нее. Сейчас я не могу этого больше скрывать. — Мара говорила сдавленным голосом. Она пыталась обелить себя в собственных глазах. — Мне стыдно, очень стыдно.

— Мы найдем ее, — уверенно сказал Гурин после паузы. — Мы найдем ее и сделаем все, чтобы она вернулась к нормальной жизни. Я обещаю… Хорошо, что ты призналась.

— Это все, что я хотела сказать, — почти шепотом закончила Мара. Закрыла глаза. Из темноты постепенно к ней приближались мужчины, с которыми ее сталкивала судьба: Филипп, Руслан, несколько лиц с размытыми чертами — ее случайные спутники. Наконец воображение яркой вспышкой уничтожило все эти видения, оставив вместо них одно-единственное. Это было улыбающееся лицо Гурина. Мара открыла глаза и встретила его озабоченный взгляд.

— Как ты себя чувствуешь?

— Я счастлива, — тихо ответила Мара. — Мне еще никогда не было так хорошо. Кажется, это мой родной дом, я долго жила здесь, а потом уехала, чтобы однажды вернуться.

— Я покажу тебе дом. — Гурин продолжал внимательно смотреть ей в глаза. — Ты первая женщина, которая переступила его порог. Не буду лгать, что я строил его для тебя. Я задумал его еще в той жизни с Галиной. Но так сложилось, что она не стала его хозяйкой. Может быть, так было суждено из-за того, что в моей жизни должна была появиться ты?

— Может быть, — растягивая слова, сказала Мара.

— Сейчас я должен ненадолго тебя покинуть. Мне нужно поговорить с людьми, успокоить их.

— Сегодня тебя могли убить, — прижимаясь к нему, прошептала Мара. — Это страшно, но не сердись за то, что я спрошу. Обещаешь?

— Обещаю.

— Если бы не этот выстрел, ты бы вряд ли решился, правда? — Мара поймала его взгляд, нежно взяла в ладони его лицо, чтобы Гурин не смог отвернуться.

— Правда. Я нерешительный старый болван, который добровольно отказывался от собственного счастья.

— И я люблю его. — Мара не заметила, как лицо Гурина приблизилось, и горячий поцелуй обжег губы, заставил сбиться дыхание. Волшебная минута, которая помогала Маре забыть все, что было с ней раньше. Теперь она говорила себе, что ничего не было, ничего. Все только начинается. Она должна была пройти свой путь, чтобы сейчас точно знать, что рядом с ней любимый мужчина, человек, который сделает ее счастливой. Она ведь мечтала об этом? Ее мечта не могла не сбыться. Мара крепче прижалась к Гурину, вдруг вспомнив слова бабушки: «Отец целовал тебя и называл своим рыжим счастьем… — Рыжая — счастливая». Теперь Мара была в этом абсолютно уверена.

— О чем ты думаешь? — откуда-то издалека прозвучал голос Эрнеста Павловича.

— О том, что я неприлично счастлива и еще о том, что мне очень хочется позвонить Евдокии Ивановне и пригласить ее на свадьбу.

— Держи. — Гурин протянул ей мобильный телефон.

— Но это будет разговор не на две минуты, — предупредила Мара.

— Вот и замечательно. Я как раз успею уладить все свои дела. — Гурин поцеловал ее в щеку, чувствуя, как трудно ему расстаться с ней даже на несколько минут. Но он должен был довести дело до конца. Ничто в жизни не должно было изменить его основного правила: ко всему относиться с полной отдачей и ответственностью. — Я скоро вернусь.

— Эрнест Павлович!

— Ты долго будешь обращаться ко мне так официально? — наигранно нахмурил брови Гурин.

— Не торопите меня.

— Хорошо.

— Я хотела спросить, а как быть с моей практикой?

— Какой еще практикой? — удивился Гурин и через мгновение понимающе кивнул. — Я все улажу, моя студентка. Не переживай об этом.

Оставшись одна, Мара тут же набрала номер Евдокии Ивановны. Ей не терпелось поделиться с ней неожиданной новостью. Это было невероятно, но произошло. От волнения пальцы Мары дрожали. Она даже не знала, сможет ли сейчас говорить. Ей хотелось то смеяться, то плакать от счастья. Услышав гудки, Мара замерла в предвкушении прекрасных минут общения с Евдокией Ивановной. Эта женщина наверняка разделит ее радость, приняв ее счастье целиком, безоговорочно.

А пока Мара ждала ответа, Эрнест Павлович спускался по ступенькам. Он никак не мог настроиться на деловой лад, на предстоящий разговор с партнерами, обеспокоенными сегодняшним происшествием. Он медленно шел, держась за гладкие прохладные перила, спрашивая себя: «Не нарушил ли ты данного себе обещания?» Однажды Гурин сказал, что Мара никогда не станет его любовницей. Он сдержал слово — совсем скоро она станет его женой.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.